Возможны ли межконфессиональный диалог и общественное примирение. Межконфессиональный диалог как фактор гуманизации межрелигиозных и межнациональных отношений Ливан проблема государственной стабильности и межконфессионального диалога

Преобладающее большинство народов нашей страны на протя­жении веков сложились как этнические общности на территории Рос­сии, и в этом смысле они являются коренными народами, сыгравши­ми историческую роль в формировании российской государственно­сти. Благодаря объединяющей роли русского народа на территории России сохранились уникальное единство и многообразие, духовная общность и союз различных народов. При этом указывается, что в духовной сфере развития общества важным является «учет взаимо­связи национальных обычаев, традиций и обрядов с религией, под­держка усилий религиозных организаций в миротворческой деятель­ности».

Образование «евразийской» или «собственно российской» куль­туры было обусловлено тем, что Российское государство исторически создавалось на принципе диалога разных культур. Этот диалог изна­чально предполагал поиск и выработку системы ценностей и норм взаимовыгодного сосуществования разных культур.

Являясь манифестацией условия единства общей культуры, диа­лог, таким образом, обеспечивал сосуществование многих конкрет­ных этнических, социальных и конфессиональных групп. Следова­тельно, сохранение исторического наследия всех народов России в лоне евразийского этнокультурного пространства, формирование в социуме атмосферы уважения к их культурным ценностям, возрож­дение и развитие национальной самобытности и традиций взаимо­влияния славянских, тюркских, кавказских и других народов России представляется одной из главных задач современного российского общества.

При этом важно, чтобы все стороны той или иной проблемы рассматривались целостно и во взаимодействии, без наделения одной из них примата всеопределяющей роли. Межконфессиональные про­блемы неотделимы от проблем межэтнических и межкультурных, и поэтому осмысление их роли в современном российском обществе требует разумной оценки, которая позволила бы провести вектор консолидации сил на пути построения демократического общества и государства.

Рост конфессионального разнообразия России обусловлен рядом причин: присоединение к ее составу новых областей (концепция ко­лонизации сопредельных территорий); свободная иммиграция в стра­ну иноземцев, а также современная волна иностранных проповедни­ков; образование новых конфессий в разные исторические периоды в результате расколов или объединений. При этом важно учитывать, что в одних случаях конфессия отождествлялась с конкретной этни­ческой культурой, в других случаях несколько конфессий представ­ляли одну этническую культуру.

Россия не является, и никогда не была мононациональной и мо­ноконфессиональной. Она изначально складывалась как общее госу­дарство восточных славян, угров-финнов и тюрков, а в последние два века – и народов Северного Кавказа, Закавказья и Средней Азии, как общая родина христиан и мусульман, буддистов и последователей иных национальных религий.

Большую роль в становлении такого единства сыграла религия. Развитие межконфессиональных отношений в России в разные пе­риоды истории носило своеобразный характер. В царской России взаимоотношения между религиозными организациями на институ­циональном уровне практически отсутствовали, будучи ограничен­ными системой, предусматривающей законодательное различие в статусе конфессий, определявшей их положение, и делившей их на категории: «первенствующая» Русская православная церковь, являв­шаяся государственной церковью (и подчинявшаяся Синоду, вклю­ченному по указу Петра в состав 12 коллегий), «иностранного испо­ведания», или «терпимые», то есть религии народов, так или иначе оказавшихся в составе России (сюда входили ислам, буддизм, протес­тантизм и католицизм, и их деятельность была ограничена), и, нако­нец, «раскольники», чья деятельность была запрещена.

После Октябрьской революции, когда был провозглашен прин­цип отделения церкви от государства, новые власти стали активно бороться с религией, воспринимая ее как «пережиток прошлого». Ре­лигиозность стала рассматриваться как разновидность гражданской неблагонадежности и неполноценности. Произошел массовый отход от церкви. В стране велась активная пропаганда атеизма.

После Великой Отечественной войны межконфессиональные взаимоотношения оживились и в основном сводились к совместным акциям в защиту мира (с 1949 года), инициируемых государством, а также к участию с 1961 года ряда христианских церквей в деятельно­сти Всемирного Совета Церквей в рамках протестантско- православного диалога. В этот исторический период государство применяло административные методы управления и контроля в об­ласти межконфессиональных отношений, поэтому эти отношения но­сили формальный характер, нежели содержательно деловой.

Следует отметить, что опыт взаимодействия, накопленный в со­ветский период, позволил конфессиям (пусть только на институцио­нальном уровне) активно участвовать в общественно-политической жизни.

Процесс возрождения национального и религиозного самосоз­нания, начавшийся в нашей стране в период перестройки, носил внутренне противоречивый характер. В результате демократических преобразований значительное изменение претерпел характер меж­конфессиональных отношений. Принятие в 1990 году Закона «О сво­боде вероисповеданий», а также изменение политической обстановки позволило конфессиям сменить искусственную регуляцию их взаи­моотношений посредством административных методов государст­венного контроля на правовые способы регуляции межконфессио­нальных отношений. Во-первых, законодательное установление сво­боды религиозной деятельности и пропаганды учений привело к обо­стрению конфликта на почве борьбы за паству. Во-вторых, их разви­тие существенно коррелировалось осложнением межнациональных отношений и возникновением межэтнических конфликтов. В-третьих, ситуацию в религиозной сфере значительно усложнило проникнове­ние в Россию зарубежных религиозных движений и возникновение отечественных религиозных новообразований.

Совокупность этих факторов поставила перед обществом задачу сохранения опыта межконфессионального взаимодействия, накоп­ленного за всю историю России, а государственное участие в них на­править на путь равноправного диалога в пространственном поле культуры.

Предпринятый некоторыми конфессиями поиск идейной плат­формы взаимопонимания и совместных действий был вызван необхо­димостью адаптации к новым условиям и решения назревших про­блем. Реализация этих идей нашло отражение в деятельности Россий­ского отделения Международной ассоциации религиозной свободы (МАРС), проведении ряда конференций с участием представителей различных конфессий и т.д. Объективная потребность в межконфес­сиональном диалоге вызвала к жизни создание Совета по взаимодей­ствию с религиозными объединениями при Президенте РФ.

На заседаниях этого Совета представителями разных конфессий обсуждаются проблемы совершенствования государственно- церковных отношений в России на этапе развития демократических реформ, рассматриваются проекты новых федеральных законов. На­пример, «О внесении изменений и в Федеральный закон «О неком­мерческих организациях», «О внесении изменений и дополнений в Закон «О свободе вероисповеданий», «Об альтернативной граждан­ской службе», анализируются перспективы возможного межконфес­сионального взаимодействия в достижении консолидации российско­го общества и др.

Особенностью современных межконфессиональных отношений на Северном Кавказе, в том числе и в Дагестане является их тесней­шая связь с межнациональными отношениями, где последние «зада­ют вектор» развития многих социокультурных процессов. Представ­ляется, что теоретическая модель развития поиска предельных осно­ваний нашего общества должна учитывать национально-культурное многообразие дагестанского населения.

При этом следует исходить из того, что многонациональность не является источником проблем, а являет собой дополнительный ре­сурс для духовного возрождения человека, устойчивого экономиче­ского развития. Препятствия, мешающие полноценному диалогу культур различных этносов, необходимо преодолевать на путях вы­работки универсальных ценностей.

Необходимо подчеркнуть, что система ценностей каждой куль­туры содержит как способствующие сохранению и развитию ее само­бытности, так и обеспечивающие открытость, способствующие диа­логу с другими культурами ценности. Они имеют большое значение в становлении конструктивных межконфессиональных и межэтниче­ских отношений, влияющих на стабилизацию положения в современ­ном дагестанском обществе и построение в России в целом демокра­тического общества.

С первых шагов своего существования дагестанская народность формировалась как особый культурно-исторический тип в общем по­токе евразийского цивилизационного процесса.

Россия и мусульманский восток явились двумя составляющими развития дагестанских народностей, и через их противостояние реа­лизовался механизм их саморазвития. Дагестанские народности, на­чав формировать свою культуру в языческих и мифологических фор­мах, минуя их рационализацию в парадигмах собственной культуры по типу античности, сразу заменили их мусульманской верой.

Особенно важно подчеркнуть, что такой шаг был вызван не про­блемой экономического или социо-культурного отставания, а носил скорее чисто политический характер поиска интеграцию с восточной мусульманской культурой. Следовательно, процесс исламизации Да­гестана, хотя и шел со своими отличительными особенностями, но все же имел общекавказские культурные истоки, коренившиеся в древних духовных традициях.

Важно учитывать, что в России, в том числе и в Дагестане, этно­генез шел медленнее, чем в Европе. Это позволяет говорить о тен­денции слияния у дагестанских народностей таких понятий, как кон­фессиональная и этническая идентичность. Это определялось тем, что в Дагестане этнические границы были слабо выраженными, а этно- групповые идентичности не имели взаимоисключающий, множест­венный характер.

Эти идентичности перекрывались более мощными формами ло­яльности, основанными на религиозных, кланово-династических и других отношениях. Подобная особенность Дагестана не являлась формой отставания от других регионов России, а выражала специфи­ческий характер ее культуры, для которой всегда была характерна своя скорость развития.

В анализе проблемы принятия Россией, в том числе и дагестан­скими народностями, ценностей западной культуры необходимо учи­тывать особенность постсоветского геополитического пространства и населяющих его народов: идеалы дружбы и сотрудничества нацио­нальностей (и репрезентирующих национальные культуры конфес­сий), заложенные в период существования СССР, до сих пор сохра­няют статус социально значимых ценностей, а межнациональные и межконфессиональные конфликты не имеют глубоких корней в об­ществе, и скорее всего, являются следствием экономической неста­бильности и политических интриг.

Поэтому в построении диалога культур необходимо учитывать специфические особенности российской культуры. Однако, при этом не стоит отказываться от перспективы диалога с европейской культу­рой (например в адаптации к российским условиям ценностей «от­крытого общества»), а находить основу для диалога на равных нача­лах.

Диалог культур как методологический прием решения межкуль­турного взаимодействия является достоянием русской философской мысли, особенно со 2-й половины 20 века. При этом, как правило, ос­новное его практическое приложение находилось в области педагоги­ки, в то время как идея диалога культур была идеей междисципли­нарной (находившей свое приложение в культурологи, филологии, истории, психологии, философии). При этом необходимо учитывать и тот факт, что единого понимания (как собственно и единой концеп­ции) диалога культур нет. В. С. Библер определял диалог как «не только эвристический прием усвоения монологического знания и умения, но определение самой сути и смысла усваиваемых и творче­ски формируемых понятий (понятие диалогично по своей логической природе и по своей психологической для создания данности). Важно, однако, помнить, что речь идет о диалоге культур, общающихся меж­ду собой в контексте современной культуры.

М. М. Бахтин понимал диалог как универсальный метод иссле­дования не только человеческой личности, но и всех видов духовной культуры человечества, когда культурная основа делает диалог жи­вой потребностью повседневного быта людей. В процессе общения происходит диалог культур, который уско­ряет и обогощает развитие каждой культуры. По мнению ученого, «истина не рождается и не находится в голове отдельного человека, она рожается между людьми, совместно ищущими истину, в процессе диалогического общения».

Диалог, в котором происходит узнавание и самоузнавание куль­тур, взаимообогащение и стимулирование их развития, создает и сам фон, от качества которого зависит четкость контуров взаимодейст­вующих систем. При этом межконфессиональные отношения, с одной стороны, могут рассматриваться как конкретный диалог культур, но, кроме того, в такой встрече культур есть богословский и бытовой уровни, каждый из которых обладает специфическими особенностя­ми.

В контексте данной проблематики под диалогом культур необ­ходимо понимать диалог конкретных национальных, этнических культур, получивших определенное конфессиональное выражение, однако в такой же мере подобное выражение может быть в отноше­нии культур социальных слоев (городской и сельской), культур раз­личных общественных систем и т.д.

Идея диалога как формы межкультурного взаимодействия по­зволяет рассматривать явление межконфессиональных отношений в системе культуры. При таком подходе диалог культур выступает аксиологичным основанием (диалог как ценность или признание ценно­сти другого) решения межконфессиональных противоречий, а его цель – создание новой культурной среды, в которой догматические противоречия отступали бы на второй план и не мешали формирова­нию общественного согласия последователей разных религий. Поли­фония культур, их самобытность, раскрывающаяся в диалоге, являет­ся реальностью современной цивилизации, поэтому осмысление межконфессиональных отношений как диалога культур позволит найти не только пути преодоления существующих противоречий, но и предотвращения возможных конфликтов в будущем.

Аскеров М.А.

Концепция государственной национальной политики Российской Федерации. Постановле­ние Правительства РФ от 1 мая 1996 г. №547.

См.: Вопросы философии, Сб. статей, вып. 8., М., 2001. 404

См.: Библер В. С.Школа диалога культур: введение в программу // Теоретико- методологические и методические проблемы. М., 1994.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979, С. 126.

Принципы межконфессионального диалога. Роль межконфессионального диалога в современном мире велика. Это связано с тем, что тесное взаимодействие духовных лидеров может снять или смягчить противоречия между народами и странами. Это, безусловно, поможет установлению атмосферы мира и стабильности. Диалог способствует объединению верующих различных конфессий в борьбе против глобальных проблем всего человечества.

Диалог религий – это огромная ответственность, которую не каждая страна могла бы взять на себя. Само понятие диалога в данном контексте требует пояснения. Такое общение подразумевает не просто желание усадить за общий стол представителей разных вероисповеданий, конфессий, направлений и подвести их под общий знаменатель единых убеждений. Необходимо четко представлять предмет и рамки этого диалога. Никто не должен покушаться на самое святое – на веру, заставляя приверженцев других религий принимать чуждые им догматы. Никто не должен навязывать собственные системы культа, ритуалы или обычаи, доказывая их превосходство. Исходным моментом диалога должно стать признание того, что для любого верующего именно его религия является единственно истинной и самой близкой к Богу.

Современный диалог религий не имеет ничего общего со средневековыми диспутами, на которых теологи, представляющие различные вероисповедания, пытались доказать преимущество собственной веры и разоблачить чужую. Обсуждаться должны вопросы, которые связывают разные конфессии в рамках общества, разных государств, регионов и мира в целом. Прежде всего это касается роли религии в общественной жизни и обеспечении международного мира.

Диалог между религиями может стать действенным и полезным, только если его участники будут придерживаться следующих принципов:

Толерантность и уважительное отношение ко всем участникам диалога, особенностям их религиозных убеждений. Толерантность проявляется в терпимом отношении представителей одной веры к тем, кто придерживается других вероучений;

Равноправие всех партнеров и возможность свободного выражения мнений, видений и убеждений. Ни у кого из участников диалога не должно быть привилегированного положения по отношению к другим;

Диалог не должен быть нацелен на обращение в свою веру представителей других религий либо на демонстрацию превосходства одной религии над другими. Целью диалога является не устранение различий между религиями, а поиски общих ценностей и духовных принципов;

Диалог должен быть нацелен на преодоление предрассудков и неправильного толкования других религий, что создаст атмосферу взаимопонимания;

Диалог должен быть ориентирован на поиск путей мирного сосуществования и сотрудничества всех народов.

Толерантность в межконфессиональных отношениях. Фундаментальной основой межконфессионального диалога, ориентированного на общечеловеческие ценности, является толерантность . Дословно это понятие переводится как терпимость или веротерпимость, однако в отношениях между религиями простой терпимости недостаточно. Ведь терпимость – это всего лишь некритическое отношение к чужим взглядам, в том числе ошибочным. Необходимо более глубокое понимание толерантности.

Наступило время дать более объемную трактовку принципа толерантности, тем более что он продолжает наполняться новым конкретным содержанием в контексте межрелигиозного диалога.

Современное понимание толерантности утвердилось благодаря мыслителям эпохи Просвещения, идеи которых отразились в принятой в 1789 г. Учредительным собранием Франции «Декларации прав человека и гражданина». Эта декларация стала одним из первых официальных документов, провозгласивших свободу мысли и слова. В 1995 г. ЮНЕСКО приняла «Декларацию принципов терпимости», в которой толерантность признана всеобщей ценностью и основополагающим компонентом уважения и правильного понимания культурного многообразия мира, религий, форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности.

Хотя по своему содержанию понятие «толерантность» близко к понятию «терпимость», однако понимать эти термины как полностью синонимичные и взаимозаменяемые было бы неверным. В «Краткой философской энциклопедии» дано такое определение: «Толерантность – терпимость к иного рода взглядам, нравам, привычкам. Толерантность необходима по отношению к особенностям различных народов, наций и религий. Она является признаком уверенности в себе и сознания надежности своих собственных позиций, признаком открытого для всех идейного течения, которое не боится сравнения с другими точками зрения и не избегает духовной конкуренции».

Понятие «терпимость» можно считать достаточно узким, ведь оно указывает на некую ограниченность: предполагается, что человек вынужденно терпит то, чего не выносит. Между тем термин «толерантность» имеет более широкое значение, вбирая в себя ценностные установки на сдержанность, уважение и тактичность, способность понимать и прощать.

Таким образом, следует определить толерантность как уважение и признание равенства, многомерности и многообразия человеческой культуры, норм, верований, отказ от доминирования и насилия, а также готовность принять других такими, какими они являются, и взаимодействовать с ними на основе согласия.

К истории межконфессионального диалога. Различные религии никогда не существовали изолированно друг от друга. Во многих странах и регионах издавна рядом живут представители разных вероучений. История свидетельствует, что их отношения далеко не всегда были мирными. Мы знаем, что в прошлом велись войны из-за религиозных убеждений, происходили конфликты. Отношения могли быть враждебными, даже если и не доходили до прямых стычек. Действительно, религия основана на вере, предполагающей абсолютную приверженность определенным догматам.

Каждая религия дает свое понимание Бога, предлагает собственную систему культа и ритуалов. Порой незначительные расхождения становились причинами кровавых конфликтов. Ведь для верующего принципиально важны каждая буква его священного писания, каждое слово в молитве. Поэтому очевидно, что для многих трудно не только принять, но и понять чужие убеждения. Поэтому отношения между религиями обычно были либо конфликтными, либо прохладными.

Безусловно, и в прошлом были попытки посадить лидеров разных религий за один стол. Так, в средние века распространенным явлением были теологические диспуты. На них духовные авторитеты и богословы разных религий (либо приверженцы разных позиций внутри одной религии) пытались с помощью всевозможных доказательств обосновать правоту собственной позиции и несостоятельность чужой. Фактически, это можно назвать не диалогом религий, а конфессиональной полемикой.

Участники диспутов не стремились найти общее, напротив, их целью была попытка любой ценой доказать истинность собственной точки зрения. Одной из целей полемики стороны видели обращение оппонентов в свою веру. Естественно, в ходе споров разногласия не смягчались, а только обострялись. В средневековых хрониках можно найти немало примеров того, как в случае, когда у одной из сторон не хватало аргументов, диспуты заканчивались избиением и изгнанием представителей противной стороны.

Безусловно, подобные подходы к взаимоотношениям религий в наши дни неприемлемы. Исходным моментом диалога религий в наши дни является толерантность и уважительное отношение к чужой вере, даже если она и кажется неправильной.

История современного межрелигиозного диалога началась в конце XIX в. В 1893 г. в Чикаго был созван так называемый Всемирный парламент религий. Согласно его принципам, оптимальным фундаментом для взаимоотношений религий должно стать признание их равной ценности на пути к объяснению жизни и реальности.

С 1901 по 1903 гг. в США действовал Международный совет унитарианских мыслителей и деятелей, работа которого была сконцентрирована на поиске «универсальных элементов» во всех религиях и необходимости совместной работы их представителей ради нравственного совершенствования мира.

В 1921 г. известный теолог Рудольф Отто (1882-1940 гг.) организовал Религиозный союз человечества с целью смягчения напряженности в международных отношениях посредством сближения последователей различных конфессий.

Новым импульсом к развитию межрелигиозного диалога после Второй мировой войны стало расширение контактов между народами и конфессиями, возрождение восточных религий и распад колониальной системы.

В 1960 г. была основана международная организация «Храм понимания», поддержанная тибетским Далай-ламой, Римским Папой Иоанном XXIII, индийским лидером Джавахарлалом Неру. Позже эта организация трансформировалась в Глобальный форум духовных и парламентских лидеров за выживание человечества.

Начиная с 1970 г. в межконфессиональный диалог активно включается Всемирный Совет Церквей, организовавший в Ливане Конференцию с участием представителей христианства, ислама, индуизма и буддизма. На этом форуме было предложено организовать в рамках встреч религиозных лидеров двусторонние дискуссии по конкретным вопросам.

В 1986 г. впервые в истории человечества представители всех основных мировых конфессий по приглашению Папы Римского собрались в итальянском городе Ассизи для совместной молитвы о мире, положив начало практике регулярных межрелигиозных встреч. Ассизские встречи стали традиционными, на них собираются уже представители десятков вероисповеданий. Внимание к подобным мероприятиям показало, что все конфессии мира должны объединить усилия для решения глобальных проблем, опираясь на духовное наследие человечества, хранителем которого выступают религии.

Звуковая функция ограничена 200 символами

Беседа с Сергеем Бортником, профессором Киевской духовной академии и сотрудником отдела внешних церковных связей УПЦ.

Наш разговор, цель которого состояла в прояснении ситуации относительно «внешних связей» и их особенностей, произошел в одном из корпусов Киево-Печерской Лавры, где находится отдел внешних церковных связей.

– На днях на сайте нашей Церкви в очередной раз прочитала о Вашем участии в Международной конференции . Она проходила в Швейцарии и была посвящена вопросу синодальности в Церквях Востока и Запада. Расскажите, пожалуйста, об этом мероприятии.

– В конференции участвовали различные представители Католической Церкви и всех без исключения поместных Православных Церквей. От Московского Патриархата выступали епископ Ириней Стинберг из США и я от УПЦ. Организаторы решили, что наша поместная Церковь слишком большая, поэтому ее не должен представлять один человек. Пригласили и меня – рассказать об особенностях синодальности в Украинской и Белорусской Церквях.

– А в чем заключался замысел конференции?

– Это была попытка со стороны католических богословов и канонистов лучше понять функционирование общения в структуре Православных Церквей. Дело в том, что в паре «примат и синодальность» традиционно «примат» – это особенность вертикали церковной власти, наблюдавшейся в Католической Церкви.

– А «синодальность» – это особенность православных?

– Исторически да. Употребляют разные термины – «коллегиальность», «соборность», «синодальность». Все они в той или иной степени передают важное богословское греческое понятие «кинония», т. е. «общение». Оно встречается в Послании апостола Павла к коринфянам: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами». Из Нового Завета термин перешел и в богослужебное использование, правда, в славянском варианте звучит как «причастие Святого Духа». Но в греческом языке это одно и то же слово – «кинония».

– А в чем же суть кинонии?

– Сегодня можно даже говорить о богословском течении – «богословии общения». Некоторые богословы отмечают, что Лица Пресвятой Троицы существуют именно в общении. То есть Бог для христиан – не обособленная, одинокая «монада», он проявляется в общении трех Ипостасей. И такое общение может быть образцом для нас, верующих христиан.

– Как это связано с устройством Церкви?

– Напрямую. Мы говорим, что и человеческое сообщество, и церковное устройство призваны отражать бытие Бога, быть «образом Божьим». Эта форма общения как раз борется с бичом современного общества – индивидуализмом и одиночеством. То, что древнегреческие богословы выражали в идее человека как «социального животного», получает вот такое библейское обоснование.

– Конференция, по Вашим словам, объединила участие православных и католиков. Как мы должны относиться к такого рода общению? Можно, к примеру, вспомнить неоднозначное восприятие встречи Патриарха Кирилла и Папы Римского Франциска в прошлом году.

– Действительно, эта встреча вызвала в Украине оживленную реакцию – как среди православных, так и среди грекокатоликов.

– Насколько нужным является такого рода общение? И особенно на таком высоком уровне?

– Парадоксальным образом опять всплывает идея иерархии – «примата», о котором я упоминал. Известно, что православные и католики представляют две разные христианские конфессии. С одной стороны, у них нет полного единства, а с другой – обе признают наличие признаков христианского бытия друг у друга – вне своих конфессиональных границ. Выражаясь формальной терминологией, мы с католиками представляем одну религию – христианство, но две разные конфессии – православие и католицизм. Встреча высших церковных иерархов и мирное решение тех или иных вопросов сигнализируют священникам и мирянам, что мы тоже можем вести подобное мирное межхристианское общение.

– Часто критиками такого общения используется слово «экуменизм». И некоторые считают его «сверхересью». Что бы Вы сказали тем, кто придерживается такого мнения?

– Я бы все-таки подчеркнул, что экуменизм – это прежде всего внутрихристианское явление. Сторонники такого общения уверены, что Христос основал одну Церковь – на скале веры апостола Петра. В Евангелии от Матфея Он обещает: «На этой скале Я построю Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее». А «экумена» – это опять-таки греческое слово, означающее «вселенную». Например, русскоязычное «вселенский патриарх» на английском звучит как Ecumenical patriarch.

– А как соотносятся «межконфессиональное общение», о котором мы говорили в начале беседы, и явление экуменизма?

– В нашем обиходе это близкие понятия. То, что раньше именовали «экуменическими связями», то есть связями, призванными восстановить вселенское единство христиан, сегодня называют «межконфессиональными связями», тем самым подчеркивают наличие конкретных конфессий и делают такое общение менее аморфным. Думаю, что эта тенденция в целом разумная – надо общаться, понимать друг друга, но не растворяться в абстрактном и аморфном «христианстве».

– Насколько я понимаю, это убеждение связано и с Вашим преподаванием в Академии.

– В то время когда я планировал возвращаться в Украину после учебы в Германии, происходила реформа нашей Академии. Вводились новые предметы и требовались преподаватели со знаниями не только из книг, но и из реальности. Так мне поручили преподавать предметы «Католическое богословие» и «Вероучение протестантских конфессий».

– Наверное, чтобы «знать врага в лицо»…

– (Улыбается.) Я понимаю Ваш юмор. Можно и так сказать. В преподавании этих предметов я делаю акцент на наших конфессиональных различиях, но немало рассказываю и об истории этих конфессий. К примеру, по ряду исторических причин Блаженный Августин оказал невероятно большое значение для формирования как католицизма, так и протестантизма. Но неправильно говорить, что этот величайший отец Церкви чужд православной традиции. Мне вспоминается один мирянин, живущий в Москве и занимающий важный пост в иерархии Русской Православной Церкви. Он каждый год в течение Великого поста перечитывает «Исповедь» Блаженного Августина и постит небольшие отрывки из этой книги.

– Интересно: «в пост он постит посты».

– (Улыбается.) Да, такая игра слов получается. Но в целом важно, что для православных «западный отец» Церкви признается «своим», как и Бенедикт Нурсийский, и многие другие. С советских времен активно используется понятие «святые неразделенной Церкви», то есть святые до раскола 1054 года.

– Предположим, что в прошлом – в первом тысячелетии – мы были в одной единой христианской Церкви. Но далее ведь пути разошлись…

– Я с Вами согласен. Сегодня, и даже уже не первое десятилетие, «экуменические отношения» переживают сложный период. Некоторые специалисты говорят о «замораживании» отношений, и это касается не только православных.

– С другой стороны, эти связи остаются, и наша Церковь в той или иной мере к ним причастна.

– Абсолютно верно. Связи остаются, прежде всего с католиками и с традиционными протестантами.

– Это позиция «романтиков экуменизма» или есть и прагматические причины?

– (Улыбается.) Думаю, есть и то и другое. Для Украины в ситуации военного конфликта на востоке страны и в целом нестабильной политической ситуации важным является сохранение межконфессионального мира. Хотя наша страна и считается в целом православной, на ее территории миллионы римокатоликов, грекокатоликов и протестантов.

Случаются разные прецеденты, захваты храмов нашей Церкви сторонниками «Киевского патриархата». Но последние как бы «свои», они не с «запада». А между православными и католиками по большому счету сохранились положительные отношения. Это в целом относится и к грекокатоликам, хотя в последние месяцы диалогу с ними присущи сложности.

– То есть Вы не считаете, что у нас в Украине идет война православных и католиков, как это порой звучит в СМИ?

– Ни в коем случае. Безусловно, ведется достаточно агрессивная пропаганда против нашей Церкви. Часто ее провоцирует нецерковная публика со своими политическими интересами. Но воцерковленные люди, люди молитвы, не считают других христиан своими врагами. Церковью мы призваны идти к Богу, уподобляться Ему. А вражда даже с теми, кого мы не считаем своими «ближними», в этом помочь не может.

– То есть Вы сторонник межцерковного мира в Украине?

– Конечно. Эта тенденция распространяется сегодня во многих странах: политики, манипулируя фактами, призывают к конфронтации и пытаются использовать религиозный потенциал. То же происходит и в Украине. На самом деле очень печальная ситуация. Многие приводят в пример случаи «сепаратистских настроений» среди священников нашей Церкви на востоке страны. Порой это так. Но я считаю, что это скорее результат их местечкового патриотизма, а не особой любви к России. Сделайте так, чтобы в Украине люди могли спокойно жить, работать, растить детей – и все мы с радостью будем патриотами. Я убежден, что все христианские Церкви Украины поддержат такое правительство и такого президента. В целом люди Церкви мыслят бóльшими временными категориями, нежели 4-5 лет между выборами. Мы – за стабильное развитие Украины, за процветание и благосостояние всех ее граждан. Было бы странно, если бы христиане, призванные «любить ближнего как самого себя» и даже «любить врагов», мыслили иначе.

– Спасибо за общение!

– И Вам спасибо!

Беседовала Наталья Горошкова

Этой цели посвящена эта маленькая заметка. В ней мы постарались объяснить, чем же на самом деле является диалог в межконфессиональном общении и взаимодействии, взяв за основу не чувство религиозного превосходства, а объективную оценку происходящего.

Что такое «диалог»?

Словарная статья говорит нам, что «диалог» это: общение и обмен мыслями двух или более людей с целью прийти к взаимопониманию и консенсусу. Или же в более полном значении: общение в атмосфере терпимости между двумя или более людьми принадлежащих к различным культурам, национальностям, придерживающихся различных верований и политических взглядов направленное на поиск общего мнения и точек соприкосновения.

То есть, согласно этим определениям можно прийти к выводу, что диалог это – попытка познакомиться, понять, познать друг друга, решить основные проблемы, и устранить недопонимания группой из двух и более человек. Или же в более широком значении слово «диалог» можно понимать как искусство и культура взаимодействия и взаимоотношений в межконфессиональной и межэтнической среде.

Как понимать «межконфессиональный диалог»?

Межконфессиональный диалог будет более правильно понимать, ни как диалог религий, а как диалог их представителей. Но при использовании этого термина зачастую его понимают именно как диалог религий. Но если опираться на словарные статьи, что были приведены выше, то «межконфессиональный диалог» это диалог именно между представителями различных религий. В этом значении мы и будем использовать данный термин.

Межконфессиональный диалог – это общение представителей разных религий не с целью навязать свои верования и свой тип мышления, но разговор в атмосфере терпимости, тепла, любви, взаимоуважения, открытости, свободы и искренности для того, чтобы познакомиться друг с другом, выслушать, понять и принять и научиться вместе жить, сотрудничать и взаимодействовать.

Сегодняшние деградация нравственности, загрязнение окружающей среды, экономическая разобщенность, болезни типа СПИД и ВИЧ, бедность, аборты, однополые браки, огромное количество разводов, падение ценности и значимости института семьи, конфликты, террор, войны на религиозной или национальной почве, все это общемировые проблемы, которые касаются каждого. И, безусловно, в решении этих вопросов примут участие религии и их представители. В этом деле межконфессиональный диалог играет неоценимую роль.

Чем не является межконфессиональный диалог?

Межконфессиональный диалог совсем не значит, что человек должен отказываться от правил и убеждений, которым следует. В процессе диалога, каждый должен с уважением относиться к религии собеседника так же, как и к своей, без каких-либо проблем и скованности представить свою систему мышления, культурные и религиозные ценности, стараться познакомиться и как можно более полно узнать о ценностях собеседника. Ведь действительно, история показывает нам, что множество проблем появлялось именно из-за желания навязать свою точку зрения и отчуждения, нежелания слушать друг от друга. И если посмотреть на события недавних дней, то людей, которые своим мировоззрением выбирают Ислам, несопоставимо мало с представителями других религий. И это должно нас, как представителей ценностей Ислама заставить задуматься.

Межконфессиональный диалог это не значит стремление к унификации всех религий или же превознесения только своей и в конечном итоге, навязывание своей идеологии собеседнику. Это не то, что называется исламским термином «таблих» или христианским – «миссионерская деятельность». Межконфессиональный диалог это желание принимать и стараться понять всех, такими, какими они являются.

Некоторые воспринимают это утверждение как создание ненужных проблем. Но наша задача не полемизировать. Наша задача поставить религиозную свободу выше социальных и культурных свобод. В понятие религиозной свободы входит свобода вероисповедания, свобода выполнения религиозной практики, свобода доносить ценности своей религии в доступной и понятной форме и возможность свободно взаимодействовать совместно с единоверцами, создавать различные объединения, организации, союзы. Другими словами, при наличии вышеперечисленных свобод, будет существовать и религиозная свобода.

В случае же отсутствия одного из этих условий, религиозная свобода перестаёт существовать. И достижение всех этих свобод для каждого верующего – это цель каждого из нас (живущих на Земле). Мы должны добиться свободы религиозных проповедей и организации религиозных учреждений. Чтобы в каждом уголке земли присутствовали все эти четыре элемента свободы. И, несмотря на малочисленность диаспор, будь то иудеи, христиане, мусульмане, буддисты или же кто-либо иной, каждая из этих групп должна иметь право на свободную религиозную практику, обучение своей религии и организацию объединений.

По материалам "DA Казань"

Межконфессиональный диалог

♦ (ENG interfaith dialogue)

общие дискуссии в экуменических целях, проводимые среди членов различных христианских групп или с представителями нехристианских религий.

Вестминстерский словарь теологических терминов. - М.: "Республика" . Мак-Ким Дональд К. . 2004 .

Смотреть что такое "Межконфессиональный диалог" в других словарях:

Диалог - У этого термина существуют и другие значения, см. Диалог (значения) … Википедия

Христианский межконфессиональный консультативный комитет стран СНГ и Балтии - Христианский межконфессиональный консультативный комитет логотип комитета … Википедия

Межконфессиональный диалог … Вестминстерский словарь теологических терминов

Искусство добра (фонд) - Эта статья предлагается к удалению. Пояснение причин и соответствующее обсуждение вы можете найти на странице Википедия:К удалению/14 октября 2012. Пока процесс обсуждения не завершён, статью можн … Википедия

The Father, the Son, and the Holy Guest Star - «The Father, the Son, and the Holy Guest Star» «Отец, Сын и Святая приглашённая звезда» Эпизод «Симпсонов» … Википедия

Наука и религия - ежемесячный научно популярный журнал, издается с сент. 1959. Был учрежден как массовое издание для пропаганды материализма и свободомыслия. С начала общественно политич. изменений в стране активно участвовал в выработке новой концепции… … Религии народов современной России

Рейтинги самых влиятельных женщин в странах мира - 100 самых влиятельных женщин в мире (The 100 Women Who Run The World) Рейтинг публикуется американским финансово‑экономическим журналом Forbes, начиная с 2004 года. Эксперты присваивают баллы примерно 200 претенденткам, исходя из уровня… … Энциклопедия ньюсмейкеров

- (ББИ св. ап. Андрея) … Википедия

- (ББИ), высшее учебное заведение, открытое в Москве в 1995 г. на базе Общедоступного правосл. ун та, основанного прот. Александром Менем. Среди основателей и попечителей ин та архиереи, священнослужители и миряне РПЦ, правосл. Поместных Церквей,… … Православная энциклопедия

Богородичный центр - Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности … Википедия

Книги

• Страницы: богословие, культура, образование. Том 17. Выпуск 4 Купить за 70 руб электронная книга
• Страницы: богословие, культура, образование. Том 17. Выпуск 3 , Отсутствует. Академический богословский журнал «Страницы: богословие, культура, образование» стремится преодолеть пропасть, лежащую между богословием и культурой, верой и образованием, церковью и…