Чем увлекаются готы. Готы vs готы. Воинственные скандинавы на просторах Европы

Го́ты (англ. Goths, от англ. gothic в значении варварский, грубый) - субкультура, зародившаяся в конце 70-х годов XX века в Великобритании на базе панк-движения. Готическая субкультура достаточно разнообразна и неоднородна, однако для всех её представителей в той или иной степени характерны специфический имидж и интерес к готической музыке. Будучи изначально молодёжной, сейчас в мире субкультура представлена людьми в возрасте от 14 до 45 лет и старше.

Развитие готической субкультуры было тесно связано с эволюцией музыкального жанра готик-рок. Своего расцвета она достигла в первой половине 1980-х годов, когда широкую популярность обрели такие исполнители, как Bauhaus, Southern Death Cult, Siouxsie and the Banshees и другие. Существенное влияние на формирование готики оказал лондонский клуб Batcave. К 1983 году уже можно было говорить о том, что новая субкультура окончательно утвердилась.

Во второй половине 1980-х и в течение 1990-х годов готическая субкультура приобрела значительную известность, что привело к её разделению на несколько относительно независимых течений. Несмотря на это, она продолжила развиваться и в наши дни представляет собой неоднородную, разветвлённую систему отдельных направлений. На сегодняшний день готическая субкультура распространена преимущественно в Европе и Северной Америке, в меньшей степени - в Азии и Австралии. Она обладает развитой социальной и информационной инфраструктурой - издаются тематические журналы, поддерживаются сайты, регулярно проводятся готические музыкальные фестивали.

Основными составляющими субкультуры являются готическая мода и готическая музыка.

Готическая мода весьма разнообразна и включает ряд специфических направлений, однако общими чертами для большинства из них являются преобладание чёрного цвета в одежде, специфическая атрибутика и особый макияж. К готической музыке обычно относят готик-рок, дэт-рок и дарквэйв , однако это понятие может также включать некоторые производные жанры, например, готик-метал . На развитие готики повлияли определённые произведения литературы и кинематографа, а позднее сами элементы субкультурной эстетики начали проникать в массовое искусство. Особо тесно готическая субкультура связана с вампирской тематикой.

Одной из психологических основ готического движения был «пассивный», эстетический протест против господствующих культурных стереотипов. Для большинства представителей субкультуры характерны некоторые общие черты характера (например, замкнутость ), однако никакого единого мировоззрения готы не имеют . Несмотря на то, что готы в целом негативно относятся к современному обществу , они способны успешно в него интегрироваться . Внутри субкультуры сложились свои нормы и стандарты , сформировались определённое отношение к религиозности , особое понимание женственности и мужественности, специфические взгляды на межличностные отношения.

Готическая субкультура постоянно подвергается критике с различных позиций . В СМИ чаще всего тиражируется искажённый, негативный образ готики ; со стороны консервативных общественных кругов и религиозных организаций в адрес субкультуры нередко высказываются различные обвинения, чаще всего не соответствующие истине . Во многих странах, в том числе считающихся развитыми, готы регулярно сталкиваются с враждебностью со стороны окружающих, а порой даже становятся жертвами агрессии .

История формирования и развития

Зарождение и развитие (1979-1985)

Готическая субкультура долго воспринималась как часть панк-движения , от которого унаследовала многие элементы стиля . На фото - современные готы, придерживающиеся традиционного имиджа «тёмных панков». Польша, 2003 год

Зарождение готической субкультуры относится к концу 1970-х годов, когда влияние панка в Британии стало ослабевать, и ряд групп (Joy Division, The Damned, The Clash и другие) обратились к новому жанру, получившему название «пост-панк». Постепенно выделился ряд коллективов, объединённых общими стилистическими особенностями, позднее сформировавших «первую волну» готик-рока, - Bauhaus, Virgin Prunes, Southern Death Cult, Sex Gang Children, Specimen, Ausgang. Единого мнения относительно того, какая группа была первой «действительно готической», нет - первопроходцами жанра называют многих исполнителей, например, Killing Joke или Gloria Mundi; тем не менее, принято считать, что первенство в изобретении нового жанра принадлежит Bauhaus. Среди первых готических записей музыковеды выделяют сингл «Bela Lugosi’s Dead» Bauhaus (1979) , альбомы Unknown Pleasures (1979) и Closer (1980) Joy Division, альбомы Join Hands (1979) и Juju (1981) Siouxsie and the Banshees. К 1981 году уже можно было говорить о том, что вокруг этих групп сформировалось новое молодёжное движение - его основу составляли поклонники творчества музыкантов, перенявшие у них отдельные элементы имиджа . Вероятно, наиболее важным для готической субкультуры можно считать 1982 год , ознаменованный открытием знаменитого клуба Batcave - некоторые социологи полагают, что именно это событие отметило дату возникновения субкультуры. В том же году вышел альбом Pornography группы The Cure, который современные исследователи считают одной из вершин ранней готической музыки .

Готика долгое время воспринималась как часть панк-движения . Названия субкультуры готов (англ. Goths, англ. Goth subculture) и музыкального жанра готик-рок (англ. Gothic Rock или англ. Goth Rock) появились в английском языке только в ранних 1980-х . Изначально они употреблялись в ироническом значении - словом «готический» рецензенты стремились подчеркнуть мрачность и композиционную простоту мелодий, созданных представителями нового жанра .

Одной из первых групп, получивших ярлык «готической», стала Joy . По другой версии, название обязано существованием Иэну Эстбери, вокалисту группы Southern Death Cult, который прозвал своего приятеля Энди Макэллиота из Sex Gang Children «Графом Визиготом» и «Готическим гоблином», а его фанатов - «готами». В октябре 1983 года журналист Том Вэг описал «орды готов» в журнале Zig Zag ; с этого момента название субкультуры надёжно закрепилось.

Расщепление и мейнстримовая популярность (1985-1995)

Вторая половина 1980-х годов ознаменовалась возникновением «второй волны» готик-рока (к исполнителям этого периода относятся Sisters of Mercy, The Mission, Fields of the Nephilim, All About Eve и другие группы) и постепенным уходом представителей «первой волны» в тень - одни коллективы (например, Bauhaus) распались, другие (The Cult, Flesh for Lulu) сменили жанр. Именно в этот период готика стала популярной и начала активно освещаться мейнстримовыми изданиями.

С наступлением 1990-х годов готическая субкультура утвердилась как «сцена» - вышли первые книги о ней, были записаны первые музыкальные компиляции - и в то же время претерпела значительное искажение, столкнувшись с притоком новых участников, не имевших представления о её сути и истории . Что привело к уходу готов в андеграунд. Многие из них даже отказывались называть себя таковыми, считая, что этот термин оказался слишком сильно скомпрометирован ; такая тенденция сохраняется до сих пор. Популярность ряда коллективов, особенно Sisters of Mercy, привела к тому, что готическая музыка стала менее оригинальной - многие вновь возникавшие группы просто заимствовали элементы стиля у уже получивших известность исполнителей, в результате чего их творчество начинало казаться банальной имитацией. По заявлению журналистов New Musical Express, готика прекратила существование в 1991/1992 году - хотя на самом деле она скорее ушла в тень и замкнулась в себе. Группы, возникавшие в этот период, охотно принимали определение «готических», в отличие от своих предшественников; они смогли, несмотря на некоторую вторичность звучания, сформировать собственную развитую сцену, которую популярные издания практически не освещали. 1995 год можно считать переломным моментом - в это время готика совершенно перестала шокировать и удивлять, она фактически интегрировалась в западное общество и стала его более или менее привычной частью.

В течение 1990-х и 2000-х годов субкультура подверглась расщеплению - от движения откололись несколько региональных направлений, зачастую противоположно ориентированных, произошло взаимопроникновение музыкальных жанров; в результате на сегодняшний день представления о «готике» могут очень сильно варьироваться. Это закономерно порождает споры и приводит к недоразумениям - так, например, в США (из-за некомпетентности журналистов) под «готическими» зачастую понимают сразу все направления, не относящиеся к мейнстриму, а немецкая «шварц-сцена», обычно ассоциирующаяся с субкультурой, на самом деле объединяет огромное количество разнородных музыкальных жанров - от электронной танцевальной музыки до блэк-метала.

Мы привыкли встречать людей по одежке, ведь одежда в некоторой степени отражает внутренний мир человека. Если внимательно присмотреться к людям, предпочитающим черную гамму в одежде , у которых волосы окрашены в черный цвет и макияж нарочито густо наложен черной краской, то легко предположить, что прячется за этим цветом.

Как правило, эти люди не помышляют о светлом, их мысли лежат в другой плоскости. И если раньше среди готов преобладали подростки, то сейчас, к сожалению, все больше взрослых не могут выйти из этого молодежного течения со временем.

Попробуем понять, как образовалась культура готов, чем они живут, эти люди, которые пытаются выделиться из толпы столь необычным способом.

История готов

Готы (от англ. goths - готы, варвары) - это носители субкультуры, которых вдохновляет эстетика смерти и готическое искусство (музыка, романистика). Для них характерен специфический внешний вид, в котором превалирует черный цвет и необычное поведение.

Субкультура появилась в конце семидесятых годов двадцатого века в Великобритании и первыми её последователями стали представители панк-движения, игравшие так называемый готический рок. Позднее они заимствовали некоторые черты вампирской эстетики и стали отдалятся от света.

Готы сегодня

Можно сказать, что готы первой волны были другими, ведь даже одежда их была пусть необычной, но стильной. Сегодня готы менее придирчиво относятся к своей внешности, порой выглядят весьма неряшливо.

Неизменными осталось наличие пирсинга и татуажа, использование черного, фиолетового, бордового в одежде, металлической фурнитуры, наличие аксессуаров в виде черепов и летучих мышей. Из тканей они предпочитают кожу, бархат, порой латекс и винил.

Женщины активно используют корсеты, шнуровки. Впрочем, мужчина-гот также может появиться на публике в юбке . Обязательный атрибут в наряде гота – армейские ботинки.

Для культуры готов характерно применение символов совершенно разных народов и культур. Например, египетские древние символы могут соседствовать с атрибутикой викторианского периода. Крайне редко готы ради эпатажа используют светлые цвета в нарядах.

О взгляде готов на мир

Для неформальных культур свойственно иметь собственную точку зрения на общество и окружающий мир. День у готов начинается с фразы вроде «какой ужасный день» . Это один из примеров темного романтизма субкультуры, для которой индивидуальность стоит во главе угла.

Во всем должна быть тайна, мрачность, какие-то философские подтексты, даже смерть для них по-своему романтична. Готы пытаются найти особую только им понятную красоту во всем, донести свое эмоциональное состояние миру посредством музыки, своего облика.

Главный девиз данной неформальной субкультуры – «умирай улыбаясь», ведь состояние страданий и отчаяния готам дарит особое наслаждение, они способны получить энергию из негативного, из того, что обычного человека раздражает и угнетает.

Неформалы стараются все время получать эмоциональную подпитку в своем ограниченном мире, но при этом они холодны и не умеют по-настоящему радоваться. Потому они постоянно находятся в состоянии поиска. Каждый день они живут так, будто он последний. Можно сказать, что современный гот пытается придерживаться принципов, изложенных в картине Виктора Цоя «Игла» и свято верят в мир фильма «Ворон».

Кто становится готом?

Психологи уверены, что черный цвет в одежде характерен для подростков, страдающих от психологических травм. Одеваясь в шипованную одежду, они словно создают щит от мира, защищаются. А значит, за странным имиджем, шокирующим внешним видом прячутся ранимые люди, пытающиеся найти свой путь и ответы на вопросы в чем их смысл жизни и как найти свою дорогу.

Эти подростки остро нуждаются в понимании и поддержке, их ни в коем случае нельзя унижать, смеяться над их принципами, ведь таким поведением их только отвратишь от общества. Некоторым нужны годы, порой десятилетия, чтобы обрести себя и влиться в социум. Только любовь и доверие могут помочь в данном случае.

Несут ли опасность готы?

Несмотря на то, что они называют себя «детьми ночи», одеваются в цвета тьмы и пытаются прикоснуться ко всему оккультному, субкультура готов порождает совершенно разных людей. Некоторые действительно могут быть социально опасными, совершать действия вандализма, попадать в секты, быть склонными к суициду.

Но по большей части они не стремятся к правонарушениям. Просто при помощи атрибутики, походов на кладбища они ищут способ самовыражения, создают иллюзорность своей значимости.

Стоит помнить, что к суициду подростков приводит конфликт со средой и недостаток общения с близкими людьми. Главное, стабилизировать атмосферу в семье, наладить контакт с ребенком, разобраться в его чувствах и проблемах, уделять ему больше внимания.

Ведь готы — в глубине души очень одинокие люди, которым остро не хватает внимания и ласки, в частности, со стороны родителей, вот они и вынуждены искать то, что создаст им состояние внутреннего комфорта.

Усилившийся натиск германских племён на границы Римской империи со времени Маркоманской войны был неслучаен. Их самих вытесняло со старых территорий ог-ромное племя готов, пришедшее из Скандинавии. О своей родине готы вспоминали в легенде, сохранённой их историком Иорданом. Под предводительством конунга Берига готы высадились на трёх кораблях в устье нынешней Вислы. Один из кораблей был менее поворотлив, и от готского слова gepanta - ленивый происходит название отде-лившегося от готов племени гепидов. Потомки бравых мореходов, прибывших на бы-строходных кораблях, разделились позже на остготов и вестготов. По легенде, в прав-ление пятого конунга после Берига, когда численность племени значительно возросла, готы решили двинуться в южную Скифию. Дойдя до широкой реки, они построили мост, и половина пришельцев перешла на другой берег. После чего мост рухнул, а по-чинить его не смогли. Часть племени (вестготы) ушла на запад. Остальные (остготы) обосновались на восточном берегу.

Идея рухнувшего моста так понравилась историку Г. В. Вернадскому, что он конкре-тизировал: переправа готов через Днепр произошла возле будущего города Киева. Его немецкие коллеги склонны считать, что в легенде упоминается не Днепр, а Днестр или Прут. Вряд ли теперь удастся установить истину. Из более достове рных данных из-вестно, что вестготы разгромили в 251 г. на Дунае легионеров римского императора Деция. А остготский конунг Эрманарих, которого называют “готским Александром Македонским”, подчинил себе почти всю Восточную Европу: земли мордвы и мери, верховья Волги, степи до Крыма и сам Крым”.

В середине III века, достигнув разными маршрутами Черного моря, готы стали стро-ить корабли и совершать набеги на южных соседей. Они проходили проливами в Сре-диземное море, грабили Грецию и Малую Азию. В Эфесе они сожгли прекрасный храм Артемиды, одно из семи греческих “чудес света”. А причину того, что вестготы и ост-готы так и не объединились, Л. Н. Гумилев усматривает не в рухнувшем мосте, а в со-перничестве рода Амалов - “благородных” – предводителей остготов с Балтами “смелыми” – предводителями вестготов.

Восхваляя верховного германского бога Вотана (Одина), готы поначалу не мешали поверженным ими народам поклоняться собственным богам. Не обратили они внима-ния и на христианство, постепенно вытеснявшее другие религии в Римской империи. При Константине Великом, перенесшем свою столицу из Рима в Константинополь, христианство было объявлено государственной религией. А в 325 г. на Никейском со-боре римскому императору пришлось стать верховным судьёй в споре приверженцев двух христианских проповедников: Афанасия и Ария. Афанасий настаивал на равенст-ве Бога-отца и Бога-сына. Арий же утверждал, что рождённый от Бога Христос всё же чуть ниже в священной иерархии. Этот “процессуальный” вопрос несколько веков оп-ределял судьбу многих германских племён.

Арианские проповедники первыми оказались среди готов, подошедших к римским границам. Им активно помогали местные священники, особенно из среды греческих пленных, захваченных германцами. Среди них самым знаменитым стал Вульфила, отец которого был готом, а мать - греческой христианкой. Он получил готское имя (Wulfila – волчонок), с детства свободно владел тремя языками: готским, греческим, латинским и служил лектором (низшая должность священника) в одной из немногочисленных у го-тов христианских церквей. Он переводил Библию с греческого на готский, для чего пришлось заметно расширить язык старинных германских рун. Именно тогда появи-лись в немецком заимствованные из греческого Kirche, Biskoff, Pfaffe и немало других слов.

Отправленный с одним из вестготских посольств в Константинополь, Вульфила был замечен Евсевием, в ту пору духовным лидером ариан и одним из самых могуществен-ных людей империи. Он по достоинству оценил труд переводчика и, минуя промежу-точные должности, сразу произвел тридцатилетнего пресвитера в епископы. Вернув-шись в 341 г. в родное племя, Вульфила продолжал проповедовать христианство. Его Библия способствовала утверждению среди многих германцев арианской веры, что привело к длительной вражде германских “еретиков” с жителями империи, в которой вскоре победила римская церковь приверженцев Афанасия.

Вульфиле пришлось бороться за свою веру сразу на двух фронтах. Римская церковь стала преследовать “арианскую ересь”, а вестготские поклонники Вотана даже вынуди-ли епископа увести своих единоверцев на земли Римской империи. Император Кон-станций - сын Константина Великого выделил общине земли в провинции Мёзия, и там её застал через два века Иордан, писавший историю готов. Он назвал Вульфилу в своём труде “Моисеем готов”. До наших дней не дожила ни одна из книг этой первой герман-ской Библии. Самым древним считают экземпляр, переписанный в Равенне в 520 г., который хранится в университете города Упсала в Швеции. Часть букв там написана серебряной краской, и манускрипт поэтому называют “Серебряной Библией”.

Арианская “ересь” продолжала проникать в германские племена, и вскоре к дунай-ской границе ушла ещё немалая часть вестготов. Они просили римлян разрешить им жить в империи, которая к концу IV века разделилась на Западную и Восточную. Полу-чив разрешение, Фридигерн, вождь отделившихся вестготов-ариан, перешёл с 200 ты-сячами единоверцев на “римский” берег Дуная. Здесь римские чиновники стали оби-рать переселенцев и создали им столь невыносимые условия жизни, что вестготы взбунтовались. Их предводителей убили во время “мирных переговоров”. Спасшийся Фридигерн поклялся отомстить римлянам за коварство. Он начал опустошать Фракию, и на его усмирение отправился лично император Валент. При Адрианополе в 378 г. произошло сражение основных сил римлян с восставшими. Вестготы одержали победу, почти полностью уничтожив римское войско. Погиб и сам Валент.

А с востока планомерно надвигались огромные орды гуннов. Кочевники разрушили восточную “империю готов” - Gotenreich, и старый конунг Эрманарих в 375 г. покончил с собой. Этот год принято считать началом “Великого переселения народов” Европы.

Многие готские слова понятны носителям всех индоевропейских языков. Это указывает на то, что готы вышли из большой кельтской семьи, наследие которых объединяет всех индоевропейцев. Вот почему «Летопись попа Дуклянина» (XII в.), дополненная Хорватской хроникой (XII в.), и «История архиепископов Салоны и Сплита» Фомы Сплитского (XIII в.) признаёт под их именем всех славян, «Великая польская хроника» (XIII в.) - только пруссов, «Путешествие в восточные страны» Гильома де Рубрука (XIII в.) и «Путешествие в Тану» Иосафата Барбаро (XV в.) - немцев, а «Книга познания мира» Иоанна де Галонифонтибуса (XV в.) - шотландцев. По мнению Якова Рейтенфельса (XVII в.) «на основании того, что мы знаем о нынешних языках, нельзя вполне правильно судить о различии их в древности. Ибо одно достоверно, что в первобытные времена они настолько же были схожи, насколько теперь, наоборот, различны и тем явственнее обнаруживают следы близкого родства, чем дальше они удалились от своего начала. Это чрезвычайно ясно видно, например, в нашем древнем германском языке: язык, общеупотребительный в ближайшее к Карлу Великому время, в настоящее время понятен лишь благодаря большим стараниям ученых и гораздо более схож со славянским, нежели теперешний. Но распространяться ли об этом? Ведь если даже кто по словарям, хоть несколько внимательно, сравнит несколько языков, тот легко заметит и общее у них всех происхождение, и сходство одного с другим. Некоторое время даже, по-видимому, древнелитовский и вандальский язык занимал средину между славянским и скифским, как язык финнов и гуннов между славянским и готским» (Сказания о Московии, III, 17).

В глубокой древности готы назывались гетами: фиссагеты, массагеты, тирегеты и т.д. (гот. gaits - козёл), а ещё ранее, возможно, - хеттами. Под этим именем они победили Везосиса, некого царя Египта, убили Кира II, царя персов (558-530 гг. до н.э.), прогнали из своей страны Дария I (522-486 гг. до н.э.), другого царя персов, который решился отомстить им за смерть своего предшественника. Рассказывали, что среди гетов живут лестригоны, великаны-людоеды, кинокифалы, псеглавцы, и амазонки, одногрудые женщины, живущие одни, без мужчин. В библейской и исламской эсхатологии они упоминаются как народы Гог и Магог или Яджудж и Маджудж, которые своими зверствами ознаменуют начало Страшного суда.

Родиной собственно готов является остров Сканда (гот. skanda - позор) или Тулен (гот. thulains - страдание, терпение; thulan - терпеть, рожать), который, быть может, получит такое наименование из-за того, что их предки в страхе бежали туда, укрываясь от гнева победоносной фаланги Александра Македонского (IV в. до н.э.).

Сохранились такие известия об этом событии: «И вновь отправился он [Александр Македонский] в путь, пока не подошел к проходу между двумя крутыми склонами горы, и у (подножья) их нашел народ, что мог едва понять, какую либо речь. «О Зуль Карнайн [он же по прозвищу Двурогий]! - они сказали. - Гог и Магог творят нечестье на земле. Не примешь ли от нас ты подать, чтобы воздвигнуть стену между (нечестивцами) и нами?». Ответил он: «Могущество, что дал мне мой Господь, мне лучше (по награде). Вы мне (рабочей) силой помогите, и я воздвигну стену между вами. Несите мне куски железа». Когда (железом) он сровнял (пространство) между крутыми склонами горы: «Дуйте (в кузнечные мехи)!» - сказал он. Когда железо раскалилось, как огонь, сказал он: «Принесите мне его! Я вылью на нее расплавленный металл». И не могли (Гог и Магог) ни перелезть через нее, ни продырявить. «Сие по милости от Бога моего, - сказал он, - Когда придет Обещанное Господом моим, Он обратит ее в (мельчайший) щебень, - А то, что обещает мой Господь, есть Истина, (что неминуемо свершится!)» (Мухаммед (VII в.) - «Коран», Сура 18, 92-98).

«Теперь же хочу поведать, о чем слышал 4 года назад и что рассказал мне Гюрята Рогович новгородец, говоря так: «Послал я отрока своего в Печору, к людям, которые дань дают Новгороду. И пришел отрок мой к ним, а оттуда пошел в землю Югорскую, Югра же - это люди, а язык их непонятен, и соседят они с самоядью в северных странах. Югра же сказала отроку моему: «Дивное мы нашли чудо, о котором не слыхали раньше, а началось это еще три года назад; есть горы, заходят они к заливу морскому, высота у них как до неба, и в горах тех стоит клик великий и говор, и секут гору, стремясь высечься из нее; и в горе той просечено оконце малое, и оттуда говорят, но не понять языка их, но показывают на железо и машут руками, прося железа; и если кто даст им нож ли или секиру, они взамен дают меха. Путь же до тех гор непроходим из за пропастей, снега и леса, потому и не всегда доходим до них; идет он и дальше на север». Я же сказал Гюряте: «Это люди, заключенные [в горах] Александром, царем Македонским», как говорит о них Мефодий Патарский: «Александр, царь Македонский, дошел в восточные страны до моря, до так называемого Солнечного места, и увидел там людей нечистых из племени Иафета, и нечистоту их видел: ели они скверну всякую, комаров и мух, кошек, змей, и мертвецов не погребали, но поедали их, и женские выкидыши, и скотов всяких нечистых. Увидев это Александр убоялся, как бы не размножились они и не осквернили землю, и загнал их в северные страны в горы высокие; и по Божию повелению окружили их горы великие, только не сошлись горы на 12 локтей, и тут воздвиглись ворота медные и помазались сунклитом; и если кто захочет их взять, не сможет, ни огнем не сможет сжечь, ибо свойство сунклита таково: ни огонь его не может спалить, ни железо его не берет. В последние же дни выйдут 8 колен из пустыни Етривской, выйдут и эти скверные народы, что живут в горах северных по велению Божию» (Нестор (XII в.) - «Повесть временных лет», Поучение).
Страбон (I в. до х.э. - I в. х.э.) в «Географии» вскользь упоминает об этом событии: «Александр, сын Филиппа, выступил в поход против фракийцев, живущих за Гемом; он вторгся в страну трибаллов, которая, как он видел, простирается до Истра и до острова Певки на нем, а затем до области за Истром, занятой гетами, и, как говорят, спустился к острову; однако высадиться на острове не мог из-за недостатка судов, так как бежавший туда царь трибаллов Сирм воспротивился высадке. Тогда Александр переправился в страну гетов, захватил их город и затем поспешно вернулся на родину, получив дары от этих племен и от Сирма» (Книга VII, III, 8).

Таким образом, готы происходили с острова Сканда. Следует отметить, что островом (гот. auja - остров) назывался не только участок суши, окружённый водой, но и земли с установленными границами. Поэтому под островом Сканда следует понимать как собственно Скандинавский полуостров, так и полуостров Ютландия, Нидерланды и Померанию (Приморские территории Германии и Польши), а также прилегающие к ним острова, о чём свидетельствует самоназвание готов (гот. gaut - разлитый). По версии Пиктской хроники (X в.) готы получили своё самоназвание в честь Гота, одного из семи сыновей Круидне, прародителя пиктов. Скандинавские саги прозвали их хримтурсами, инистыми великанами, ётунами и троллями. Понятно, что прозвище ётун указывает на искажённое самоназвание готов: ёт или гёт (гот. guta - гот; guto - готка), а вот прозвище тролль, по сообщению византийского историка V в. Олимпиодора (История, § 29), закрепилось за ними по следующей причине: «вандалы называют готов тролями (гот. trauls - чан), потому что однажды в голод они купили у вандалов миску зерна за один золотой; в миске же не было и третьей части ксеста» (0,55 литра).

Вот что пишет про готов Яков Рейтенфельс (XVII в.) в «Сказаниях о Московии» (I, 2): «Скифские готы, одного происхождения, от Магога, со скифами, бродившими по Московии, поселились, наконец, в Швеции, где они, ведя постоянные войны с германцами, или с кимврами, или с датчанами, постепенно, кажется, совершенно смешались с ними. Отсюда они, в 2593 году от сотворения мира (2605 г. до н.э.), побуждаемые своим воинственным духом и недостатком земли, перешли под предводительством царя Бериха чрез Балтийское море и, как бы желая, с другой стороны, снова завоевать свое первоначальное отечество, покорили себе следующие народы; эстонцев, куретов и улмеругов, т. е. ливонцев, курляндцев и пруссов, или генетов, и вандалов. Когда же у готов при царе Балте или Галте вспыхнули междуусобицы, то от них ушли на новые места около Валахии гепиды, которые впоследствии напали на готов, поддерживаемые вандалами и скифами, но были побеждены, причем Гадарик, царь готов, объявлял вандалов союзниками, а скифов — рабами. Скифы снова попытались освободиться, но были снова покорены Филимером, вплоть до Меотидского озера; Филимер же, перекинув мост через Меотидское озеро, перевел среднюю часть войска отсюда и дошел, сражаясь со скифами, называемыми спалями, до Понта. Они проникли даже во Фракию, по языку некогда родственную готам, и отчасти в Грецию, под названием понтийских готов, и сражались во время Троянской войны против греков вместе с амазонками. Об этом свидетельствуют до сих пор многочисленные громадные каменные столпы, воздвигнутые в Швеции в честь готских героев, храбро сражавшихся за пределами отечества. Ибо Швеция, как гласят готские законы, есть постоянное и неизменное местопребывание готов».

Готских племён было довольно много. К ним относились везеготы, остроготы (Иордан «Гетика», 42), гепиды (Иордан «Гетика», 95), бургунды (Агафий Миренский «История», I, 6), герулы (Иордан «Гетика», 23, 243, Прокопий Кесарийский «Война с готами», IV, 14-15), саксы (Прокопий Кесарийский «Война с готами», VIII, 20, Видукинд Корбейский «Деяния саксов», I, 2-3), англы (Прокопий Кесарийский «Война с готами», VIII, 20), лангобарды (Павел Диакон «История лангобардов», I, 1, Константин Багрянородный «Об управлении империей», 25), руги (Тацит «О происхождении германцев и местоположении Германии», 44, Прокопий Кесарийский «Война с готами», VII, 2), вандалы (Прокопий Кесарийский «Война с вандалами», II, 2) и, по-видимому, родственные последним анты (Прокопий Кесарийский «Война с готами», V, 27, VII, 14, 22, 40, Прокопий Кесарийский «Тайная история» XVIII, 20, XXIII, 6), а также другие близкие к ним по внешности, языку и обычаям скандинавские и северогерманские племена:

Великая готская эпопея началась в 120 г. до н.э., когда они под руководством Берика стали переселяться из Скандинавии в Померанию, а оттуда - в Моравию и Богемию, которые заселяли родственные им кельтские племена. Тогда готское племя тевтонов, ведомое Теодободом, совместно с кельтским племенем кимвров, возглавляемым Бойоригом, удалились в пределы Римской республики, вследствие чего разразилась Кимврская война (113-101 гг. до н.э.). С тех пор готы, благодаря своей приверженности к ирминизму, поклонению Ирмину или Гермину, соотносящимся с греческим Гермесом и римским Меркурием, прозвались германцами. При Филумере, пятом по счёту после Берика короле, сыне Гардарика, в честь которого викинги называли земли балтийских славян Гардарикой, они начали продвигаться в страну Ойоз (гот. aujos - степь), включавшую в себя Украину и Южную Россию. Такое их передвижение сказалось на Римской империи Маркоманской войной (166-180 гг.). После этого, готы, когда ими правили Острогота (218-250 гг. н.э.), а после него - Книва (251-283 гг. н.э.), развернули с Римской империей Скифскую войну (238-271 гг.), в которой от их меча пал император Деций Троян (248-251 гг. н.э.). Разрушив Боспорское царство (V в. до н.э. - III в. н.э.), располагавшееся в Крыму и на Таманском полуострове, они снарядили из трофейных кораблей флотилию и в период 256-269 гг., направляемые Распой, Видоком и Дораваром, грабили приморские города в римских провинциях Кавказа, Малой Азии, Мёзии и Фракии (Болгария), а также Греции. В завершение своих разбойничьих набегов они в 271 г. окончательно отвоёвывали у римлян Дакию (Румыния), после чего сделались их федератами (наёмники, вспомогательные войска).

Во время своего продвижения на восток готы сталкивались, сотрудничали и воевали со многими кельтскими племенами. В 350 г. все готские земли сплотились под властью столетнего Эрманрика (Кощей) и стали называться Рикготаландом (гот. reiks - король; gaut - разлитый, гот; land - страна), государством готов. Кроме вышеуказанных готских и кельтских племён, Эрманрику были подчинены и многие финские племена. В списке Иордана (Гетика, 116-117, 120), готского историка VI в., можно распознать голядь, чудь, водь, весь, мерю, мордву, ямь или черемису и, быть может, пермь, мурому и печору, а также эстов [«Покорил же он племена: гольтескифов, тиудов, инаунксов, васинабронков, меренс, морденс, имнискаров, рогов, тадзанс, атаул, навего, бубегенов, колдов… Умом своим и доблестью он подчинил себе также племя эстов, которые населяют отдаленнейшее побережье Германского океана».], которые являлись носителями Дьяковской (VII до н.э. - VII в. н.э.) и Юхновской (V в. до н. э. - VII в. н. э.) археологических культур. Согласно античным воззрениям, все они были потомками Финея, царя Фракии и Малой Азии, и четырёх его сыновей: Фина, царя Финии, Вифина, царя Вифинии, Марианда, царя Мариандии, и Пафлагона, царя Пафлагонии, патриархов мисийцев, фракийцев, даков и гетов. Так, Страбон в «Географии» пишет: «Греки считали гетов фракийцами. Жили геты по обеим сторонам Истра, как и мисийцы, которые являются также фракийцами и тождественны народности, теперь называемой месийцами. От этих мисийцев произошли и те мисийцы, что живут теперь между лидийцами, фригийцами и троянцами. Сами же фригийцы - это бригийцы, какая-то фракийская народность, так же как мигдоны, бебрики, медовифины, вифинцы, фины и, как я думаю, мариандины. Все эти народности совершенно покинули Европу, а мисийцы остались» (Книга VII, III, 2).

В 360 г. из-за Волги [др.слав. Ра. Россия = Ра+сеять?] в предгорья Северного Кавказа нагрянули гунны (гот. huna - гунн: hun - любой). Из Шримад Бхагаватам (II: 4, § 18; 7, § 46), священного писания вишнуизма, известно, что в ведические времена [раньше 18.02.3102 г. до н.э.] словом «huna» обозначались жители Сибири. Иордан (VI в.) утверждает, что у них было только два племени: альциагиры и савиры (Гетика, 36). С первыми он с подобающей ему небрежностью путает акациров [Ока це Ра?], о которых упоминает Приск Панийский (V в.) в своих «Сказаниях», а вторых - еще величает хунугурами. Прокопий Кесарийский (VI в.) не противоречит ему, утверждая, что гуннами являются только утигуры и кутригуры (Война с готами, 5). Агафий Миринейский (VI в.) с ними не спорит, но добавляет к утигурам и котригурам еще и ультизуров; предложенных им для симметрии вуругундов или бургундов смешивать с гуннами просто не серьезно (О царствовании Юстиниана, V, 11). Данные племена оканчиваются на «гур» или «хур» и «сур», что может указывать на их индоиранское происхождение. Во всяком случае, до настоящего времени перевести вышеперечисленные этнонимы на тюркские языки ни у кого не получалось. Трактовать савиров, как суваров, а тех переводить в чувашей (чаваш), получая что-то вроде «речные люди», хотя тут явно речь идет о Сибири, тоже самое, что унифицировать языческих богов в потомков Ноя.

В 370 г. гунны, освоившись в новой для себя местности, принялись вытеснять оттуда индоиранское племя алан (гот. alan - питать), которые, по-видимому, принуждали готов поставлять им продовольствие. Последние были прославленными воителями и поклонялись мечу. За свои подвиги они ещё назывались сарматами (гот. sarus - меч; mahts - мощь). Однако, аланы не смогли защитить от пришельцев свои родовые кочевья. Напавшие на них конные лучники превосходили их в манёвренности. У гуннов был ужасающий вид. Свои лица они украшали рваными шрамами [походили на Гумплена из романа В. Гюго «Человек, который смеется»]. В 373 г. аланы, не устояв перед неведомым для них врагом, были вынуждены бежать в Рикготаланд. Тем временем Barbaricum раздирала усобица. Как пытаются донести Иордан (VI в.) в «Гетике», Нестор (XII в.) в «Повести временных лет», Эккехард из Ауры (XII в.) в «Вюрцбургской хронике», Сэмунд Мудрый (XII в.) в «Старшей Эдде», Саксон Грамматик (XIII в.) в «Деяниях датчан», «Сага о Вёльсунгах» (XIII в.), «Песнь о Нибелунгах» (XIII в.) и «Сказания о Дитрихе Бернском» (XIII в.), тогда против власти Эрманрика восстали росаманы и дружные с ними анты. В тексте Иордана (Гетика, 129) росаманы упоминаются всего один раз и называются росомонами [лат. Rosomonorum gens - росомонские роды, племена; племенной союз, представители которого назывались росомонами], но свойственное ему искажение имен собственных, из-за чего они не совпадают, как «руги» и «роги», «бургундзоны» и «бургундионы», выдает в нем прирожденного варвара, облачившегося в римскую тогу. Причиной смуты послужило то, что суровый самодержавец приказал разорвать конями свою невесту по имени Сванхильда (слав. Лебедь), происходившую из франкского рода Вальсунгов (гот. wals - убой, walis - избранный; uggs - суффикс), которую заподозрил в измене со своим сыном Рандавером, и казнил вдобавок её отца Сигифрида [Есть и указания на то, что он погиб в усобице франков с бургундами, а франки, как и бургунды и многие другие готские племена, жили в Приазовье, - смотрите, например, «Книгу истории франков» (VIII в.) и «Новую историю» Зосима (V в.)]. Гримхильда, жена Сигифрида и мать Сванхильды, сподвигла своих сыновей: Сарила (сканд. Сёрли, слав. Щек), Хемода (сканд. Хамдир, слав. Хорив) и Аммо или Одовакра (сканд. Эрп, сводный брат предыдущих героев, которого те убили, слав. Кий), отомстить изуверу и они взбудоражили всю Теодору [грек. Феодоро, Дори; нем. Готенгау]. На помощь к ним из Подонья подоспели аланы, называемые роксоланами, отступавшие перед теснящими их гуннами. Первым из историков о роксоланах упоминает Страбон (64 г. до н.э. - 23 г. н.э.) в «Географии» (к.II, V, 7; к. VII, III, 17), а за ним - Тацит (56-117 гг. н.э.) в «Истории» (к. I, 79) и Птолемей (87-165 гг. н.э.) в «Географии» (к. III, 19 24). По их описаниям это было скотоводческое племя, гонявшее свои стада между Днепром, Доном [Может быть, этих алан прозвали роксоланами по имени реки Дон (гот. dan - светлый, как день, дан), который аланы по-своему могли называть Рокс (осет. рохс - светлый)? Думаю, что сохранившееся до наших дней готское, а не аланское название реки красноречиво говорит о том, что готы-росаманы не были роксоланами, как принято считать со времен М.В. Ломоносова и Ю.П. Миролюбова. К тому же река Рось находится на правом берегу Днепра, там, где роксоланов просто не было. Иордан мог картавить названия племен, но изменять их до неузнаваемости, как росомоны и роксоланы, - и тех и других он прекрасно знал, - это уже слишком. Да и утверждение, что роксолан - осетин-блондин, похоже на каламбур. По крайней мере, готы были светлее иранцев-алан. К примеру, вот что про это пишет Страбон в «Географии», VII, 2: «Области за Реном, обращенные на восток и лежащие за территорией кельтов, населяют германцы. Последние мало отличаются от кельтского племени: большей дикостью, рослостью и более светлыми волосами; во всем остальном они схожи: по телосложению, нравам и образу жизни они таковы, как я описал кельтов». О кельтах же Аммиан Марцеллин (IV в.) в «Римской истории», XV, 12, 1: говорит следующее: «Почти все галлы высоки ростом, белы телом, русоволосы; взгляд у них живой и угрожающий; они страшно сварливы и чрезвычайно заносчивы». Так что, архаичные обращения, как «Ваша Светлость», «Ваше Сиятельство», «Ваше Святейшество», «Пресветлый князь», ну и, соответственно, «Ваше Высочество», «Ваше Величество» и т.д., по-видимому, относились к царственным готам, а не к аланам. Более того, готские ансы, переиначенные поздними скандинавами в асов, не имеют ничего общего с аланским племенем ясов или языгов, которым сами готы под предводительством Видугойи (погиб в 332 г. в сражении с легионами Константина Великого) грозили полным уничтожением. Конечно, аланы принимали участие в походах готов, но в отличие от них не основали ни одного королевства и даже не имели ни одного короля.] и Азовским морем. Ранее, они ходили войной против Митридата (132-63 до н. э.), царя Боспорского царства, и Нерона (37-68 гг. н.э.), римского императора, но оба раза были позорно биты. Скорее всего, они не относятся ни к ругам, ни к герулам, ни к вандалам, которых принято считать предками славян, поскольку последние пришли в Северное Причерноморье только во II в. н.э., умели сражаться в пешем строю и были более удачливыми в битвах.

В 375 г. объединённые силы росаманов, антов и алан захватили Данапристад (гот. Danapris - Днепр; staths - причал; stathis - набережный), стольное городище Рикготаланда, соотносящееся с нынешним Киевом. Эрманрик, чтобы не попасться в руки к врагам, покончил с собой. Его мёртвое тело было изрублено на куски. Смерть первого варварского самодержавца сохранилась в памяти древних скандинавов по мифу, согласно которому три брата-первобога: Один, Вили и Ве, убили Имира, Мирового великана, а потом из его крови, плоти, костей, волос, черепа и мозгов сотворили моря, землю, горы, леса, небесный свод и облака (Снорри Стурлусон (XIII в.) - «Младшая Эдда», 5-8). Кроме этого, вполне возможно, саксы возвели в честь него своего идола, называемого Ирминсул (Эрмансоль: гот. airmans - великий; sauls - столб), которого сжег франкский король Карл Великий (Малые Зальцбургские анналы (IX в.), 772 г.). Витимер (Шуракан), сын Валахрабна, внучатый племянник Эрманрика, желая отомстить росаманам, распял Бози (Бус), князя антов, вместе с его сыновьями и семьюдесятью старейшинами. Но в одном из последующих сражений с росаманами Балабер, предводитель аланов, застрелил его из лука, попав своей стрелой ему в голову (Аммиан Марцеллин (IV в.), «Римская история», XXXI, 3, 3; Иордан (VI в.), Гетика, 248). Разорённый усобицей Рикготаланд покорился гуннам, которые пришли по следам теснимых ими алан [или вообще готы воевали не только с росаманами, антами и аланами, но и с гуннами, из коих, скорее всего, и вышли Кий, Щек и Хорив] . С тех пор исландские скальды, помятуя о ратных подвигах своих предков, стали называть территории, занимаемые нынешней Россией и Украиной, не иначе, как Хуналандом, страной гуннов. Потерпев поражение, остроготы разделились. Над одними из них стоял Гезамунд, сын Агивульфа, внук Эрманрика, который присягнул гуннам, над другими - Алавильв и Сафрак, регенты Видурика, малолетнего сына Витимера, которые не хотели склонять голову перед кочевниками. Подобный раскол произошёл и в лагере визиготов. Некоторая их часть во главе с Адалариком продолжала сопротивляться гуннам, другая - примкнула к его сопернику Фридугерну, который хотел увести своих людей подальше от вражеских полчищ.

Преподобный Нестор Летописец (XII в.) в «Повести временных лет» оставил примечательную запись: «И были три брата: один по имени Кий, другой - Щек и третий - Хорив, а сестра их - Лыбедь. Сидел Кий на горе, где ныне подъем Боричев, а Щек сидел на горе, которая ныне зовется Щековица, а Хорив на третьей горе, которая прозвалась по имени его Хоривицей. И построили город в честь старшего своего брата, и назвали его Киев. Был вокруг города лес и бор велик, и ловили там зверей, а были те мужи мудры и смыслены, и назывались они полянами, от них поляне и доныне в Киеве. Некоторые же, не зная, говорят, что Кий был перевозчиком; был де тогда у Киева перевоз с той стороны Днепра, отчего и говорили: «На перевоз на Киев». Если бы был Кий перевозчиком, то не ходил бы к Царьграду; а этот Кий княжил в роде своем, и когда ходил он к царю, то, говорят, что великих почестей удостоился от царя, к которому он приходил. Когда же возвращался, пришел он к Дунаю, и облюбовал место, и срубил городок невеликий, и хотел сесть в нем со своим родом, да не дали ему живущие окрест; так и доныне называют придунайские жители городище то - Киевец. Кий же, вернувшись в свой город Киев, тут и умер; и братья его Щек и Хорив и сестра их Лыбедь тут же скончались». Утверждение о том, что легендарный Кий ходил к Дунаю, поставил крепость и отступил под натиском тамошних жителей, наводит на мысль, что коалиция варваров, победивших Эрманрика, теснила сочувствующих ему готов к Дунаю, но затем, очевидно, получив отпор, отошла назад к Данпастаду, который был переименован в Киев.

Кстати, в последнее время широко обсуждается «История Тарона» сирийского историка Зеноба Глака (IV в.), которая пока доступна во французском переводе, по поводу общей исторической судьбы Киева и Великой Армении. Так, Зеноб Глак пишет: «Не смотря на то, что страна Тарон (франц. Darôn) [в настоящее время соответствует турецкому вилайету Муш] так хорошо расположена, до откровения Святого Духа она была настоящими воротами ада. Индийцы и персы называли ее Девять Источников. Тамошние люди очень гордились идолами братьев Кисане (франц. Kiçanê) и Теметра (франц. Témétr), особо притягательными для Сатаны. Но мы полностью сокрыли вид Сатаны и поставили часовню с мощами Святого Иоанна Предтечи и великомученика Афанасия, сила которых победила смерть, и теперь Бог почтил то место своей любовью» (Письмо Святого Григория Просветителя Леонтию Кесарийскому). «У идолов был странный вид: они были черными, волосатыми и уродливыми, созданиями индийской нации. Происхождение этих идолов следующее: Сначала братья Теметр и Кисане княжили в Индии, где учинили заговор против царя Динаске (франц. Dinaskè), под властью которого они находились. Царь Динаске узнал об этом и выслал против них свои войска. С большим трудом братьям Теметру и Кисане удалось бежать. Они нашли убежище у Вагаршага (франц. Vagh"arschag), который дал им во владение землю Тарон, где они построили город, который назвали Вишаб (франц. Vischab). Придя в Ашдишад (франц. Aschdischad) они воздвигли кумиры под именем тех, кого обожали в Индии. По прошествии пятнадцати лет, царь Вагаршаг предал смерти названных братьев, я не знаю, по какой причине, и разделил выданный им надел между тремя их сыновьями: Геваром (франц. Guëvar"), Мегдесом (франц. Mégh"dès) и Хорьяном (франц. Hor"iàn). Гевар построил городище Геварк (франц. Guëvar"k"), Мегдес вышел на равнину и воздвиг городище, которое нарек Мегди (франц. Mégh"di), Хорьян обустраивал округу Балюник (франц. Balounik"), которую назвал в честь себя Хорьянк (франц. Hor"iank"). Через некоторое время, посовещавшись между собой Гевар, Мегди и Хорьян пошли к горе Карке (франц. K"arkê) и обнаружили там очень дружелюбный и обаятельный народ, большие охотничьи угодья, много тенистых мест, изобилие трав и деревьев. После этого они переселились туда и воздвигли двух идолов: луноподобных Кисане и Теметра, свою семью, и посвятили им свое служение. На идоле Кисане висели волосы его потомков и их министров, которые росли сами по себе; принц Сюник (франц. Siounik") [область южной Армении, граничит с Азербайджаном и Ираном] велел их отрезать» (Ответ на письмо сирийцев, содержащий историю страны, называемой Девять Источников, и события войны Арджана (франц. Artzan) против Зеноба, сирийского епископа) [Покажите мне пальцем, где тут сокрыта армяно-киевская загадка? На карте Турции и Армении таких «киевов» - целая куча.].

В 376 г. остроготская партия несогласия и визиготская партия отступления приняли христианство арианского толка и с разрешения императора Валента II переправились через Дунай. Они последовали примеру вандалов-астингов, которые в 330 г., когда ими правил Визимер, потерпели сокрушительное поражение от Гиборика, короля визиготов, и упросили императора Константина Великого (306-337 гг.) разрешить им поселиться в Паннонии (Венгрия). Однако, на этот раз римляне, памятуя о своих прошлых обидах, обошлись с готами не так приветливо. Когда беженцы начали голодать, их вожди обратились к римскому военачальнику Лупицину с предложением открыть торжище. Тот согласился, но выставил на прилавок мясо собак, других нечистых животных и даже падаль, предлагая им за эту тухлятину отдавать в рабство своих детей. Возмущённый таким обхождением Фридугерн пришёл к Лупицину за разъяснениями, но тот замахнулся на него мечом. Тогда готы подняли востание, которое перешло в Готскую войну (377-382 гг.).

В 378 г. произошла знаменательная битва при Адрианополе (г. Эдирне в Турции), в которой погиб Валент, стоявший во главе римского войска. После его смерти императором стал Феодосий I Великий (379-395 гг.). В 379 г. Феодосий разбил готов при Сирмии (г. Сремска-Митровица в Сербии), а через год умер Фридугерн. В 381 г. он заключил союз с Адалариком и в империю переселяются те визиготы, которые до этого оставались в Скифии. Но спустя две недели после своего торжественного въезда в Константинополь Адаларик скоропостижно скончался, а его сородичи перешли в подчинение Феодосию. В 382 г. Феодосий заключил с готами мирный договор, по которому остроготам отошла Паннония (Венгрия), а визиготам - Мёзия и Фракия (Болгария). Смерть Феодосия положила начало эпохи Великих переселений народов (IV-VII вв.). Готы разгромили Западную Римскую империю и основали в её провинциях свои варварские королевства, многие из которых переросли в Империю Карла Великого (800-843 гг.). В этой многовековой бойне видное место занимали гунны, вернее все задунайские и зарейнские племена, объединенные железным кулаком Аттилы в могучую варварскую державу, терроризировавшую 420-454 гг. сразу две империи: Западную Римскую империю и Византию. Резиденция Аттилы, именуемая Хрингом (гот. hriggs - круг), находилась в Паннонии, которая по-готски называлась Фульдом (гот. fultho - земля, поле). Благодаря Аттиле произошло смешение языков и народов, которое вывело на арену истории собственно славянские племена со своим языком, верованиями и прочими обыкновениями [парадоксально, но факт, что даже готские племена, находившиеся под властью гуннов, во многих раннесредневековых источниках стали нередко называться славянами, хотя на протяжении столетий именно их было принято называть германцами]. О тех событиях Марко Фоскарино (XVI в.) отмечает следующее: «а когда мы спросили у Димитрия, нет ли у них какого-нибудь передаваемого из уст в уста от предков известия о готах, или не сохранилось ли какого-нибудь записанного воспоминания об этом народе, который за тысячу лет до нас низвергнул и державу Цесарей и город Рим, подвергнув его предварительно всевозможным оскорблениям, то он ответил, что имя готского народа и царя Тотилы славно у них и знаменито, и что для этого похода собралось вместе множество народов и преимущественно пред другими московиты. Затем, по его словам, их войско возросло от притока ливонцев и приволжских татар, но готами названы были все потому, что готы, населявшие остров Исландию или Скандинавию, явились зачинщиками этого похода» (Донесения о Московии, VIII).

ГУННЫ
Вплоть до появления пантюркистов извращенного XX в., таких как Л.Н. Гумилев и Г.В. Вернадский, гуннов считали угорским племенем. В этом убеждены Нестор (XII в.) в «Повести временных лет», Гельмольд (XII в.) в «Славянской хронике», «Хроника Быховца» (XVI в.), Петр Петрей (XVII в.) в «Истории о Великом княжестве Московском», Соломон Нойгебауэр (XVII в.) в «Московии», Яков Рейтенфельс (XVII в.) в «Сказаниях о Московии», Патрик Гордон (XVII в.) в своем «Дневнике», Василий Никитич Татищев (XVIII в.) в «Истории Российской» и Николай Михайлович Карамзин (XVIII в.) в «Истории государства Российского». Внешне они походили на европейцев. Вот что про них пишет Гельмольд (XII в.): «А если прибавить к славянам, как того хотят некоторые, угров, так как они не отличаются от них ни по внешнему виду, ни по языку, то пределы земли, занимаемой славянским народом, так расширятся, что почти невозможно будет ее описать» (Славянская хроника, I, 1), а Августин Майерберг (XVII в.) добавляет: «Только слышал от одного немца, бывшего в ссылке в Сибири и наезжавшего иногда в Югорию, что угры говорят на собственном наречии, которое плохо понимают сибирские татары, и что наружность у них красивая, потому что не безобразит ее ни большая голова, ни сплюснутое лицо, как у татар» (Путешествие в Московию, ч. 4). Об этом же толкует и Видукинд Корвейский (X в.) в «Деяниях саксов»: «В тот год Геро [маркграф Восточной Саксонской марки] одержал славную победу над славянами, которые называются укры [конечно это угры, протоукров тогда не было]. В помощь ему король послал герцога Конрада. Добыча была взята оттуда огромная; в Саксонии поднялось (по этому поводу) великое ликование» (III, 42). Даже Иордан (VI в.), скрепя зубами, признает, что гунны произошли от готских женщин, занимавшихся ведовством, с которыми вступали в соитие призываемые ими злые духи (Гетика, 121-122).

Но, среди гуннов была небольшая часть монголоидов, на что указывает описание Аттилы, царя гуннов. «По внешнему виду [Аттила, предводитель гуннов, был] низкорослый, с широкой грудью, с крупной головой и маленькими глазами, с редкой бородой, тронутый сединою, с приплюснутым носом, с отвратительным цветом (кожи), он являл все признаки своего происхождения» (Иордан, Гетика, 183). «Для других варваров и для нас [византийских послов] были приготовлены отличные яства, подаваемые на серебряных блюдах; а перед Аттилою ничего более не было кроме мяса на деревянной тарелке. И во всем прочем он показывал умеренность. Пирующим подносимы были чарки золотые и серебряные, а его чаша была деревянная. Одежда на нем была также простая, и ничем не отличалась, кроме опрятности. Ни висящий при нем меч, ни шнурки варварской обуви, ни узда его лошади не были украшены золотом, каменьями, или чем-либо драгоценным, как водится у других скифов» (Сказания Приска Панийского, отрывок 8, 67). Однако это можно поставить под сомнение: таким Аттила мог казаться людям, имевшим внешность античных статуй, поскольку на средневековых изображениях у него совсем не монгольский вид, хотя и имеется обычная для скандинавов и славян курносость, а то и совсем горбоносость [таких монголоидов вообще не бывает].

«Вот какова была его [князя Святослава Игоревича] наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми, бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос - признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды, его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал» (Лев Дьякон - История, IX, 11). «Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых, и быстрым был, словно пардус, и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он шатра, но спал, постилая потник с седлом в головах, - такими же были и все остальные его воины, И посылал в иные земли со словами: «Хочу на вас идти» (Нестор - Повесть временных лет, в год 6472 (964). И чем же прославленный русский князь отличается от этого, так называемого, «азиата», которого римляне за свирепость прозвали «Бич Божий»? Тем не менее, по-видимому, только вот эту сомнительную часть гуннов и принял во внимание Л.Н. Гумилев и благодаря ученым регалиям навязал всем свое мнение.

Только где в современной Европе можно найти следы родственных ему тюрков? В Крыму они могли проживать только с XIII-XV вв., а в европейской части Турции - аж с XV в., поэтому эти тюрки, по причине разницы эпох, в расчет не принимаются. Его объяснение: «были, но сплыли», для потрясателей Европы и Азии звучит уж больно не убедительно. Даже авары [гот. awo - бабушка; ar, ara - орёл: Золотая Баба? Обь+Ра?], которые появились на Среднем Дунае в 567 г. во главе когана [укр. кохання?], носившего риторическое имя Баян (гот. bauan - населять) [Не тот ли, кого так восхваляет за поэтический дар автор «Слова о полку Игореве»?], вопреки сообщению Нестора (XII в.) в «Повести временных лет», не вымерли от моровой язвы, а были разгромлены франками (791-797 гг.) и ассимилированы своими сородичами с Волги - булгарами (803-804 гг.). Даже Константин Багрянородный (X в.) в трактате «Об управлении империей», 29-30 заявляет: «Итак, спрашивающие об утрате Далмации [Хорватия и Черногория] - как это она была захвачена народами славян - могут узнать [об этом] из следующего ниже. Но сначала необходимо поведать о ее положении. Издревле Далмация брала начало от пределов Диррахия [слав. Драч, алб. Дуррес], а именно - от Антибари [совр. Бар], и простиралась до гор Истрии [полуостров в северной части Хорватии], а в ширину достигала реки Дуная. Вся эта область находилась под властью ромеев, и эта фема [военно-административный округ Византии] являлась наиболее длительной из других западных фем. Но она была захвачена народами славян следующим образом. Близ Аспалафа имеется крепость, которая именуется Салоной - строение василевса Диоклетиана, да и сам Аспалаф также воздвигнут Диоклетианом, и там находился его царский [дворец]. В Салоне же жили его мегистаны [вельможи] и много простого народа. Крепость эта была главной во всей Далмации. Поэтому ежегодно из прочих крепостей Далмации конные стратиоты [воины из свободных крестьян, наделяемые в месте службы земельными участками] собирались [здесь] и высылались из Салоны числом до тысячи для несения стражи на реке Дунай против аваров, ибо авары сделали своим местом пребывания противоположную сторону реки Дунай, где ныне турки [имеется ввиду жители Туркии, коей ромеи называли Венгрию], ведя кочевую жизнь. Отправляясь [туда] ежегодно, жители Далмации часто видели на той стороне реки скот и людей. Поэтому вздумалось им однажды переправиться и повыведать, кто же эти люди, живущие там» (30). «Когда некоторые из них пожелали переправиться через реку и узнать, кто живет по ту сторону ее, то, переправься, они нашли славянские безоружные племена, которые называются также аварами. [Ранее же] ни эти люди не знали, что кто-нибудь живет по ту сторону реки, ни те, что кто-либо обитает по ею сторону» (29). «Итак, переправься, они обнаружили одних аварских женщин и детей, тогда как мужчины и юноши находились в военном походе. Поэтому, совершив внезапное нападение, они захватили их в полон и без ущерба вернулись, доставив эту добычу в Салону. Затем, когда авары возвратились из похода и узнали о случившемся - в чем они пострадали, они взволновались, недоумевая, однако, откуда им нанесен удар» (30). «И славяне по ту сторону реки, называемые также аварами, поразмыслив, сказали: «Эти римляне, которые переправились и взяли добычу, отныне не перестанут ходить против нас войной. Поэтому сразимся-ка с ними». Засим славяне, они же авары, посоветовавшись таким образом, когда однажды римляне переправились, устроили засады и, сражаясь, победили их» (29). «Порасспросив пленных, кто они и откуда, и узнав, что от них они претерпели упомянутый удар, а также повыпытав [у них] о достоинствах их земли и словно полюбив ее уже по слуху, авары заключили живых пленников в оковы, надели на себя их одежды, как носили их те, и, сев на коней, взяв в руки их знамена и прочие значки, которые те носили с собой, все поднялись в воинском порядке и двинулись против Салоны. Поскольку же при допросах они узнали и время, когда таксеоты [воины сменных гарнизонов] возвращаются с Дуная (а это была великая и святая суббота), они прибыли как раз в этот день. Основная масса войска, когда они были уже где-то поблизости, затаилась, а около тысячи, которые имели для обмана коней и одежды далматинцев, вышли открыто. Жители крепости, признав свои значки и одеяния, зная также и день, в который те по обычаю возвращаются, открыли ворота и приняли прибывших с радостью. Авары, войдя, тотчас овладели воротами и, знаком осведомив о свершенном деле войско, приготовились к вторжению и нападению. Так они перебили всех жителей города, а затем овладели всей страной Далмацией и поселились в ней. Одни городки у моря не сдались им, а были удержаны ромеями и то лишь потому, что средства для их жизни они добывают на море. Итак, увидев, что земля эта прекрасна, авары поселились на ней» (30) [Неужели этот текст никто кроме меня не читал?]. Как бы то ни было, следует отметить, что вожди гуннов носили готские имена: Вульдин, Охтар, Ругила, Мундсук, Аттила, Бледа, Элла, Дангезарик, Эрна, Мундо, и только после гуннского нашествия появились первые упоминания о собственно славянах (гот. slahs - ударять).

На взаимосвязь гуннов со славянами указывает и то, что согласно Иордану (Гетика, 259-262), в 454 г. после смерти Аттилы, отца варварских народов, ставка которого находилась в Паннонии (Венгрия), произошла распря между его наследниками и сподвижниками у реки Недао (р. Нетава, левый приток Савы). По его описаниям, бессмысленное кровопролитие закончилось тем, о чем пишет Нестор (XII в.) в начале своей «Повести временных лет»: «Спустя много времени [погодя от пресловутых библейских сказов] сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так одни, придя, сели на реке именем Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи. А вот еще те же славяне: белые хорваты, и сербы, и хорутане. Когда волохи напали на славян дунайских, и поселились среди них, и притесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи - лутичи [лужичане, не совсем руги или венеды, поскольку те говорили по-готски, а потомки этих говорят чисто по-славянски и, очевидно, родственны полякам, тогда как «большинство» последних, как видно ниже, - не автохтонный народ Польши], иные - мазовшане, иные - поморяне. Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие - древлянами, потому что сели в лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину, именуемой Полота, от нее и назвались полочане. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, назывались своим именем - славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле, и назвались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась славянской». Об этом же твердит и начало «Великой польской хроники» (XIII в.): «В древних книгах пишут, что Паннония является матерью и прародительницей всех славянских народов, «Пан» (Pan) же, согласно толкованию греков и славян, это тот, кто всем владеет. И согласно этому «Пан» по-славянски означает «великий господин» (maior dominus), хотя по-славянски из-за большого различия в языках можно применить и другое слово, например «господин» (Gospodzyn), ксендз (Xandz) же больше, чем Пан, как бы предводитель (princeps) и верховный король».

Достойно внимания и сообщение Константина Багрянородного (X в.) в его наставлениях «Об управлении империей» о хорватах [гот. hors - блудник, прелюбодей; wato - вода], 30-31: «[Знай], что хорваты, ныне живущие в краях Далмации [Хорватия и Черногория], происходят от некрещеных хорватов, называвшихся «белыми», которые обитают по ту сторону Туркии [ромейское название Венгрии], близ Франгии [империя франков], и граничат со славянами - некрещеными сербами» (31). «Хорваты же жили в то время за Багиварией [Бавария], где с недавнего времени находятся белохорваты» (30). «[Имя] хорваты на славянском языке означает «обладатели большой страны» (31). «Один из родов, отделясь от них, а именно - пять братьев: Клука, Ловел, Косендцис, Мухло и Хорват и две сестры: Туга и Вуга, - вместе с их народом пришли в Далмацию и обнаружили, что авары завладели этой землей. Поэтому несколько лет они воевали друг с другом - и одолели хорваты; одних аваров они убили, прочих принудили подчиниться» (30). «Эти хорваты оказались перебежчиками к василевсу ромейцев Ираклию [византийский император 610-641 гг.] ранее, чем к этому василевсу Ираклию перешли сербы, в то время, когда авары, пойдя войною, прогнали оттуда римлян, выведенных из Рима и поселенных там василевсом Диоклетианом. Поэтому-то они и прозывались римлянами, что были переселенцами из Рима в этих краях, а именно - в ныне именуемой Хорватии и Сербии. Когда упомянутые римляне были прогнаны аварами, в дни того же василевса ромеев Ираклия, их земли остались пустыми. Поэтому, по повелению василевса Ираклия, эти хорваты, пойдя войною против аваров и прогнав их оттуда, по воле василевса Ираклия и поселились в сей стране аваров, в какой живут ныне. Эти хорваты имели в то время в качестве архонта отца некоего Порга. Василевс Ираклий, отправив [посольство], приведя священников из Рима и избрав из них архиепископа, епископа, пресвитеров и диаконов, крестил хорватов» (31).

Далее Константин Багрянородный ведет свой рассказ о сербах [гот. sair - боль, грусть; ba: bai - вдвоем], 32: «Да будет ведомо, что сербы происходят от некрещеных сербов, называемых также «белыми» и живущих по ту сторону Туркии [Венгерское государство в границах середины Х в.] в местности, именуемой ими Воики [«Бойки» - искаженное «Богемия», страна бойев?]. С ними граничит Франгия, а также Великая Хорватия, некрещеная, называемая также «Белой». Там-то и живут с самого начала эти сербы. Но когда двое братьев получили от отца власть над Сербией, один из них, взяв половину народа, попросил убежища у Ираклия, василевса ромеев. Приняв его, сам василевс Ираклий предоставил ему в феме Фессалоники как место для поселения Сервии, которая с той поры и получила это прозвание. Сербами же на языке ромеев обозначаются «рабы», почему и «сервилами» в просторечии называется обувь рабов, а «цервулианами» - носящие дешевую, нищенскую обувь. Это прозвище сербы получили потому, что стали рабами василевса ромеев. Через некоторое время этим сербам вздумалось вернуться в свои места, и василевс отослал их. Но когда они переправились через реку Дунай, то, охваченные раскаянием, возвестили василевсу Ираклию через стратига, управлявшего тогда Белеградом, чтобы он дал им другую землю для поселения. Поскольку нынешняя Сербия, Пагания, так называемая страна захлумов, Тервуния и страна каналитов были под властью василевса ромеев, а страны эти оказались безлюдными из-за аваров (они ведь изгнали оттуда римлян, живущих в теперешней Далмации и Диррахии), то василевс и поселил означенных сербов в этих странах. Они были подвластны василевсу ромеев, который, приведя пресвитеров из Рима, крестил их и, обучив их хорошо совершать дела благочестия, изложил им веру христианскую» [Таким образом, сербы и хорваты вышли из тех краев, где ранее концентрировались гуннские полчища.].

Кроме того, согласно широко распространенному мнению, наследниками гуннов, кроме венгров, конечно, являются и болгары, о чем подробно говорит Дмитрий Иванович Иловайский в «Начале Руси» (XIX в.) [и те и другие пришли в Европу проторенной гуннами тропинкой, поэтому, несомненно, они состояли с ними в кровном родстве], которые в 642 г. во главе своего хана Аспаруха вышли из Волжской Булгарии [Волга+Ра] и в 679 г. основали на Дунае Болгарское царство. А как известно, болгарский язык больше других славянских языков близок к церковнославянскому языку, который, благодаря деятельности христианских просветителей Кирилла и Мефодия (IX в.), послужил основой для развития русского языка в целом. Даже самому приходу гуннов способствовало некое рогатое животное, а у многих славянских народов долгое время существовал обычай в Святки водить козу, приговаривая: «где коза ходит, там жито родит, где коза хвостом, там жито кустом» [На гербе Самары изображена дикая белая коза, - случайность?]. Промолчим уж о том, кого украинские националисты называют «кацапами» [поначалу, скорее всего, это не было обидно], хотя сами себя они тоже кличут «панами» [Пан - козлоногий сатир, бог козопасов], а как повествует Константин Багрянородный (X в.) в «Об управлении империей» (29) славянские старейшины назывались «жупанами». Быть может, проводился некий ритуал наподобие ведической ашвамедха-ягье, жертвоприношению коня, когда перед тем, как забить приговоренное животное, его отпускали свободно пастись и все земли, где ступала его нога, считались собственностью раджи, которому оно принадлежало, а иначе - война, только вместо лошадей использовались козы [скандинавский громовержец Тор разъезжает по небу на колеснице, запряженной двумя козлами]. На самом деле козы не такие уж и плохие животные, просто на них лежит печать язычества [коз приносили в жертву богам], христианские теологи нанесли на них отпечаток сатанизма [Бафомет, козел отпущения и т.д.], а уголовный мир надел на них еще и ярлык человеческой непорядочности [причем тут козы?].

Также гунны вовсе не пили тюркский кумыс, предпочитая ему исконно славянские напитки: мед и квас. Об этом свидетельствует Приск Панийский (V в.), который в качестве византийского посла воочию видел Аттилу, рассказывая, что: «в селениях [гуннов] отпускали нам в пищу - вместо пшеницы - просо, вместо вина, так называемый у туземцев медос [гот. midus - медовуха]. Следующие за нами служители получали просо и добываемое из ячменя питье, которое варвары называют камос [гот. hwass - резкий (пиво или квас): hwatan - возбуждать, глоток спиртного, средство для возбуждения аппетита; hwassei - острота; hwassaba - резко]» (Сказания Приска Панийского, отрывок 8, 45). Да и на маленьких гуннских лошадках, которых так высмеивали римляне, почему-то до сих пор разъезжают на Западной Украине (порода «гуцул») и в Скандинавии (порода «фьординг»); особенно часто таких пони можно увидеть в скандинавских фильмах про викингов, в которых доподлинно воссоздается обстановка того времени [например, «Беовульф и Грендель» 2005 г.]. Конечно, с ними схожа и монгольская лошадь, но не хватает самого главного - рассекающих на ней монгольских гуцулов и скандинавов [правда, среди скандинавов были и такие, как нормандский герцог Роллон или Хрольф Пешеход (860-932 гг.), которого не могла выдержать даже самая упертая пони], поскольку в Европе, которую наводнили гунны, монголов нет. И не следует забывать, что до монголов в Монголии жили загадочные динлины, которые относились к европеоидной расе. Ну и в конце концов, не даром же самым древним персонажом русского фольклора является Вольга Всеславьевич, который вышел из царства Индийского, полюбил святую Русь и защитил ее от злого царя Индийского Салтыка Ставрульевича [Ставрополь-на-Волге?].

[Ну деформировали черепа под Аттилу, а может быть так красивее
или страшнее, ведь последнее в те времена было более практичным, чем первое,
или, вообще, они бытовую резню совмещали с духовными практиками?
Такую странность у некоторых племен скифов заметил еще Страбон в «Географии», к. XI, XI, 8:
«Другие племена (Скифии), говорят, стараются так сделать,
чтобы головы выглядели как можно длиннее и чтобы лбы выдавались вперед над подбородком».
По крайней мере, это еще один довод того, что волжские булгары не были монголоидами,
да если бы они ими были, то зачем же тогда им самим себя стесняться?]

Итак, Ахмед ибн-Фадлан в качестве секретаря посольства аббасидского халифа аль-Муктадира отправился к славянам в Волжскую Булгарию, чтобы обратить их в ислам. Перезимовав в Хорезме, он продолжил свой путь через страну тюрок, которых по его путевым заметкам можно охарактеризовать следующим образом:
1. Древние тюрки вели полностью кочевой образ жизни.
«Когда мы пересекли их [горные источники], (мы) прибыли к племени турок, известных под именем аль-Гуззия. И вот они кочевники; у них дома волосяные (из кошмы) и они (гуззы) [огузы] останавливаются или уезжают. Ты видишь их дома (то) в одном месте, то такие же в другом, как делают кочевники в своих переселениях; и вот они в жалком положении».
2. Древние тюрки имели свои самобытные, порой доходящие до смешного, верования.
«А если постигнет одного из них [огузов] несправедливость или случится с ним какое-либо дело неприятное ему, он подымает свою голову к небу и говорит: «Бир тенгри», а это по-турецки (значит) «богом одним», так как «бир» по-турецки «один», а «тенгри» - бог (Аллах) на языке турок».
«Он (Ибн-Фадлан) сказал: (а вот) мнение уклоняющееся (от истины), каждый из них [башкир] вырезает кусок дерева, величиной с фалл [деревянный член] и вешает его на себя, и если захочет отправиться в путешествие или встретит врага, то целует его (кусок дерева), поклоняется ему и говорит: «О, господин, сделай мне то-то и то-то». И вот я сказал переводчику: «Спроси кого-либо из них, какое у них оправдание (объяснение) этому и почему он сделал это своим господином (богом)?» Он сказал: «Потому, что я вышел из подобного этому и не знаю относительно себя самого иного творца, кроме этого».
«Он (Ибн-Фадлан) сказал: мы видели, как (одна) группа [башкир] поклоняется змеям, (другая) группа поклоняется рыбе, (третья) группа поклоняется журавлям, и мне сообщили, что они (некогда) вели войну с одним народом из числа своих врагов, что они (враги) обратили их (башкир) в бегство и что журавли закричали сзади них (врагов), так что они испугались и сами были обращены в бегство, после того, как обратили в бегство (башкир), и поэтому они (башкиры) поклоняются журавлям и говорят: «Эти (журавли) наш господин, так как он обратил в бегство наших врагов», и поэтому они поклоняются им (и теперь)».
3. Древние тюрки имели особый похоронный обряд.
«Он (Ибн-Фадлан) сказал: а если заболевает из них [огузов] человек, у которого есть рабыни и рабы, то они служат ему, и никто из его домочадцев не приближается к нему. Для него ставят палатку в стороне от домов, и он остается в ней, пока не умрет или не выздоровеет. Если он был рабом или бедняком, они бросают его в пустыне и отъезжают от него. А если умер человек из их (числа), то для него роют большую могилу наподобие дома, берут его, одевают на него его куртку, его пояс, его лук, кладут в его руку чашу из дерева с набидом, оставляют перед ним сосуд из дерева с набидом, приносят все его имущество и кладут с ним в этом доме. Потом сажают его в нем и покрывают настилом дом над ним, накладывают над ним подобие юрты из глины, берут лошадей его в зависимости от их численности и убивают из них сто голов или двести голов или одну голову и съедают их мясо, кроме головы, ног, кожи и хвоста. И действительно, они растягивают это (все) на деревяшках и говорят: «Это его лошади, на которых он поедет верхом в рай». Если же он убил человека и был храбр, то вырезают изображения из дерева по числу тех, кого он убил, и помещают их на его могиле и говорят: «Вот его отроки, которые будут служить ему в раю». Иногда же они упускают (не заботятся) убивать лошадей день или два. Тогда приходит к ним какой-нибудь старик из их старейшин и говорит: «Я видел такого-то, то есть умершего, во сне и он сказал мне: «Вот ты видишь, меня уже перегнали мои товарищи и потрескались мои ноги от следования за ними, и я не могу их догнать и остался один»«. При этих обстоятельствах они берут его лошадей и убивают их и растягивают их на его могиле. И когда пройдет день или два, приходит к ним этот старик и говорит: «Я видел такого-то, и он говорит: «Сообщи моим домочадцам и моим товарищам, что я уже догнал тех, которые ушли раньше меня, и что я нашел успокоение от усталости».

4. Древние тюрки жили в анархии и бесправии (предки А.А. Блока, вовсе не скифы, но, тем не менее, «с раскосыми и жадными очами...»).
«Царя турок гуззов [огузов] называют Ябгу или (вернее) это - название повелителя, и каждый, кто царствует над этим племенем, этим именем называется. А заместителя его называют Кударкин. И таким образом каждый, кто замещает какого-либо их главаря, называется Кударкин».
«Вместе с тем они [огузы] как блуждающие ослы, не изъявляют покорности Аллаху, не обращаются к разуму и не поклоняются ничему, но называют своих наибольших старцев господами. Итак, когда один из них просит о чем-нибудь совета у своего главы, он говорит ему: «О господин мой, что я сделаю в таком-то и таком-то (деле)?». И управляет ими совет между ними. Но (только) пока они потратятся на что-либо или решатся на что-либо, приходит затем самый ничтожный из них и самый жалкий и уничтожает то, на чем они уже сошлись».

«Первый из их царей и главарей [огузов], кого мы встретили, - Янал (йынал?) младший. Он прежде уже принял (было) ислам, но ему сказали: «Если ты принял ислам, то ты уже не наш глава». Тогда он отказался от своего ислама. Когда же мы прибыли в то место, в котором он находится, он сказал: «Я не допущу, чтобы вы прошли, так как это такая вещь, о которой мы не слыхали совершенно, и мы не представляем себе, что она такое есть». Тогда мы поддобрились к нему с тем, чтобы он согласился на (получение) джурджанского хафтана стоимостью в десять дирхемов и куска (материи) пай-баф, лепешек хлеба, пригоршни изюма и ста орехов. Когда же мы вручили все это ему, он поклонился (до земли) нам. А это их правило, - если почтит (подарком) человек человека, то он кланяется ему. Он сказал: «Если бы не то, что мои дома отдалены от дороги, я обязательно доставил бы вам овец и пшеницу», и он удалился от нас. Мы отправились, и на следующий день нас встретил один человек из турок - презренное творение с потрепанной внешностью, щуплого вида, с жалким существом. А на нас напал сильный дождь. Он же сказал: «Остановитесь», и караван остановился весь в целом, то есть около трех тысяч лошадей и пяти тысяч человек. Потом он сказал: «Ни один из вас не пройдет!». И мы остановились, повинуясь его приказанию. Мы сказали ему: «Мы друзья Кударкина». Он начал смеяться и говорить: «Кто такой Кударкин? Я испражняюсь на бороду Кударкина». Потом он сказал: «Паканд», что значит «хлеб» на языке Хорезма. Тогда я вручил ему лепешки хлеба. Он взял их и сказал: «Проезжайте, я смилостивился над вами».

«Поступок педераста у них [огузов] (карается) очень строго. Действительно, некогда остановился среди племени Кударкина, - а он наместник царя турок, - некий человек из жителей Хорезма и оставался у своего хозяина некоторое время для покупки овец. А у турка был безбородый сын, и хорезмиец не переставал ухаживать за ним и склонять его к себе, пока тот не подчинился его желанию. Пришел турок и нашел их обоих в соединении. Тогда турок подал об этом жалобу к Кударкину. Он сказал ему: «Собери турок». И он собрал их. Когда они собрались, он сказал турку: «Хочешь ли ты, чтобы я судил по праву или впустую?» Он сказал: «По праву». Он сказал: «Приведи твоего сына». Он привел его. Он сказал: «Следует ему и купцу, чтобы они оба были убиты». Турок от этого пришел в гнев и сказал: «Я не отдам своего сына». Он же сказал: «Тогда купец даст выкуп за себя». Он это сделал и заплатил турку овцами за то, что он сделал с его сыном, и заплатил Кударкину четыреста баранов за то, что он снял с него (наказание), и уехал из страны турок».

«И не может ни один из мусульман проехать их [огузов] страну, пока не назначат ему из их среды друга, у которого он останавливается, и привозит ему из страны ислама одежды, а для жены его покрывало, немного перца, проса, изюма и орехов. И вот, когда он прибывает к своему другу, то тот ставит для него юрту и доставляет ему овец сколько может, так что мусульманину остается только закалывать их, так как турки их не закалывают. Действительно, кто-либо из них бьет по голове барана, пока он не умрет. И если тот человек захочет уехать, и ему понадобятся какие-нибудь из его (турка) верблюдов, или его лошади, или он нуждается в деньгах, то он оставляет то, что осталось, у своего друга-турка, а берет из его верблюдов, лошадей и имущества нужное ему и отправляется, а когда возвратится из того направления, по которому отправился, возмещает ему его деньги и возвращает к нему его верблюдов и лошадей. И точно так же, если проезжает у турка человек, которого он не знает, (и если) потом тот ему скажет: «Я твой гость, и я хочу (получить) из твоих верблюдов и твоих лошадей и твоих дирхемов», - то он вручает ему то, что он захотел. И если умрет купец в той своей стороне и караван возвращается, то турок их встречает и говорит: «Где гость мой?». И если говорят: «Он умер», то караван разгружается. Потом он идет к самому выдающемуся из купцов, какого он видит среди них, развязывает его имущество, в то время как тот смотрит, и берет из его дирхемов соответственно своему имуществу (бывшему в пользовании) у этого (умершего) купца без лишнего зернышка, и также он берет из (числа) лошадей и верблюдов и говорит: «Это твой двоюродный брат (буквально - сын твоего дяди по отцу), и тебе более всего надлежит уплатить за него». А если он (первый купец) убежал, то он совершает то же действие и говорит ему (второму купцу): «Это такой же мусульманин, как и ты; возьми же ты у него». А если (этот) мусульманин не согласится возместить за его гостя таким путем, то он спросит о третьем, где он находится, и если его направят к нему, то он едет, ища его на расстоянии пути в несколько дней, пока не прибудет к нему и не заберет своего имущества у него, и также то, что дарил ему. Таков же и турецкий обычай: если он въезжает в аль-Джурджанию и спрашивает о своем госте, то останавливается у него, пока не уедет (обратно). И если турок умрет у своего друга мусульманина и (если) проедет караван, в котором есть его друг, то они убивают его и говорят: «Ты убил его, посадивши его в тюрьму, так как если бы ты не посадил его в тюрьму, то он, конечно, не умер бы». И точно так же, если он дал ему выпить набида и он свалился со стены, - они убивают его за него. А если его нет в караване, то они берут самого выдающегося, кто есть среди них, и убивают его».

«Вот в один из дней он [Атрак, военачальник огузов] послал за 65 предводителями, приближенными к нему, а они следующие: Тархан и Янал и сын Джабха и Баглиз. И был Тархан самый благородный из них, самый уважаемый из них, и был хромой, слепой, однорукий. Итак он (Атрак) сказал им: «Истинно, вот эти послы царя арабов к моему свату (зятю) Алмушу сыну Шилки и не хорошо было бы, если бы я отпустил их иначе, как после совета с вами». Тогда Тархан сказал: «Это такое дело, какого мы не видывали совершенно и не слыхивали о нем, и мимо нас не проходили какие-либо послы (какого-либо) султана с того времени, как существуем мы и отцы наши. А что думаю, так это то, что не иначе, как (этот) султан устраивает хитрость и направляет этих (людей) к хазарам, чтобы поднять их войной против нас, и мнение (мое), что пусть он (Атрак) разрежет этих послов пополам (каждого пополам), а мы заберем то, что с ними имеется». И сказал другой из них: «Нет! но возьмем то, что с ними, и оставим их голыми, чтобы они возвратились, откуда прибыли». И сказал (еще) другой: «Нет! но у царя хазар есть наши пленные. Так пошлем же вот этих, чтобы выкупить ими тех». И так они не переставали спорить между собой об этих вещах семь дней, а мы находились в смертельном положении, пока они не объединились на том мнении, чтобы отпустить нас и чтобы мы проехали. Мы же преподнесли Тархану мервский хафтан и два куска (материи) пай-баф, а его товарищам куртку и также Яналу и вручили им перец, просо, лепешки из хлеба. И они удалились от нас».
5. Древние тюрки брали калым и не смущались инцеста.
«Правила женитьбы у них [огузов] такие: если один из них сватает у другого какую-либо из женщин его семьи, дочь его или сестру его или кого-либо из тех, кем он владеет, он одаряет его на столько-то и столько-то хорезмийских одежд. И когда он заплатит это, то и везет ее к себе. А иногда калымом бывают верблюды или лошади или иное подобное. И ни один не может соединиться со своей женой, пока не будет уплачен калым, на который согласился ее (женщины) владетель. А если он уплатил его, то он идет, не стесняясь, пока не войдет в помещение, в котором она находится, и берет ее в присутствии отца ее и матери ее и братьев ее, и они ему в этом не препятствуют. А если умирает человек, имеющий жену и детей, то старший из его детей женится на жене его, если она не была его матерью».
«Я видел его [Атрака, командующего войском огузов] жену, которая была женой отца его. Она взяла мясо и молоко и кое-что, что мы прибавили к этому, вышла из (пределов) домов в пустыню, вырыла яму и погребла в ней то, что было с ней, и говорила (какие-то) слова. Я же сказал переводчику: «Что она говорит?» Он сказал: «Она говорит: «эти приношения для аль-Кат"ана отца Атрака, которые преподнесли ему (в дар) арабы».
6. Древние тюрки отличались нечистоплотностью, бесстыдством и жестокостью.

«Они [огузы] не очищаются от экскрементов и от урины и не омываются от половой нечистоты и (не делают) другого чего-либо подобного. Они не имеют никакого дела с водой, особенно зимой. Женщины их не закрываются от их мужчин и ни от кого из них, и также женщина не закрывает ничего из своего тела от кого-либо из людей. И действительно, как-то в один из дней мы остановились у человека из их числа и уселись, и жена этого человека вместе с нами. И вот, между тем, как она с нами разговаривала, вот она открыла свой «фардж» и почесала его в то время, как мы смотрели на нее. Тогда мы закрыли свои лица и сказали: «Прости господи!» Муж же ее засмеялся и сказал переводчику: «Скажи им, - мы открываем его в вашем присутствии и вы видите его, а она охраняет его так, что к нему нет доступа. Это лучше, чем если она закроет его и (вместе с тем) уступит его кому-либо».

«Ни один из купцов или кто-либо другой не может совершать омовения после нечистоты в их [огузов] присутствии, но только ночью, когда они его не видят. И это потому, что они гневаются и говорят: «Этот хочет нас околдовать: разве вы не видите, как он уставился в воду» и заставляют его платить деньги». «И он [Атрак, командующий войском огузов] снял парчу, которая была на нем, чтобы надеть подаренные одежды, о которых мы сообщили. И вот, я увидел куртку, бывшую под ней (парчой), и она разрывается (будучи пропитана) грязью, так как у них (такие) правила, что ни один из них не снимает одежду, прилегающую к его телу, пока она не рассыплется на лоскутки (куски)».

«Он (Ибн-Фадлан) сказал: все турки выщипывают свои бороды, кроме усов. Иногда я видел дряхлого старика из их числа, который выщипал себе бороду и оставил немножко от нее под подбородком, а на нем (надета) шуба, и если увидит его человек издалека, то не усомнится, что это козел».
«Потом мы прибыли после этого к печенегам, и вот они остановились у воды похожей на море, не текущей, и вот они темные брюнеты, и вот они с совершенно бритыми бородами, бедны в противоположность гуззам» [следовательно, еще более дикие].

«Потом мы ехали несколько дней и переправились через реку Джаха, потом после нее через реку Азхан, потом через Баджа; потом через Самур, потом через Кабал, потом через реку Сух, потом через реку Ка(н)джалу, и вот мы прибыли в страну народа турок, называемого аль-Башгирд. Мы остерегались их с величайшей осторожностью, потому что это худшие из турок, самые грязные из них и более других посягающие на убийство. Встречает человек человека, отсекает ему голову, берет ее с собой, а его (самого) оставляет. Они бреют свои бороды и едят вшей, когда какая-нибудь из них будет изловлена. Кто-либо из них детально исследует шов своей куртки и разгрызает вшей своими зубами. Действительно, был с нами один из них, который уже принял ислам, и который служил у нас, и вот я увидел одну вошь в его одежде, он раздавил ее своим ногтем, потом съел ее».

Претерпев множество злоключений в стране тюрков, Ахмед ибн-Фадлан наконец достиг Волжской Булгарии и встретил там Балтавара [вполне готское имя означающее «храбрый страж»], царя славян, того самого народа, устои которого не идут ни в какое сравнение с обыкновениями презираемых им тюрков:
1. Волжские булгары вели полукочевой образ жизни и питались исключительно славянской пищей.
«Все они [волжские булгары] (живут) в юртах, с той только разницей, что юрта царя очень большая, вмещающая тысячу душ, устланная в большей части армянскими коврами. У него (царя) в середине ее (стоит) трон, покрытый византийской парчой».

«Когда мы ели, он (царь) [волжских булгар] велел подать напиток из меда, который они называют ас-суджув, (который он употребляет) днем и ночью, и выпил кубок, потом встал во весь рост и сказал: «Это мое веселие о моем господине, повелителе правоверных, да продлит Аллах его пребывание (в этом мире)».
«(Однажды) мы остановились вместе с царем на одной остановке. И вошел я и мои спутники, - Такин, Сусан и Барис, - и с нами человек из свиты (спутников) царя (в некое место) между деревьями, и вот, он показал нам кустик, маленький, зеленый, такой тонкий, как веретено, но с более длинным краем. Он несет наверху развилки по одному листу, широкому, разостланному на земле, на которой как бы расстелены растения, а среди них (листьев) ягоды. Кто их ест, не сомневается, что это гранат имлиси. Итак, мы поели их и убедились, что он (доставляет) большое удовольствие, так что мы не переставали искать их и есть их. Я видел у них яблоки очень зеленого цвета и с еще большей кислотой, похожей на винный уксус, которые едят девушки и жиреют от них. Я не видел в их стране чего-либо в большем количестве, чем деревьев орешника. Действительно, я видел из них леса (такие), что каждый лес имел сорок фарсахов (в длину) при подобной же (ширине). Я видел у них [волжских булгар] дерево, не знаю что это такое, чрезвычайно высокое; его ствол лишен листьев, а вершины его как вершины пальмы, и у него ваи [береза]. И он (Ибн-Фадлан) сказал: однако они (ваи) соединяются, проходя к известному для них (жителей) месту его ствола. Они же (жители) пробуравливают его и ставят под ним сосуд, в который течет из этого отверстия жидкость (вода) более приятная, чем мед. Если человек много выпьет ее, то она его опьянит, как опьяняет вино, и более того. Их пища (это) просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень (у них) в большом количестве, и каждый, кто что-либо посеял, берет это для себя, и у царя нет на это (эти посевы) никакого права, за исключением того, что они платят ему в каждом году от каждого дома шкуру соболя. Если же он прикажет дружине (совершить) набег на какую-либо из стран, и она (дружина) награбит, то он имеет вместе с ними (дружинниками) долю. Каждому, кто устраивает для себя свадьбу или созывает званый пир, необходимо сделать подношение (продуктов) царю в зависимости от размеров пиршества, а потом (уж) он вынесет (для гостей) медовый набид и пшеницу скверную, потому что земля у них черная вонючая, а у них нет мест (помещений), в которых бы они складывали свою пищу, так что они вырывают в земле колодцы и складывают пищу в них. Таким образом проходит только немного дней, как она портится (изменяется) и воспринимает запах, и ею нельзя пользоваться. И у них нет ни (оливкового) масла, ни масла сезама, ни жира совершенно, и действительно, они употребляют вместо этих жиров рыбий жир, и все, что они с ним (этим жиром) употребляют, бывает сильно пахнущим. Они делают из ячменя мучной напиток, который пьют маленькими глотками девушки и отроки, а иногда варят ячмень с мясом, причем господа съедают мясо и кормят девушек ячменем. Но только когда бывает раннее утро, то она ест (часть) мяса».
«В их [волжских булгар] лесах много меду в жилищах пчел, которые они (жители) знают и отправляются для сбора этого, а иногда нападают на них (жителей) люди из числа их врагов, так они убивают их».

2. Волжские булгары имели свои причудливые верования, которые, тем не менее, отличились от тюркских.
«Я видел в его [царя волжских булгар] стране столько удивительных вещей, что я их не перечту из-за их множества, как, например, то, что в первую (же) ночь, которую мы переночевали в его стране, я увидел перед заходом солнца, в обычный час, как небесный горизонт сильно покраснел, и услышал в атмосфере сильный шум и ворчанье громкое. Тогда я поднял свою голову и вот, (вижу) облако, подобное огню, недалеко от меня, и вот, (я вижу, что) это ворчанье и шумы (идут) от него, и вот, в нем (видны) подобия людей и лошадей, и вот, в отдаленных фигурах, которые в нем (облаке) похожи на людей, (видны) копья и мечи, которые то казались мне совершенно ясными, то лишь кажущимися. И вот, (я увидел) другой кусок, подобный этим (фигурам), в котором также я увидел мужей, лошадей и оружие, и начал этот кусок нападать на тот кусок, как нападет эскадрон (кавалерии) на (другой) эскадрон. Мы же испугались этого и начали просить и молить, а они (жители) смеются над нами и удивляются тому, что мы делаем. Он (Ибн-Фадлан) сказал: и мы смотрели на отряд, нападающий на отряд, и оба они смешались вместе на некоторое время, потом оба разделились, и таким образом это дело продолжалось некоторую часть ночи. Потом мы скрылись (от них). Мы спросили об этом царя, и он сообщил, что его предки говорили, что эти (всадники) принадлежат к верующим и неверующим джиннам, и они сражаются каждый вечер, и что они не прекращают этого с тех пор, как они (жители) живут (здесь), каждую ночь».

«Я видел, что они [волжские булгары] считают очень благодетельным для себя вой собак и радуются ему и предсказывают год изобилия, благословения и благополучия. Я видел, что змей у них такое множество, что вот на ветке дерева, право же, накрутился десяток из них и более. Они не убивают их, и они (змеи) им не вредят, так что, право же, как-то я увидел в одном месте длинное дерево, длина которого была более ста локтей. Оно уже упало, и вот я вижу, что ствол его огромный чрезвычайно. Я остановился, глядя на него, и тогда оно задвигалось, и меня испугало это. Я посмотрел на него внимательно и вот, (вижу) на нем змея, подобная ему по толщине и длине. Когда же она увидела меня, она спустилась с него (дерева) и скрылась между деревьями. Я же пришел (назад) испуганный. Итак, я рассказал (об этом) царю и тем, кто был у него на приеме. Они же не придали этому значения, а он (царь) сказал: «Не беспокойся, так как она не сделает тебе вреда».

«Я видел очень много гроз в их [волжских булгар] стране, и если гроза ударит на дом, то они не приближаются к нему и оставляют его таким, каким он есть, и все, что в нем (находится), - человека и имущество и все прочее, пока не уничтожит его время, - и они говорят: это дом, на жителях которого лежит гнев. И если (один) человек (муж) из их среды убьет (другого) человека (мужа) намеренно, они казнят его за него (за убитого), а если убьют его нечаянно, то делают для него ящик из дерева (материала) хаданга (белого тополя), кладут его внутрь его, заколачивают его (гвоздями) над ним, и кладут вместе с ним три лепешки и кружку с водой. Они ставят для него три куска дерева наподобие дышел (от плуга), подвешивают его между ними, и говорят: «Мы подвешиваем его между небом и землей, (где) его постигнет (действие) дождя и солнца, - может быть, Аллах смилостивится над ним». И он остается подвешенным, пока не износит его время и не развеют его ветры. И если они увидят человека, обладающего подвижностью и знанием вещей, они говорят: «Вот этот имеет право, чтобы он служил нашему господину». Итак, они берут его, кладут ему на шею веревку и вешают его на дереве, пока он не кончится. И действительно, рассказал мне переводчик царя, что некий синдиец остановился в этой стране и оставался у царя продолжительное время, служа ему. И был он ловок, понятлив. И вот, одна компания из них (жителей) захотела отправиться по их проездам. И вот, этот синдиец попросил разрешения царя отправиться вместе с ними. Он же (царь) запретил ему это. А он (синдиец) настаивал (в этом) перед ним, пока он не разрешил ему. Итак, он отправился вместе с ними в корабле. И вот, они увидели, что он подвижен, сметлив. Итак, они согласились между собою и сказали: «Этот (человек) превосходен для служения нашему господину, так отправимся же с ним к нему». Они следовали на своем пути мимо леса, и вот они ввели его (синдийца) в него (в лес), наложили на его шею веревку, привязали его на вершине высокого дерева, оставили его, и прошли (дальше). И если они едут в дороге, и один из них захочет помочиться и помочится, имея на себе оружие, то они ограбляют его, берут его одежду и все, что есть с ним, и это у них такой обычай (правило). А кто сложит с себя оружие и положит его в сторону и (тогда) мочится, то они не препятствуют ему».
3. Волжские булгары практиковали, хотя и не до конца известный, но отличный от тюркского похоронный обряд, похожий на типичный славянский.
«И когда умирает мусульманин у них [волжских булгар], и (или) когда (умирает) какая-нибудь женщина-хорезмийка, то обмывают его обмыванием мусульман (т.е. по обряду мусульман), потом везут его на повозке, которая тащит (его) понемногу (вместе) со знаменем, пока не прибудут с ним к месту, в котором похоронят его. И когда он прибудет туда, они берут его с повозки и кладут его на землю, потом очерчивают вокруг него линию и откладывают его (в сторону), потом выкапывают внутри этой линии его могилу, делают для него боковую пещеру и погребают его. И таким же образом они (жители) поступают со своими мертвыми. Женщины не плачут над мертвыми, но их (жителей) мужчины плачут над ними. (Они) приходят в день, в который он умер. Таким образом они останавливаются у дверей его палатки и шумят (кричат) самым гнусным плачем, каким только могут плакать, и самым диким. Это - (люди) свободные. Когда же закончится их плач, приходят рабы, (неся) с собой сплетенные кожи, и непрерывно плачут и бьют свои бока и задние части своих тел этими соболями, пока на их телах не образуются (следы) битья бичом. Им (жителям) надлежит водружать на дверях его палатки знамя, они приносят его оружие и кладут вокруг его могилы и не прекращают плача два года. Когда же закончатся два года, они снимают знамя и отрезают (часть) от своих волос, и родственники мертвого созывают званый пир, посредством которого дается знать об окончании их печали, и если у него была жена, то она выходит замуж. Это (так происходит), если он был из (числа) главарей, что же касается простого народа, то они делают со своими мертвыми (только) кое-что из этого (обряда)».
4. У волжских булгар была монархия, царское столование, они строго соблюдали свои законы, а право наследование у них было, как у древних германцев.
«Когда же прошло некоторое время, он [царь волжских булгар] прислал за нами, и мы вошли к нему, когда он был в своей палатке. Цари были с правой его стороны, нам он приказал сесть с левой его стороны, в то время, как дети его сидели перед ним, а он один (сидел) на троне, покрытом византийской парчой. Он велел подать стол (с яствами). Его подали, и на нем было только жареное мясо. И вот начал он, - взял нож, и отрезал кусочек, и съел его, и второй, и третий, потом вырезал кусок и вручил его Сусану послу, и когда он (Сусан) его получил, то ему был принесен маленький стол и поставлен перед ним. И таково правило, что никто не протягивает своей руки к еде, пока не вручит ему царь кусочек. И как только он его получит, то уже принесен ему стол. Потом он вручил (мясо) мне, и принесен был мне стол, потом вручил четвертому царю, и ему принесли стол, потом вручил своим детям, и им принесли столы, и мы ели каждый со своего стола, не будучи сотоварищем по столу с кем-либо другим, и кроме него никто не брал с его стола ничего, а когда он кончал с едой, то каждый из них то, что останется на нашем столе, уносил в свое жилище... И так как он встал, то встали и четыре царя и дети его, и мы встали также (и вставали) пока он делал это три раза. Потом мы удалились от него».
«Мужчины и женщины [волжских булгар] спускаются в реку и моются вместе голые, не закрываются один от другого и не совершают прелюбодеяния каким бы то ни было образом и (для этого) нет никакой возможности. А кто из них совершил прелюбодеяние, кто бы он ни был, для него заколачивают четыре лемеха, привязывают к ним обе его руки и обе его ноги и рассекают (его) топором от его затылка до его обоих бедер. И таким же образом они поступают с женщиной тоже. Потом подвешивается каждый кусок его и ее на дерево. Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин, но это мне не удалось исправить. И они убивают вора так же, как убивают прелюбодея. В их лесах много меду в жилищах пчел, которые они (жители) знают и отправляются для сбора этого, а иногда нападают на них (жителей) люди из числа их врагов, так они убивают их».
«Из их [волжских булгар] обычаев (правил) один таков, что если у сына (какого-либо) человека (мужа) родится ребенок, то его забирает к (себе) его дед, прежде его отца, и он (дед) говорит: я имею на него большее, чем его отец, право в его доле, пока он не сделается (взрослым) мужем; если из них умрет человек (муж), то ему наследует его брат прежде его сына. Итак, я наставил царя, что это не дозволено, и наставил его, каковы (правильные) права наследования, пока он их не уразумел».
5. Волжские булгары мылись в реках и по-славянски носили и снимали шапки.
«Мужчины и женщины [волжских булгар] спускаются в реку и моются вместе голые, не закрываются один от другого и не совершают прелюбодеяния каким бы то ни было образом и (для этого) нет никакой возможности».
«Все они [волжские булгары] носят (особые) шапки. Итак, когда царь едет верхом, то он едет один, без отрока, и с ним нет никого, и когда он проезжает по базару, то никто не остается сидящим, (каждый) снимает с головы свою шапку и кладет ее себе подмышку, когда же он проедет мимо них, то они опять кладут свои шапки себе на головы. И точно так же все, кто входит к царю, мал и велик, включительно до его детей и братьев, как только окажутся перед ним, тотчас снимают свои шапки и кладут их себе подмышку. Потом они делают в его сторону знак головою и присаживаются, потом они стоят, пока он не прикажет им сесть, и каждый, кто сидит перед ним, право же, сидит стоя на коленях, и не вынимает своей шапки и не показывает ее, пока не выйдет от него (царя), и при этом (когда выходит) он надевает ее».
6. Волжские булгары обладали славянским хлебосольтвом и проявляли великодушие.
«Когда же мы были от царя славян, к которому мы направлялись, на расстоянии дня и ночи пути, то он послал для нашей встречи четырех царей, находящихся под его властью (букв. под его рукой), своих сотоварищей и своих детей, и они встретили нас (неся) с собой хлеб, мясо и просо, и отправились вместе с нами. Когда же мы были от него на (расстоянии) двух фарсахов, он встретил нас сам, и, когда он увидел нас, он сошел (на землю) и пал ниц, поклоняясь с благодарением Аллаху великому, могучему. В рукаве у него были дирхемы и он рассыпал их на нас. Он водрузил для нас палатки (купола) и поселился в них».
«Тогда я вынул письмо халифа и сказал ему [царю волжских булгар] : «Не подобает, чтобы мы сидели, когда читается это письмо». И он встал на ноги, - он сам и (также) присутствовавшие знатные лица из жителей его государства, а он человек очень толстый и пузатый. Тогда я начал, прочитал начало письма и, когда я дошел до того места его (где говорится): «Я призываю мир на тебя (приветствую тебя) и воистину я прославлю (обращаясь) к тебе Аллаха, кроме которого нет иного бога», - я сказал: «Ответь пожеланием мира повелителю правоверных». И он ответил, и ответили все вместе. Переводчик непрерывно переводил для нас (т.е. наше чтение) слово в слово. Когда же мы кончили, то они провозгласили «велик Аллах!» таким возгласом, от которого затряслась земля. Потом я прочитал письмо визиря Хамида ибн-аль-"Аббаса, в то время как он (царь) стоял. Потом я приказал ему сесть, и во время чтения письма Надира аль-Хурами он сидел».
«Итак, когда я вошел к нему [царю волжских булгар], он приказал мне сесть, и я сел, а он бросил мне письмо повелителя правоверных и сказал: «Кто принес это письмо?» Я сказал: «Я». Потом он бросил мне письмо визиря и сказал: «А это тоже?» Я сказал: «Я». Он сказал: «А деньги, упомянутые в них обоих, что с ними сделано?» Я сказал: «Трудно было их собрать, время было стеснено, мы боялись упустить (возможность) для приезда (сюда), так что мы оставили (их), чтобы они следовали за нами» [отправленные халифом деньги были потрачены в дороге]. Тогда он сказал: «Действительно, приехали вы все вместе, и то, что на вас истратил мой господин, он истратил для доставки этих денег, чтобы я построил на них крепость, которая бы защитила меня от иудеев, которые поработили меня, что же касается (этого) подарка, то мой отрок (и сам) хорошо мог бы его доставить». Я сказал: «Это верно, но только право же и мы (тоже) постарались». Тогда он сказал переводчику: «Скажи ему, - я не знаю тех людей, а действительно знаю тебя одного, и это потому, что эти люди не арабы, и если бы знал устад, да поможет ему Аллах, что они доставят то, что ты доставляешь, он не послал бы тебя, чтобы ты сохранил (это) для меня и (чтобы) прочитал письмо мне и выслушал мой ответ. Я не потребую ни одного дирхема ни у кого, кроме тебя, так что отдавай деньги и это самое лучшее для тебя»… Он сказал: «Скажи ему: а что ты скажешь о человеке, который вручил людям деньги, (предназначенные) для людей неимущих, осажденных, порабощенных, а те обманули его?» Я сказал: «Это недопустимо и это люди скверные». Он сказал: «С разногласием или по общему мнению?» Я сказал: «По общему мнению». Тогда он сказал переводчику: «Скажи ему: ты знаешь, что если бы халиф - да продлит Аллах его пребывание (в этом мире)! - послал ко мне войско, то одолел ли бы он меня?» Я сказал: «Нет». Он сказал: «А эмир Хорасана?» Я сказал: «Нет». Он сказал: «Это не вследствие ли отдаленности расстояния и многочисленности между нами племен неверных?» Я сказал: «Да». Он сказал: «Скажи ему: итак, клянусь Аллахом, действительно я нахожусь в своем отдаленном местопребывании, в котором ты меня видишь, но действительно я боюсь своего господина, повелителя правоверных, и именно я боюсь, что до него дойдет обо мне что-нибудь такое, что он сочтет отвратительным, так что он проклянет меня, и я погибну в своем (отдаленном) месте, в то время как он будет оставаться в своем государстве, и между мною и им будут простираться далекие страны. В то время как вы постоянно ели его хлеб и носили его одежды и видели его, вы обманули его относительно размера посылки, с которой он отправил вас ко мне, к народу неимущих (людей), обманули мусульман, (но) я не принимаю от вас (помощи) в деле своей веры, пока не придет ко мне такой (человек), кто будет правдив со мной в том, что он говорит. И если придет ко мне человек такого рода, то я приму от него». Так он зажал нам рот, мы не сказали ничего в ответ и удалились от него. Он (Ибн-Фадлан) сказал: после этого разговора он (царь) почтил меня (отдал мне предпочтение), приблизил меня (к себе), удалил моих спутников и назвал меня Абу Бекр ас-Садук [очень правдивый, верный в своих обещаниях]».

Согласно описаниям Ахмеда ибн-Фадлана волжские булгары, вопреки бестолковым рассуждениям татарских ученых-националистов, никак не могли быть тюрками, которых он откровенно брезговал и побаивался. Он прямо говорит, что ехал в страну царя славян, а не в страну царя тюрков. Ну, даже если допустить, что царь славян был тюрком, все равно править он мог только страной славян. Видно, частая игра на варгане сильно вредит мыслительной деятельности. Однако, их успехи в написании своей псевдоистории поражают неприкрытым цинизмом. Приложив «титанические усилия», они по начертанным арабской графикой эпитафиям, относящиеся к периоду расцвета Золотой Орды (XIII-XIV вв.), реконструировали волжско-булгарский язык. Выходит, что болгары - славяне, а их предки и ближайшие родственники - потомки Чингисхана. По их глубокому убеждению, однажды великие и могучие тюрки [несправедливо их с ругательством коверкают в народе] решились без всего несметного монгольского воинства выйти из сугубо тюркской Волжской Булгарии и завоевать романизированных фракийцев, которые, судя по нескольким сохранившимся надписям, если и говорили не на латыни или по-гречески, то общались между собой на своем палеобалканском, но уж точно не на славянском языке, смешались с ними, будто бы позаимствовали у них славянскую речь и стали настоящими славянами, привившими всем православным славянам язык церковного священнодействия. Вот такие «умники» и довели до того, что история России похожа на взрыв в Ленинской библиотеке. И этот явный обман почему-то никем не обсуждается. Да под впечатлением от Монголо-татарского ига (XIII-XV вв.) даже тверской купец Афанасий Никитин (XV в.) писал свое «Хождение за три моря» на чудовищной смеси тюркских, персидских и арабских слов и молился в соответствии с сурами из Корана. Значит, что он тоже татарин? Неужели другим ученым мужам не понятно, что это ничто иное, как жуткий делирий, сопровождающийся потерей ощущения времени и пространства? Несмотря на то, что до сих пор ни в одной надписи, относящейся к раннему периоду истории Дунайской Булгарии, не удалось найти никаких однозначно тюркских слов [«Именник Болгарских Ханов», повествующий о первых двух столетиях Болгарского государства, был переведен с древнебулгарского языка русским учёным-славистом Гильфердингом А.Ф. при помощи венгерского языка, - да там и по-русски много что разобрать можно. В 1868 г. Гильфардинг А.Ф. писал о словах этого текста, смысл которых был непонятен: «Они имеют явное сходство со словами языка мадьярского и сродных ему языков уральской ветви финского племени, вотяцкого и зырянского, и мы уверены, что знаток этих языков истолковал бы вполне удовлетворительно загадочные для нас «болгарские прозвища».], такие лжеученые продолжают талдычить, как бессмысленную заумь, что древние болгары являлись тюрками. Главный тезис, на который опираются эти «гении», сводится к тому, что волжские болгары в X в., еще до крещения Руси, приняли ислам и стали мусульманами, как татары, а все славяне, по их мнению, - христиане... Тут даже нечего добавить... Нет, господа «евразийцы», вы не правы: не «поскреби русского - найдешь татарина», а «поскреби татарина - найдешь русского», что в принципе и подтверждается современной генетикой. У 24% от общего числа казанских татар арийская гаплогруппа R1a, которая абсолютно превалирует у славян, в особенности у лужичан (63,39%), поляков (56,4%), украинцев (54%), белорусов (50,98%) и русских (47%), а также венгров (20-60%), из ряда вон выходящих угро-финнов (N), в основном проживающих на той территории, где некогда обитали гунны Аттилы [средневековые историки называли их славянами; англ. Hungarian, нем. Ungar: гунн+угр, что можно понимать, как славянин+мадьяр]. Очевидно, что этническая принадлежность хазар была такая же, как и у сближаемых с ними булгар [арабские историки: аль-Истахри (X в.), ибн-Хаукаль (X в.)] и авар, о чем свидетельствуют ашкеназы-левиты (51,7%), которые безоговорочно признаются их потомками. Непохожие на всех остальных арийцев киргизы (63%) наводят на крамольную мысль, что их легендарный прародитель Манас (XV в.), являясь современником Афанасия Никитина [А может Манас - это редуцируемый Афанасий, как сувар - чуваш, по-примеру: «Как тебя зовут? Микитин Апанас. Ну, будешь у нас Манас.», ведь, если некоторое время скороговоркой повторять его имя, можно прийти к единому знаменателю?], забрел в горы Тянь-Шаня, где скрывались от мужчин воинственные тюркские амазонки, и сделался их султаном [данные без контекстных преукрас (зачем врать - ложь сразу видно) позаимствованы из таблицы, присутствующей здесь]. Такая гипотеза вполне правдоподобна, учитывая, что общая численность киргизов едва ли дотягивает до двух с половиной миллионов человек, когда согласно библейским толкователям потомство двенадцати сынов Иакова за двести десять лет тяжелого египетского плена размножилось до шестисот тысяч одних только половозрелых мужчин, не считая женщин и детей. Посему [Тюркские генетические графики] видно [у 89% европейцев митохондриальная ДНК соответствует макро-гаплогруппе R: HV, H, V - Haplogroup R (mtDNA)], что у некоторых тюркских народов папы были из арийцев [скифы], а мамы - из турчанок [как Рустам и Тахмина и их сын Сухраб из Шахнаме], которые и передали им свою внешность и научили тюркским языкам [вот к такой путанице и приводят межплеменные браки, тысячи лет запрещенные в Индии, что еще раз доказывает, что обычаи скифов были далеки от брахманической культуры, поэтому их и называли млеччхами (изгоями)]. По крайне мере, мало кто станет, не имея личной заинтересованности, считать незначительное число алтайских монголоидов, праотцами десятков миллионов прирожденных европеоидов Восточной Европы, Средней и Южной Азии, даже если об этом будет написано в доступных исключительно пантюркистам древнекитайских хрониках [вопрос, были ли китайские хунну предками монголов или они являлись динлинами, рослыми европеоидами, населявшие еще задолго до первых Южную Сибирь и Монголию, Л.Н. Гумилев без всяких измышлений решил в пользу своих родственников]. Думаю, что такого же мнения придерживаются и брахманы Западной Бенгалии (72,22%); даже от намека на эту версию они могут смертельно оскорбиться. Хорошо еще, что не нашлось «вундеркинда», который бы отнес останки блондинистых европеоидов, называемых скифами, к тюркским воинам достопочтенных Чингизидов. И не нужно пенять на А. Гитлера. Он просто очень хотел быть арийцем, но, не являясь таковым, пытался обосновать, что его связь с ними в принципе возможна, поэтому и направлял научные экспедиции не в Индию, а в Тибет, где в соответствии с пуранической географией живут просвещенные в колдовстве (бон) демоны-якши. Отсутствие тюркских генов у современных болгар такие мистификаторы, скорее всего, объяснят тем, что доблестные завоеватели были прокляты униженными ими фракийцами и повально заболели бесплодием [материалы взяты отсюда; они ссылаются на следующий источник]. Понятно, что историю пишут и переписывают политики. В конечном итоге ее придется запретить, как вредную. Но думаю, что болгары не долго будут позволять вертеть своим наследием различным проходимцам, как это делается в России, когда русских заочно записывают в татары. Возникает предчувствие, что все светила российской исторической науки либо пантюркисты, либо украинские националисты, ибо только у них взгляды по поводу происхождения русского народа полностью совпадают. Нет, если у вас есть тюркские родственники, происходите от кого хотите, только не надо всех подряд загребать в свою родню, ведь это многим не нравится, а если они молчат, то не считают нужным тратить свое время на подобный бред, подкрепленный одним лишь хотением неких индивидов.

РОСЫ
Вслед за Иорданом, повествующим о низложении Эрманрика [«Гетика», 129-130] , о росаманах упоминает и сирийский историк Захария Митиленский (VI в.) в «Истории», 1: «Базгун земля со (своим) языком, которая примыкает и простирается до Каспийских ворот [Дербент] и моря, которые (находятся) в пределах гуннских. За воротами [То есть за Дербентом, если смотреть со стороны Сирии, а именно: в Северном Причерноморье и Поволжье или пределах гуннских] живут бургары, со (своим) языком, народ языческий и варварский, у них есть города, и аланы, у них пять городов. Из пределов Даду живут в горах, у них есть крепости. Ауангур, народ, живущий в палатках, аугар, сабир, бургар, куртаргар, авар, хазар, дирмар, сирургур, баграсик, кулас, абдел, ефталит, эти тринадцать народов, живут в палатках, существуют мясом скота и рыб, дикими зверьми и оружием. Вглубь от них (живет) народ амазраты [Пигулевская Н. пишет: «В имени амазратов представляется возможным видеть карликов, людей длиною в локоть, аст-зарте»] и люди-псы [Родичи Святого Христофора Псеглавца?], на запад и на север от них (живут) амазонки (amazonides), женщины с одной грудью, они живут сами по себе и воюют с оружием и на конях. Мужчин среди них не находится, но если они желают прижить, то они отправляются мирно к народам по соседству с их землей и общаются с ними около месяца и возвращаются в свою землю. Если они рождают мужской пол, то убивают его, если женский, то оставляли и таким образом они поддерживали свое положение. Соседний с ними народ ерос [гот. airus - вестник, лазутчик. Герулы?], мужчины с огромными конечностями, у которых нет оружия и которых не могут носить кони из-за их конечностей [Скорее всего автор намекает на их неимоверную силу, сопутствующую огромному росту, каким обладал нормандский герцог Роллон или Хрольф Пешеход, благодаря которой они могли вступать в бой и без оружия, но оружие, как видно ниже, у них все же было]. Дальше на восток, у северных краев, есть еще три черных народа [Вот такая была славянщина, - в конце концов, ведь не случайно славянские языки так сильно напоминают санскрит. Да и сложившийся образ славянства полностью соответствует таким республикам Российской Федерации как Удмуртия (удмурты - самая рыжая нация; в источниках 15-16 вв. они упоминаются как «арские люди»), Марий Эл, Мордовия, Коми и Карелия, а также Пермскому краю, ну и еще Прибалтийским республикам; он совсем не типичен для Болгарии или республик бывшей Югославии; все сходится, если взять язык одних и наложить его на внешность других посредством христианизации.]. У гуннов лет двадцать тому назад или больше вышло писание на их языке о том, как это устроено господом, сообщу так, как я слыхал об этом от правдивых мужей - Иоханана из Решайна, находившегося в монастыре Бет-Айсхакуни, у Амида и от Томаса кожевника, уведенных в плен при Каваде лет за пятьдесят перед тем или больше. Они были вновь проданы и отправились из пределов персидских в гуннские, прошли за ворота и оставались вих земле больше 30 лет, взяли жен, породили там детей. Они вернулись в настоящее время и рассказали нам живыми словами следующее. После того как вывели пленных из пределов ромеев и ввели к гуннам и они оставались в их земле тридцать четыре года, явился ангел к человеку по имени Кардост, епископу земли Аран, как этот епископ сообщил, и сказал ему: «С тремя добродетельными священниками пойди в долину и прими от меня слово, посланное тебе от господина духов, потому что я распоряжаюсь этими пленными, что из ромейских-пределев вошли в область (языческих) народов. Я представил их молитвы богу, и он сказал мне то, что я сказал тебе». Когда с усердием отправился в долину этот Кардост, что переводится по-гречески Теоклетос, а по-арамейски «призванный богом», он с тремя священниками, сказал им ангел: «Пойдите, вступите в область (языческих) народов и крестите детей мертвых, поставьте им священников, дайте им таинства, подкрепите их. Вот я с вами, сделаю вас там любимыми, вы будете делать там среди (языческих) народов знаменья и вы найдете все, что требуется для вашего служения». С ними пошло четверо других, и в земле, где нельзя найти покойного местопребывания, находили эти семь мужей священников из вечера в вечер семь хлебов и кувшин воды. Они не вошли в ворота, но были проведены через горы. Когда они прибыли, они говорили с пленными, многих окрестили и обучали (некоторых) из гуннов. Они оставались там семь лет (буквально «неделю годов») и выпустили там писание на гуннском языке. Случилось в то время, что был послан туда Пробос с посольством от императора, чтобы купить из них воинов для войны с (языческими) народами. Когда он узнал относительно гуннов от этих святых и был осведомлен относительно пленных, он весьма возревновал и пожелал повидать их. Он увидал их, был ими благословлен и очень почтил их в глазах этих народов. Когда наш император узнал от него относительно события, совершенного так господом, как выше описано, из городов под ромейской державой, расположенных поблизости, было погружено 30 мулов, и он послал их с пшеницей, вином, маслом, льном, другими плодами и священной утварью. Мулов он дал им в подарок, так как Пробос был муж верующий, мягкий и был усерден в таких добрых делах, как это. Через 14 лет (буквально «две недели лет») он ушёл, и был другой армянский епископ по имени Макар, он был хорошо подготовлен и вступил (туда) по своей воле, вместе со священниками. Он построил церковь из кирпичей, насадил растения, посеял различные семена, совершил знаменья и многих крестил. Когда властители этих народов увидели что-то новое, они очень удивились и обрадовались мужам, почтили их, и каждый звал их в свою сторону, к своему племени и просил, чтобы они были ему учителями. И вот они там до настоящего времени».

В «Бертинских анналах» (IX в.) под 839 годом о росаманах написано следующее: «Также пришли послы греков, отправленные от императора Феофила, а именно Феодосий, епископ Кальцедонской метрополии и спатарий Феофаний, несшие с подобающими дарами к императору [Людовик Благочестивый] письмо; император с почётом принял их в Ингельгейме в пятнадцатые календы июня. Кроме того их посольство побуждало императора и подчинённых ему к подтверждению союза и постоянного мира между обеими сторонами, а также и о победах, которых он с высоты престола добился в войне против иноземных народов; любезность и ликование в Господе было принесено. Посольство испросило императора и его подданных по-дружески вернуть подателю [письма] блага всех побед. Он также послал с ними тех самых, кто себя, то есть свой народ называли Рос, которых их король, прозванием Каган [наследие империи гуннов?], отправил ранее ради того, чтобы они объявили о дружбе к нему, прося посредством упомянутого письма, поскольку они могли [это] получить благосклонностью императора, возможность вернуться, а также помощь через всю его власть. Он не захотел, чтобы они возвращались теми [путями] и попали бы в сильную опасность, потому что пути, по которым они шли к нему в Константинополь, они проделывали среди варваров очень жестоких и страшных народов. Очень тщательно исследовав причину их прихода, император узнал, что они из народа свеонов [фин. ruotsi - шведы], как считается, скорее разведчики, чем просители дружбы того королевства и нашего, он приказал удерживать их у себя до тех пор, пока смог бы это истинно открыть, а именно, честно они пришли от того или нет, и это он не преминул сообщить Феофилу через своих упомянутых послов и письмо, и то, что он охотно принял по сильному его желанию, а также если они будут найдены верными, и для них было бы дано разрешение на возвращение в отечество без опасности; их следовало отпустить с помощью; если в другой раз вместе с нашими послами, направленными к его присутствию, появился бы кто-нибудь из таких [людей] он сам должен был назначить решение».

Довольно объемное известие о росаманах оставил Ахмед ибн-Фадлан (X в.) в своей «Записке о путешествии на Волгу»: «Он (Ибн-Фадлан) сказал: я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились (высадились) на реке Атиль [Волга] . И я не видел (людей) с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни хафтанов, но носит какой-либо муж из их числа кису, которой он покрывает один свой бок, причем одна из его рук выходит из нее. С каждым из них (имеется) секира, и меч, и нож, и он (никогда) не расстается с тем, о чем мы (сейчас) упомянули. Мечи их плоские, с бороздками, франкские. И от края ногтя (ногтей) кого-либо из них (русов) до его шеи (имеется) собрание деревьев и изображений (вещей, людей?) и тому подобного [татуировки] . А что касается каждой женщины из их числа, то на груди ее прикреплено кольцо или из железа, или из серебра, или (из) меди, или (из) золота, в соответствии с (денежными) средствами ее мужа и с количеством их. И у каждого кольца - коробочка, у которой нож, также прикрепленный на груди. На шеях у них (женщин) (несколько рядов) монист из золота и серебра, так как если человек владеет десятью тысячами дирхемов, то он справляет своей жене одно монисто (в один ряд), а если владеет двадцатью тысячами, то справляет ей два мониста, и таким образом каждые десять тысяч, которые у него прибавляются, прибавляются в виде (одного) мониста у его жены, так что на шее какой-нибудь из них бывает много (рядов) монист. Самое лучшее из украшений у них (русов) это зеленые бусы из той керамики, которая находится на кораблях. Они (русы) заключают (торговые) контракты относительно них, покупают одну бусину за дирхем и нанизывают, как ожерелья, для своих жен. Они грязнейшие из твари Аллаха, - (они) не очищаются от испражнений, ни от мочи, и не омываются от половой нечистоты и не моют своих рук после еды, но они как блуждающие ослы. Они прибывают из своей страны и причаливают свои корабли на Атиле, а это большая река, и строят на ее берегу большие дома из дерева, и собирается (их) в одном (таком) доме десять и (или) двадцать, - меньше и (или) больше, и у каждого (из них) скамья, на которой он сидит, и с ними (сидят) девушки - восторг для купцов. И вот один (из них) сочетается со своей девушкой, а товарищ его смотрит на него. Иногда же соединяются многие из них в таком положении одни против других, и входит купец, чтобы купить у кого-либо из них девушку, и (таким образом) застает его сочетающимся с ней, и он (рус) не оставляет ее, или же (удовлетворит) отчасти свою потребность. И у них обязательно каждый день умывать свои лица и свои головы посредством самой грязной воды, какая только бывает, и самой нечистой, а именно так, что девушка приходит каждый день утром, неся большую лохань с водой, и подносит ее своему господину. Итак, он моет в ней свои обе руки и свое лицо и все свои волосы. И он моет их и вычесывает их гребнем в лохань. Потом он сморкается и плюет в нее и не оставляет ничего из грязи, но (все это) делает в эту воду. И когда он окончит то, что ему нужно, девушка несет лохань к тому, кто (сидит) рядом с ним, и (этот) делает подобно тому, как делает его товарищ. И она не перестает переносить ее от одного к другому, пока не обойдет ею всех находящихся в (этом) доме, и каждый из них сморкается и плюет и моет свое лицо и свои волосы в ней. И как только приезжают их корабли к этой пристани, каждый из них выходит и (несет) с собою хлеб, мясо, лук, молоко и набид, пока не подойдет к высокой воткнутой деревяшке, у которой (имеется) лицо, похожее на лицо человека, а вокруг нее (куска дерева) маленькие изображения, а позади этих изображений (стоят) высокие деревяшки, воткнутые в землю. Итак, он подходит к большому изображению и поклоняется ему, потом (он) говорит ему: «О, мой господин, я приехал из отдаленной страны и со мною девушек столько-то и столько-то голов и соболей столько-то и столько-то шкур», пока не сообщит (не упомянет) всего, что (он) привез с собою из (числа) своих товаров - «и я пришел к тебе с этим даром»; - потом (он) оставляет то, что (было) с ним, перед этой деревяшкой, - «и вот, я желаю, чтобы ты пожаловал мне купца с многочисленными динарами и дирхемами, и чтобы (он) купил у меня, как я пожелаю, и не прекословил бы мне в том, что я скажу. Потом он уходит. И вот, если для него продажа его бывает затруднительна и пребывание его задерживается, то он опять приходит с подарком во второй и третий раз, а если (все же) оказывается трудным сделать то, что он хочет, то он несет к каждому изображению из (числа) этих маленьких изображений по подарку и просит их о ходатайстве и говорит: «Это (эти) жены нашего господина, и дочери его, и сыновья его». И (он) не перестает обращаться к одному изображению за другим, прося их и моля у них о ходатайстве и униженно кланяясь перед ними. Иногда же продажа бывает для него легка, так что он продаст. Тогда он говорит: «Господин мой уже исполнил то, что мне было нужно, и мне следует вознаградить его». И вот, он берет известное число овец или рогатого скота и убивает их, раздает часть мяса, а оставшееся несет и бросает перед этой большой деревяшкой и маленькими, которые (находятся) вокруг нее, и вешает головы рогатого скота или овец на эти деревяшки, воткнутые в землю. Когда же наступает ночь, приходят собаки и съедают все это. И говорит тот, кто это сделал: «Уже стал доволен господин мой мною и съел мой дар». И если кто-нибудь из них заболеет, то они забивают для него шалаш в стороне от себя и бросают его в нем, и помещают с ним некоторое количество хлеба и воды, и не приближаются к нему и не говорят с ним, но посещают его каждые три (?)дня, особенно если он неимущий или невольник. Если же он выздоровеет и встанет, он возвращается к ним, а если умрет, то они сжигают его. Если же он был невольником, они оставляют его в его положении, так что его съедают собаки и хищные птицы. И если они поймают вора или грабителя, то они ведут его к толстому дереву, привязывают ему на шею крепкую веревку и подвешивают его на нем навсегда, пока он не распадется на куски от ветров и дождей. И (еще прежде) говорили, что они делают со своими главарями при их смерти (такие) дела, из которых самое меньшее (это) сожжение, так что мне очень хотелось присутствовать при этом, пока (наконец) не дошло до меня (известие) о смерти одного выдающегося мужа из их числа. И вот они положили его в его могиле и покрыли ее крышей над ним на десять дней, пока не закончили кройки его одежд и их сшивания. А это бывает так, что для бедного человека из их числа делают маленький корабль, кладут его (мертвого) в него и сжигают его (корабль), а для богатого (поступают так): собирают его деньги и делят их на три трети, - (одна) треть (остается) для его семьи, (одну) треть (употребляют на то), чтобы для него на нее скроить одежды, и (одну) треть, чтобы приготовить на нее набид, который они будут пить в день, когда его девушка убьет сама себя и будет сожжена вместе со своим господином; а они, всецело предаваясь набиду, пьют его ночью и днем, (так что) иногда один из них (кто-либо из них) умирает, держа чашу в своей руке. И если умирает главарь, то говорит его семья его девушкам и его отрокам: «Кто из вас умрет вместе с ним?» Говорит кто-либо из них: «Я». И если он сказал это, то это уже обязательно, так что ему уже нельзя обратиться вспять. И если бы он захотел этого, то этого не допустили бы. И большинство из тех, кто поступает (так), (это) девушки. И вот, когда умер этот муж, о котором я упомянул раньше, то сказали его девушкам: «Кто умрет вместе с ним?» И сказала одна из них: «Я». Итак, поручили ее двум девушкам, чтобы они оберегали ее и были бы с нею, где бы она ни ходила, до того даже, что они иногда мыли ей ноги своими руками. И принялись они (родственники) за его дело, - кройку одежды для него, за приготовление того, что ему нужно. А девушка каждый день пила и пела, веселясь, радуясь будущему. Когда же пришел день, в который будет cожжен (он) и девушка, я прибыл к реке, на которой (находился) его корабль, - и вот, (вижу, что) он уже вытащен (на берег) и для него поставлены четыре подпорки из дерева (материала) хаданга (белого тополя) и другого (дерева), и поставлено также вокруг него (корабля) нечто вроде больших помостов (амбаров?) из дерева. Потом (корабль) был протащен (дальше), пока не был помещен на эти деревянные сооружения. И они начали уходить и приходить, и говорили речью, (которой) я не понимаю. А он (мертвый) был далеко в своей могиле, (так как) они (еще) не вынимали его. Потом они принесли скамью, и поместили ее на корабле и покрыли ее стегаными матрацами, и парчой византийской, и подушками из парчи византийской, и пришла женщина старуха, которую называют ангел смерти, и разостлала на скамье постилки, о которых мы упомянули. И она руководит обшиванием его и приготовлением его, и она убивает девушек. И я увидел, что она ведьма (?) большая (и толстая), мрачная (суровая). Когда же они прибыли к его могиле, они удалили в сторону землю с дерева (с деревянной покрышки) и удалили в сторону (это) дерево и извлекли его (мертвого) в изаре, в котором он умер, и вот, я увидел, что он уже почернел от холода (этой) страны. А они еще прежде поместили с ним в его могиле набид и (некий) плод и тунбур. Итак, они вынули все это, и вот он не завонял и не изменилось у него ничего, кроме его цвета. Итак, они надели на него шаровары и гетры, и сапоги, и куртку, и хафтан парчевый с пуговицами из золота, и надели ему на голову шапку (калансуву) из парчи, соболевую. И они понесли его, пока не внесли его в ту палатку (кабину), которая (имеется) на корабле, и посадили его на матрац, и подперли его подушками и принесли набид, и плод, и благовонное растение и положили его вместе с ним. И принесли хлеба, и мяса, и луку, и бросили его перед ним, и принесли собаку, и разрезали ее на две части, и бросили в корабле. Потом принесли все его оружие и положили его рядом с ним (букв. к его боку). Потом взяли двух лошадей и гоняли их обеих, пока они обе не вспотели. Потом (они) разрезали их обеих мечом и бросили их мясо в корабле, потом привели двух коров (быков) и разрезали их обеих также и бросили их обеих в нем (корабле). Потом доставили петуха и курицу, и убили их, и бросили их обоих в нем (корабле). А девушка, которая хотела быть убитой, уходя и приходя входит в одну за другой из юрт, причем с ней соединяется хозяин (данной) юрты и говорит ей: «Скажи своему господину: «право же, я сделала это из любви к тебе»«. Когда же пришло время после полудня, в пятницу, привели девушку к чему-то, что они (уже раньше) сделали наподобие обвязки (больших) ворот, и она поставила обе свои ноги на руки (ладони) мужей, и она поднялась над этой обвязкой (обозревая окрестность) и говорила (нечто) на своем языке, после чего ее спустили, потом подняли ее во второй (раз), причем она совершила то же (действие), что и в первый раз, потом ее опустили и подняли в третий раз, причем она совершила то же, что сделала (те) два раза. Потом подали ей курицу, она же отрезала ее голову и забросила ее (голову). Они взяли (эту) курицу и бросили ее в корабле. Я же спросил у переводчика о том, что она сделала, а он сказал: «Она сказала в первый раз, когда ее подняли, - вот я вижу моего отца и мою мать, - и сказала во второй (раз), - вот все мои умершие родственники сидящие, - и сказала в третий (раз), - вот я вижу моего господина сидящим в саду, а сад красив, зелен, и с ним мужи и отроки, и вот он зовет меня, так ведите же к нему». И они прошли с ней в направлении к кораблю. И вот она сняла два браслета, бывших на ней, и дала их оба той женщине, которая называется ангел смерти, а она та, которая убивает ее. И она (девушка) сняла два ножных кольца, бывших на ней, и дала их оба тем двум девушкам, которые обе (перед этим) служили ей, а они обе дочери женщины, известной под именем ангела смерти. Потом ее подняли на корабль, но (еще) не ввели ее в палатку (кабину), и пришли мужи, (неся) с собой щиты и деревяшки, и подали ей кубком набид, и вот она пела над ним и выпила его. Переводчик же сказал мне, что она прощается этим со своими подругами. Потом дан был ей другой кубок, и она взяла его и затянула песню, причем старуха побуждала ее к питью его и чтобы войти в палатку (кабину), в которой (находится) ее господин. И вот я увидел, что она уже заколебалась и хотела войти в палатку (кабину), но всунула свою голову между ней и кораблем, старуха же схватила ее голову и всунула ее (голову) в палатку (кабину) и вошла вместе с ней (девушкой), а мужи начали ударять деревяшками по щитам, чтобы не был слышен звук ее крика, причем взволновались бы другие девушки, и перестали бы искать смерти вместе со своими господами. Потом вошли в палатку шесть мужей и совокупились все с девушкой. Потом положили ее на бок рядом с ее господином и двое схватили обе ее ноги, двое обе ее руки, и наложила старуха, называемая ангелом смерти, ей вокруг шеи веревку, расходящуюся в противоположные стороны, и дала ее двум (мужам), чтобы они оба тянули ее, и она подошла, держа (в руке) кинжал с широким лезвием, и вот, начала втыкать его между ее ребрами и вынимать его, в то время, как оба мужа душили ее веревкой, пока она не умерла. Потом подошел ближайший родственник (этого) мертвеца, взял деревяшку и зажег ее у огня, потом пошел задом, затылком к кораблю, а лицом своим (...), зажженная деревяшка в одной его руке, а другая его рука (лежала) на заднем проходе, (он) будучи голым, пока не зажег сложенного дерева (деревяшек), бывшего под кораблем. Потом подошли люди с деревяшками (кусками дерева для подпалки) и дровами, и с каждым (из них) деревяшка (лучина?), конец которой он перед тем воспламенил, чтобы бросить ее в эти куски дерева (подпал). И принимается огонь за дрова, потом за корабль, потом за палатку, и (за) мужа, и (за) девушку, и (за) все, что в ней (находилось), подул большой, ужасающий ветер, и усилилось пламя огня, и разгорелось неукротимое воспламенение его (огня). И был рядом со мной некий муж из русов, и вот, я услышал, что он разговаривает с переводчиком, бывшим со мною. Я же спросил его, о чем он говорил ему, и он сказал: «Право же он говорит: «Вы, о арабы, глупы»,... Это (?); он сказал: «Воистину, вы берете самого любимого для вас человека и из вас самого уважаемого вами и бросаете его в прах (землю) и съедают его прах и гнус и черви, а мы сжигаем его во мгновение ока, так что он входит в рай немедленно и тотчас»«. Тогда я спросил об этом, а он сказал: «По любви господина его к нему (вот) уже послал он ветер, так что он унесет его за час». И вот, действительно, не прошло и часа, как превратился корабль, и дрова, и девушка, и господин в золу, потом в (мельчайший) пепел. Потом они построили на месте этого корабля, который они вытащили из реки, нечто подобное круглому холму и водрузили в середине его большую деревяшку хаданга (белого тополя), написали на ней имя (этого) мужа и имя царя русов и удалились. Он (Ибн-Фадлан) сказал: к порядкам (обычаям) царя русов (относится) то, что вместе с ним в его замке (дворце) находятся четыреста мужей из (числа) богатырей, его сподвижников, и (находящиеся) у него надежные люди из их (числа) умирают при его смерти и бывают убиты (сражаясь) за него. И с каждым из них девушка, которая служит ему, и моет ему голову, и приготовляет ему то, что он ест и пьет, и другая девушка, (которую) он употребляет как наложницу. И эти четыреста (мужей) сидят под его ложем (престолом). А ложе его огромно и инкрустировано драгоценными самоцветами. И с ним сидят на этом ложе сорок девушек для его постели. Иногда он употребляет, как наложницу, одну из них в присутствии своих сподвижников, о которых мы (выше) упомянули. И он не спускается со своего ложа, так что если он захочет удовлетворить потребность, то он удовлетворяет ее в таз, а если он захочет поехать верхом, то лошадь его подводится к ложу, так что он садится на нее верхом с него (ложа). А если он захочет сойти (с лошади), то подводится его лошадь (к ложу) настолько, чтобы он сошел со своей лошади. У него есть заместитель, который управляет войсками и нападает на врагов и замещает его у его подданных».

Известия о росаманах оставил и иранский энциклопедист Ахмед ибн-Даста (X в.) в поздней компиляции его уцелевших сочинений под названием «Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах»: «Что касается до Руси, то находится она на острове, окруженном озером. Окружность этого острова, на котором живут они (руссы), равняется трем дням пути; покрыт он лесам и болотами; нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногою на землю, и она уже трясется, по причине (рыхлости от) обилия в ней воды [как говорится ниже, этим островом являлся полуостров Крым, Приазовье и Нижнее Подонье]. Русь имеет царя, который зовется Хакан-русь. Они производят набеги на славян; подъезжают к ним на кораблях, выходят на берег и полонят народ, который отправляют потом в Хазеран и к болгарам и продают там. Пашен Русь не имеет и питается лишь тем, что бывает в земле славян. Когда у кого из Руси родится сын, отец (новорожденного) берет обнаженный меч, кладет его пред дитятею и говорит: «Не оставлю в наследство тебе никакого имущества: будешь иметь только то, что приобретешь себе этим мечем». Русь не имеет ни недвижимого имущества, ни деревень, ни пашен; единственный промысел их - торговля собольими, беличьими и другими мехами, которые и продают они желающим; плату же, получаемую деньгами, завязывают накрепко в пояса свои. Любят опрятность в одежде; даже мужчины носят золотые браслеты. С рабами обращаются хорошо. Об одежде своей заботятся, потому что занимаются торговлею. Городов у них большое число и живут в довольстве. Гостям оказывают почет и обращаются хорошо с чужеземцами, которые ищут у них покровительства, да и со всеми, кто часто бывает у них, не позволяя никому из своих обижать или притеснять таких людей. В случае же, если кто из них обидит или притеснит чужеземца, помогают последнему и защищают его. Мечи у них Соломоновы [Ахмед ибн-Фадлан уточняет, что эти мечи были франкской работы]. Когда просит о помощи который либо из их родов, выступают в поле все и не разделяются на отдельные отряды, а борются со врагом сомкнутым строем, пока не победят его. Когда кто их них имеет дело против другого, то зовет его на суд к царю, перед которым и препираются; когда царь произнесет приговор, исполняется то, что он велит; если же обе стороны приговором царя не довольны, то по его приказанию, должны предоставить окончательное решение оружию: чей меч острее, тот и одерживает верх. На борьбу эту родственники (обоих тяжущихся сторон) приходят вооруженными и становятся. Тогда соперники вступают в бой, и победитель может требовать от побежденного, чего хочет. Есть у них, из среды их, врачи, имеющие такое влияние на царя их, как будто они начальники ему. Случается, что приказывают они приносить в жертву творцу их что ни вздумается им: женщин, мужчин и лошадей; а уж когда прикажет врач, не исполнить приказание его нельзя никоим образом. Взяв человека или животное, врач накидывает ему петлю на шею, навешает жертву на бревно и ждет, пока она не задохнется. Тогда говорит: «Вот это - жертва Богу». Русь мужественны и храбры. Когда они нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его всего. Женщинами побежденных сами пользуются, а мужчин обращают в рабство. Ростом они высоки, красивы собой и смелы в нападениях. Но смелости этой на коне не обнаруживают: все свои набеги и походы производят они на кораблях. Шальвары носят они широкие: сто локтей материи идет на каждый. Надевая такие шальвары, собирают они их в сборки у колен, к которым затем и привязывают. Никто из них не испражняется наедине: трое из товарищей сопровождают его непременно и оберегают. Все постоянно носят при себе мечи, потому что мало доверяют они друг другу, и что коварство между ними дело обыкновенное: если кому удастся приобрести хотя малое имущество, то уж родной брат или товарищ тотчас же начинают завидовать и домогаться, как бы убить его и ограбить. Когда умирает у них кто-либо из знатных, то выкапывают ему могилу в виде большого дома, кладут его туда и вместе с ним кладут в ту же могилу как одежду его, так и браслеты золотые, которые он носил; далее опускают туда множество съестных припасов, сосуды с напитками и чеканенную монету. Наконец кладут в могилу живою и любимую жену покойника. Затем отверстие могилы закладывается, и жена умирает в заключении» (Глава 6).

По поводу росаманов у Лиутпранда Кремонского (X в.) в «Антаподосисе» (к. V, XV) говорится: «в северных краях есть некий народ, который греки по его внешнему виду называют русами (грек. rousios - рыжий), мы же по их месту жительства зовём «норманнами». Ведь на тевтонском языке «норд» означает «север», а «манн» - «человек»; отсюда - «норманны», то есть «северные люди». Королём этого народа был (тогда) Игорь; собрав более тысячи судов, он пришёл к Константинополю. Император Роман, услышав об этом, весьма встревожился, ибо отправил свой флот против сарацин и для защиты островов. Проведя в размышлениях немало бессонных ночей, - Игорь в это время опустошал морское побережье, - Роман узнал, что в его распоряжении есть ещё 15 полуразрушенных хеландий [позд.лат. chelandium - шаланда], которые народ оставил (дома) из-за их ветхости. Услышав об этом, он велел прийти к нему кораблестроителям, и сказал им: «Сейчас же отправляйтесь и немедленно оснастите те хеландии, что остались (дома). Но разместите устройство для метания огня не только на носу, но также на корме и по обоим бортам». Итак, когда хеландии были оснащены согласно его приказу, он посадил в них опытнейших мужей и велел им идти навстречу королю Игорю. Они отчалили; увидев их в море, король Игорь приказал своему войску взять их живьем и не убивать. Но добрый и милосердный Господь, желая не только защитить тех, кто почитает Его, поклоняется Ему, молится Ему, но и почтить их победой, укротил ветры, успокоив тем самым море; ведь иначе грекам сложно было бы метать огонь. Итак, заняв позицию в середине руского (войска), они (начали) бросать огонь во все стороны. Русы, увидев это, сразу стали бросаться с судов в море, предпочитая лучше утонуть в волнах, нежели сгореть в огне. Одни, отягощённые кольчугами и шлемами, сразу пошли на дно морское, и их более не видели, а другие, поплыв, даже в огне продолжали гореть; никто не спасся в тот день, если не сумел бежать к берегу. Ведь корабли русов из-за своего малого размера плавают и на мелководье, чего не могут греческие хеландии из-за своей глубокой осадки. Чуть позже Игорь с большим позором вернулся на родину. Греки же, одержав победу и уведя с собой множество пленных, радостные вернулись в Константинополь. Роман приказал казнить всех (пленных) в присутствии посла короля Гуго, то есть моего отчима».

Лев Диакон (X в.) в «Истории» сообщает: «Затем, возведя в достоинство патрикия Калокира, мужа пылкого нрава и во всех отношениях горячего, он [византийский император Никифор II Фока] отправил его к тавроскифам [Таврида - античное название Крыма], которых в просторечии обычно называют росами, с приказанием распределить между ними врученное ему золото, количеством около пятнадцати кентинариев [кентинарий = ок. 32.7 кг], и привести их в Мисию [Болгария] с тем, чтобы они захватили эту страну» (IV, 6). «Выслушав слова Калокира, Сфендослав (таким именем он назывался у тавров) не в силах был сдержать своих устремлений; возбужденный надеждой получить богатство, видя себя во сне владетелем страны мисян, он, будучи мужем горячим и дерзким, да к тому же отважным и деятельным, поднял на войну все молодое поколение тавров. Набрав, таким образом, войско, состоявшее, кроме обоза, из шестидесяти тысяч цветущих здоровьем мужей, он вместе с патрикием Калокиром, с которым соединился узами побратимства, выступил против мисян» (V, 2). «Сфендослав очень гордился своими победами над мисянами; он уже прочно овладел их страной и весь проникся варварской наглостью и спесью. Объятых ужасом испуганных мисян он умерщвлял с врожденной жестокостью: говорят, что, с бою взяв Филиппополь, он со свойственной ему бесчеловечной свирепостью посадил на кол двадцать тысяч оставшихся в городе жителей и тем самым смирил и (обуздал) всякое сопротивление и обеспечил покорность. Ромейским послам (Сфендослав) ответил надменно и дерзко: «Я уйду из этой богатой страны не раньше, чем получу большую денежную дань и выкуп за все захваченные мною в ходе войны города и за всех пленных. Если же ромеи не захотят заплатить то, что я требую, пусть тотчас же покинут Европу, на которую они не имеют права, и убираются в Азию, а иначе пусть и не надеются на заключение мира с тавроскифами». Император Иоанн, получив такой ответ от скифа, снова отправил к нему послов, поручив им передать следующее: «Мы верим в то, что провидение управляет вселенной, и исповедуем все христианские законы; поэтому мы считаем, что не должны сами разрушать доставшийся нам от отцов неоскверненным и благодаря споспеществованию Бога неколебимый мир. Вот почему мы настоятельно убеждаем и советуем вам, как друзьям, тотчас же, без промедления и отговорок, покинуть страну, которая вам отнюдь не принадлежит. Знайте, что если вы не последуете сему доброму совету, то не мы, а вы окажетесь нарушителями заключенного в давние времена мира. Пусть наш ответ не покажется вам дерзким; мы уповаем на бессмертного Бога Христа: если вы сами не уйдете из страны, то мы изгоним вас из нее против вашей воли. Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды. Не упоминаю я уж о его (дальнейшей) жалкой судьбе, когда, отправившись в поход на германцев, он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое. Я думаю, что и ты не вернешься в свое отечество, если вынудишь ромейскую силу выступить против тебя, - ты найдешь погибель здесь со всем своим войском, и ни один факелоносец не прибудет в Скифию, чтобы возвестить о постигшей вас страшной участи. Это послание рассердило Сфендослава, и он, охваченный варварским бешенством и безумием, послал такой ответ: «Я не вижу никакой необходимости для императора ромеев спешить к нам; пусть он не изнуряет свои силы на путешествие в сию страну - мы сами разобьем вскоре свои шатры у ворот Византия и возведем вокруг города крепкие заслоны, а если он выйдет к нам, если решится противостоять такой беде, мы храбро встретим его и покажем ему на деле, что мы не какие-нибудь ремесленники, добывающие средства к жизни трудами рук своих, а мужи крови, которые оружием побеждают врага. Зря он по неразумию своему принимает росов за изнеженных баб и тщится запугать нас подобными угрозами, как грудных младенцев, которых стращают всякими пугалами» (VI, 10).

Говорит о росаманах и Константин Багрянородный (X в.) в своей книге «Об управлении империей», 42: «В верховьях реки Днепр живут росы [возможно в долине реке Рось, правого притока Днепра]; отплывая по этой реке, они прибывают к ромеям». Перед этим он поясняет, 9: «[Да будет известно], что приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы [лодки, выдолбленные из одного бревна] являются одни из Немогарда [гот. nem: anda-nem - хватать, захватывать; nam: niman - брать; namo: namnjan - называть; garda - крепость], в котором сидел Сфендослав, сын Ингора [Ингвар], архонта [властитель] Росии [Немогард - точно не Новгород, который к тому же назывался Хульмгард, поскольку Сфендослав, как сообщает Лев Диакон (X в.), проживал в Крыму и плавал по Черному (Русскому), а не Балтийскому (Свевскому) морю], а другие из крепости Милиниски [Смоленск?], из Телиуцы [Любеч?], Чернигоги [Чернигов] и из Вусеграда [Вышгород?]. Итак, все они спускаются рекою Днепр и сходятся в крепости Киоава [Киев], называемой Самватас [гот. sama - тот же самый; wato - вода]. Славяне же, их пактиоты [данники], а именно: кривитеины [кривичи], лендзанины [ледьяне - ляхи, поляки от «leda» - необработанное поле] и прочие Славинии - рубят в своих горах моноксилы во время зимы и, снарядив их, с наступлением весны, когда растает лед, вводят в находящиеся по соседству водоемы. Так как эти [водоемы] впадают в реку Днепр, то и они из тамошних [мест] входят в эту самую реку и отправляются в Киову [Киев]. Их вытаскивают для [оснастки] и продают росам, росы же, купив одни эти долбленки и разобрав свои старые моноксилы, переносят с тех на эти весла, уключины и прочее убранство... снаряжают их. И в июне месяце, двигаясь по реке Днепр, они спускаются в Витичеву, которая является крепостью-пактиотом росов, и, собравшись там в течение двух-трех дней, пока соединятся все моноксилы, тогда отправляются в путь и спускаются по названной реке Днепр. Прежде всего они приходят к первому порогу, нарекаемому «Эссупи» [гот. aiws - время; aiz - руда, бронза, монета, деньги; supon - сушить], что означает по-росски и по-славянски «Не спи». Порог [этот] столь же узок, как пространство циканистирия, а посередине его имеются обрывистые высокие скалы, торчащие наподобие островков. Поэтому набегающая и приливающая к ним вода, низвергаясь оттуда вниз, издает громкий страшный гул. Ввиду этого росы не осмеливаются проходить между скалами, но, причалив поблизости и высадив людей на сушу, а прочие вещи оставив в моноксилах, затем нагие, ощупывая своими ногами [дно, волокут их], чтобы не натолкнуться на какой-либо камень. Так они делают, одни у носа, другие посередине, а третьи у кормы, толкая [ее] шестами, и с крайней осторожностью они минуют этот первый порог по изгибу у берега реки. Когда они пройдут этот первый порог, то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу, называемому по-росски «Улворси» [гот. wulan - кипеть, вздыматься; wars - осторожный], а по-славянски «Острову нипрах», что значит «Островок порога». Он подобен первому, тяжек и трудно проходим. И вновь, высадив людей, они проводят моноксилы, как и прежде. Подобным же образом минуют они и третий порог, называемый «Геландри» [гот. gailjan - радовать, громко приветствовать; and-rinnan - спорить, состязаться в беге], что по-славянски означает «Шум порога», а затем так же - четвертый порог, огромный, нарекаемый по-росски «Аифор» [гот. aih: aihan, aigan - господствовать; faurs - вперёд], по-славянски же «Неасит» [ст.слав. «неасыть» - пеликан], так как в камнях порога гнездятся пеликаны. Итак, у этого порога все причаливают к земле носами вперед, с ними выходят назначенные для несения стражи мужи и удаляются. Они неусыпно несут стражу из-за пачинакитов (печенегов) [санскр. pacya - созревание; nakta - ночь?]. А прочие, взяв вещи, которые были у них в моноксилах, проводят рабов в цепях по суше на протяжении шести миль, пока не минуют порог. Затем также одни волоком, другие на плечах, переправив свои моноксилы по ею сторону порога, столкнув их в реку и внеся груз, входят сами и снова отплывают. Подступив же к пятому порогу, называемому по-росски «Варуфорос» [гот. warei - осторожность; faurs - вперёд], а по-славянски «Вулнипрах», ибо он образует большую заводь, и переправив опять по излучинам реки свои моноксилы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога, называемого по-росски «Леанди» [гот. гот. lein - парус; and - вдоль, по, в направлении], а по-славянски «Веручи», что означает «Кипение воды», и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу, называемому по-росски «Струкун» [гот. striks - штрих, удар, росчерк; kons, kuni - племя], а по-славянски «Напрези» [ст.слав. Настрези - на стрежне], что переводится как «Малый порог» [Факт того, что даже спесивый грек мог различать язык росов и славян еще раз подтверждает этническое различие между ними, но отечественные ученые, подобно страусам, прячущим во время опасности голову в песок, предпочитают незамечать этого, как всегда боясь пассивного секса с чужеземцами. А почему, собственно, все переводится на секс? Может быть потому что сама поза страуса располагает к такому сексу? Например, англичане из-за того, что к ним в свое время переселился нормандский герцог Вильгельм Завоеватель, имели территориальные притязания к Франции. Более того, они ни коим образом не уронили свое национальное достоинство, признав, что Англия на протяжении тысячелетий была «проходным двором» для различных племен и народов.]. Затем достигают так называемой переправы Крария [брод «Кичкас» в 15 км ниже порога Вильный], через которую переправляются херсониты, [идя] из Росии, и пачинакиты на пути к Херсону [современный Севастополь]. Эта переправа имеет ширину ипподрома, а длину, с низа до того [места], где высовываются подводные скалы, - насколько пролетит стрела пустившего ее отсюда дотуда. Ввиду чего к этому месту спускаются пачинакиты и воюют против росов. После того как пройдено это место, они достигают острова, называемого Св. Григорий [о. Хортица]. На этом острове они совершают свои жертвоприношения, так как там стоит громадный дуб: приносят в жертву живых петухов, укрепляют они и стрелы вокруг [дуба], а другие - кусочки хлеба, мясо и что имеет каждый, как велит их обычай. Бросают они и жребий о петухах: или зарезать их, или съесть, или отпустить их живыми. От этого острова росы не боятся пачинакита, пока не окажутся в реке Селина. Затем, продвигаясь таким образом от [этого острова] до четырех дней, они плывут, пока не достигают залива реки, являющегося устьем, в котором лежит остров Св. Эферий [о. Березань]. Когда они достигают этого острова, то дают там себе отдых до двух-трех дней. И снова они переоснащают свои моноксилы всем тем нужным, чего им недостает: парусами, мачтами, кормилами, которые они доставили [с собой]. Так как устье этой реки является, как сказано, заливом и простирается вплоть до моря, а в море лежит остров Св. Эферий, оттуда они отправляются к реке Днестр и, найдя там убежище, вновь там отдыхают. Когда же наступит благоприятная погода, отчалив, дни приходят в реку, называемую Аспрос [Белая], и, подобным же образом отдохнувши и там, снова отправляются в путь и приходят в Селину [устье Дуная], в так называемый рукав реки Дунай. Пока они не минуют реку Селина, рядом с ними следуют пачинакиты. И если море, как это часто бывает, выбросит моноксил на сушу, то все [прочие] причаливают, чтобы вместе противостоять пачинакитам. От Селины же они не боятся никого, но, вступив в землю Булгарии [Дунайская Булгария], входят в устье Дуная. От Дуная они прибывают в Конопу [с. Летя в Северной Добрудже (Румыния)], а от Конопы - в Констанцию [современная Констанца в Румынии]... к реке Варна [ныне р. Провадия, устье которой находится в районе совр. Варны]; от Варны же приходят к реке Дичина [современная Камчия, ее устье - между Варной и Несебром]. Все это относится к земле Булгарии. От Дичины они достигают области Месемврии [современный Несебр] - тех мест, где завершается их мучительное и страшное, невыносимое и тяжкое плавание. Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киава [Киев] и отправляются в полюдия, что именуется «кружением», а именно - в Славинии вервианов [древляне], другувитов [дреговичи], кривичей, севериев [северяне] и прочих славян, которые являются пактиотами росов. Кормясь там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав [Киев]. Потом так же, как было рассказано, взяв свои моноксилы, они оснащают [их] и отправляются в Романию [Византия]».

Отец русской истории Нестор (XII в.) в «Повести временный лет» пишет: «В год 6370 (862). Изгнали варяг за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать друг с другом. И сказали себе: «Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, - вот так и эти. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». И избрались трое братьев со своими родам, и взяли с собой всю русь, и пришли, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, - на Белоозере, а третий, Трувор, - в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же - те люди от варяжского рода, а прежде были словене. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть один Рюрик, и стал раздавать мужам своим города - тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах - находники, а коренное население в Новгороде - словене, в Полоцке - кривичи, в Ростове - меря, в Белоозере - весь, в Муроме - мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик. И было у него два мужа, не родственники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со своим родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе небольшой город. И спросили: «Чей это городок?». Те же ответили: «Были три брата: Кий» Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам». Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян. Рюрик же княжил в Новгороде» [Если воспринимать этот текст буквально, то Нестор без разночтения говорит о том, что в его время варягами называли русь, шведов, норманнов, англов, готландцев, среди которых, по-видимому, славян не было. На княжение же призвали тех варягов, которые были известны под названием русь. Далее Нестор утверждает, что кроме призванной новгородской руси в лице Рюрика, одновременно существовала и киевская русь в лице Аскольда и Дира, которая, судя по всему, возникла еще в бытность Эрманрика, то есть не в IX в., а в IV в.].

Вопреки безосновательным чаяниям антинорманистов, следует добавить, что древние русичи назывались именами, которые были не типичны для их по-болгарски крещенных потомков. На это прямо указывает тот же Нестор [да простят этого старца те, кто всерьез воспринимает Велесову книгу и Славяно-Арийские Веды; в утешение им хочу сказать, что Третий Рейх тоже восторгался подобным бредом под названием «Хроники Ура Линда»]: «В год 6420 (912). Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря так: Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского - Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских». И еще: «В год 6453 (945). Прислали Роман, и Константин, и Стефан послов к Игорю восстановить прежний мир, Игорь же говорил с ними о мире. И послал Игорь мужей своих к Роману. Роман же созвал бояр и сановников. И привели русских послов, и велели им говорить и записывать речи тех и других на хартию. Список с договора, заключенного при царях Романе, Константине и Стефане, христолюбивых владыках. Мы - от рода русского послы и купцы, Ивор, посол Игоря, великого князя русского, и общие послы: Вуефаст от Святослава, сына Игоря; Искусеви от княгини Ольги; Слуды от Игоря, племянник Игорев; Улеб от Володислава; Каницар от Предславы; Шихберн Сфандр от жены Улеба; Прастен Тудоров; Либиар Фастов; Грим Сфирьков; Прастен Акун, племянник Игорев; Кары Тудков; Каршев Тудоров; Егри Евлисков; Воист Войков; Истр Аминодов; Прастен Бернов; Явтяг Гунарев; Шибрид Алдан; Кол Клеков; Стегги Етонов; Сфирка…; Алвад Гудов; Фудри Туадов; Мутур Утин; купцы Адунь, Адулб, Иггивлад, Улеб, Фрутан, Гомол, Куци, Емиг, Туробид, Фуростен, Бруны, Роальд, Гунастр, Фрастен, Игелд, Турберн, Моне, Руальд, Свень, Стир, Алдан, Тилен, Апубексарь, Вузлев, Синко, Борич, посланные от Игоря, великого князя русского, и от всякого княжья, и от всех людей Русской земли. И им поручено возобновить старый мир, нарушенный уже много лет ненавидящим добро и враждолюбцем дьяволом, и утвердить любовь между греками и русскими».

Конечно, это были варяги Рюриковичей, которые, согласно тому же Нестору, сначала княжили в Новгороде («Повесть временных лет», 6370 (862) г.), а затем перебрались в Киев (там же, 6390 (882) г.). Однако, как известно, у каждого следствия есть своя скрытая или явная причина. В конце концов, по теории вероятностей случайностей не бывает. Вполне возможно, что их прибытие обуславливала необходимость восстановить некий готский род, издревле правящий в Гардарике, Теодоре и Острогарде.

Прослеживающиеся в вышеуказанном списке славянские имена Нестор в пояснениях под тем же 6453 (945) годом объясняет так: «христиан русских приводили к присяге в церкви святого Ильи, что стоит над Ручьем в конце Пасынчей беседы и Хазар, - это была соборная церковь, так как много было христиан-варягов», которые, бесспорно, принимали веру от крещеных в 865 г. болгар, а у тех не только были имена с окончанием на «слав», но даже столица их государства называлась Преслав. Князь Святослав, судя по всему, получил имя от своей рано овдовевшей матери, княгини Ольги [Святославу едва исполнилось три года], которая во всеуслышание, в Константинополе, крестилась, когда ему было тринадцать лет [да и свой оселедец, он, вероятно, у болгар позаимствовал, - смотрите «Именник болгарских ханов»]. В соответствии с последовательным изложением стародавних событий в «Повести временных лет», после крещения Руси почти все русские князья и бояре стали носить привычные славянские имена: Ярополк, Добрыня [в болгарском языке слово «добро» употребляется, чуть ли ни как междометие], Святополк, Изяслав, Мстислав, Ярослав, Всеволод, Вышеслав, Станислав, Позвизд, Судислав, Болеслав, Брячислав, Всеслав, Вячеслав, Ростислав, Владислав, которые популярны у современных последователей славянского язычества. Но это и не удивительно, поскольку сведения о славянских богах наиболее полно дошли до наших дней именно в болгарском фольклоре. Готских имен сохранилось немного. Среди них были родовое имя Рюриковичей (гот. riurs - временный; reiks - король), Олег (гот. hailags - святой), Игорь (гот. Iggws - бог Ингви; ar, ara - орёл), Владимир (гот. walthus - лес, waldan - властвовать; mers - знаменитый), Иван (гот. aiws - ива, вечность; ansus - луч, божество), Фёдор (гот. thiuda - народ; thaur - великан), Борис (гот. baur - сын; eis - лёд) и Глеб (гот. hlaifs, hlaibs - буханка, каравай). Распространенное имя Иван совсем не похоже на еврейское имя Иоханан. К нему ближе валийское имя Эван (кельт. euan - молодой воин) или слово Евангелие, которое по-гречески означает «Благая Весть».

А КТО ЕСТЬ КТО?

В запутанной истории готов, когда они то и дело шатались из Скандинавии и Северо-Западной Европы в Северное Причерноморье, Северный Кавказ и Малую Азию и обратно, а потом частично осели в Восточной и Западной Европе и даже в Северной Африке, нельзя с уверенностью сказать, были ли это исключительно коренные скандинавы, потомки кроманьоцев, казавшиеся низкорослым средиземноморцам великанами [они были далеко не такие троглодиты, как Грендель из фильма «Беовульф и Грендель» 2005 г.; они больше походила на А. Шварцнеггера в фильмах «Конан-варвар» 1981 г., «Конан-разрушитель» 1984 г. и «Рыжая Соня» 1985 г.], кельты [эти любители татуировок и замысловатых причесок придавали северным варварам экстравагантность «хиппи»], родоначальники всех западноевропейских народов, или все же к ним ближе индоиранские кочевники, называемые скифами, которых принято считать предками викингов [венеты, венды, вандалы, вагры, варяги, йомсвикинги; фильм «Тринадцатый воин» 1999 г. подсказывает, что именно они (венделы) были законодателями моды легендарных берсерков, воинов-медведей, которым были нипочем раны, наносившиеся огнем и железом] и, разумеется, славян. Однако, в этом вопросе более или менее помогают разобраться опять жестокие в своей правоте генетики. Возьмем в качестве прародины готов страны Северной Европы, о которых они сами всем рассказали, а не те, что им приписывают наши «патриотично» настроенные современники, и сравним, кем являются их жители в своем большинстве по гаплогруппам урожденных скандинавов (I1 существует в Европе 20 000 лет), славян (R1a существует в Европе 4 600 лет) и кельтов (R1b существует в Европе 18 500 лет).

Страна I1 R1a R1b
Швеция 42% 23.5% 21%
Норвегия 36% 28% 28%
Исландия 33% 23% 42%
Дания 30.5% 12.5% 44.5%
Нидерланды 18.5% 6% 53.5%
Северная Германия 18% 23% 38%
Польша 6% 56.5% 16.5%

Наглядно видно [особенно по Исландии, заселенной норвежцами только в X в., хотя до них там могли проживать и ирландские монахи], что среди готов, должно быть [под вопросом], преобладали кельты, вторыми после них шли древнейшие европейцы, и почетное третье место занимали арийцы, но Швеция и Польша, как прародина самых ретивых из них: остроготов, визиготов и гепидов, указывает на численное преимущество славян перед кельтами. Следует отличать кельтов Галлии (Франция) и Британии (Англия), покорившихся Юлию Цезарю (I в. до н.э.), от кельтов Центральной и Северной Европы, смешавшихся с готами, также как французов - от немцев [древним символом Галлии является петух, который на жаргоне уголовного мира означает пассивного гомосексуалиста, а по современным представлениям готы, наследовавшие им викинги и даже ранние казаки-разбойники жили по воровским понятиям и походили на уголовников]. Почти полное отсутствие в вышеуказанных странах представителей финно-угорских народов еще раз отвешивает оплеуху тем «грамотеям», которые, то ли по своему невежеству, то ли с какой-то скрытой целью, относят готов к выходцам из Прибалтики и даже династию Рюриковичей причисляют к гаплогруппе N. Несмотря на различную этническую принадлежность, всех готов объединял единый готский язык [по существу он кельтский и больше всего похож на современные английский и немецкий языки, а как недавно выяснилось, в противовес безумным спекуляциям XIX-XX вв., в Англии и Германии преимущественно живут потомки кельтов, которые, если и вышли из скифской (арийской) среды, то очень давно и неправда], отголоски которого можно найти как в германских, так и славянских языках, а также их воспетые историками кровожадные цели. К ратным трудам они приобщались с тринадцати лет [Лиутпранд Кремонский «Книга воздаяния» (Антаподосис), II, XXV: «Король Генрих был тяжко болен, когда ему сообщили о скором приходе венгров. Едва дослушав до конца слова посланника, он, отправив послов по всей Саксонии, приказал каждому под страхом смертной казни явиться к нему в течение 4-х дней. В результате, когда через 4 дня собралось огромнейшее войско, - ведь у саксов есть достойный похвалы и подражания обычай, согласно которому ни один мужчина, достигший 13 лет, не может уклониться от воинского призыва».] и кроме этого мало чем занимались, разве что политикой [королевские династии], работорговлей, магией и поэзией о чем, кроме прямых указаний, говорит наиболее почитаемый среди них бог по-имени Годан или Водан (Один), дарующий богатства, победу в войне, раскрывающий тайны волхования и ниспосылающий наитие для изящных стихосложений. Да и судя по Ригведе, предки основателей самого головокружительного мистицизма на планете Земля всецело придавались тем же самым «благородным» занятиям, восхваляя своих богов волшебными заговорами (мантра) и громя цветущие города бессильных перед ними дасью (раб): шумеров [гора Сумеру?] Иранского нагорья и дравидов Индостана, отличавшиеся от них цветом волос («черноголовые») и кожи [Ригведа в переводе Т.Я. Елизаренковой, I.,101. «К Индре», 1: «Заводите подкрепляемую питьем речь для того, кто любит опьянение, который вместе с Риджишваном разбил брюхатые чернокожими крепости!»; Там же, I.,130. «К Индре», 8: «Индра поддерживал в раздорах приносящего жертвы ария, Он, имеющий сто поддержек, - во всех состязаниях, в состязаниях, награда за которые - солнечный свет. Карая для Ману тех, кто не имеет обетов, Он подчинил ему черную кожу»; Там же, IX, 41. «К Соме», 1: «(Мы воспеваем соки сомы,) которые выступили вперед, как возбужденные, неистовые, неутомимые быки, громя черную кожу»; Там же, IX, 73. «К Соме», 4-5: «Эти (капли сомы) дружно зазвучали, (стекая) вниз в (сито) с тысячей протоков. (Они поднялись) на небосвод, неся мед на языке, неиссякающие. Его ревностные соглядатаи не смыкают глаз. На каждом шагу находятся вязатели с петлями. Те, что дружно зазвучали от отца и матери, воспламеняясь от гимна, сжигая (врагов), лишенных обета, с помощью колдовской силы сдувают прочь ненавистную Индре черную кожу с земли (и) с неба»]. Ведь не случайно появление чернокожих Кришны, аватары Вишну, и Крашны Двайпаяны Вьясадевы, автора Махабхараты, Шримад Бхагаватам и прочих пуран, которые писались для того, чтобы донести ведическую мудрость для низших, автохтонных каст Индии, отодвинуло на далеко недружественный план белокожего Индру (Брахма), царя небес и верховного бога арийцев Ригведы [в настоящее время под ведическим принципом: «Aham Brahmasmi» - «Я есть брахман», записанным в древнейшей Брихад-араньяка-упанишаде, разумеется извечная красота обожествляемой души каждого живого существа, но, по-видимому, первоначально он имел не настолько философский смысл, а лишь подтверждал правоту действий всякого арийца по отношению ко всякому неарийцу, как античных греков или римлян - ко всем окружающим их варварам]. Даже великие зодчие, воздвигшие неповторимые египетские пирамиды, по взглядам «солнечнокожих» арийцев [гиксосы] годились только для того, чтобы копаться в зловонном иле, который засевался после разлива Нила. Корни такого мировоззрения уходят в пещерный дуализм: Солнце и свет - добро, Луна и тьма - зло, белое - хорошее, черное - плохое, верх - прекрасное, там живут небожители, низ - отвратительное, там обитают богоборцы, правая рука - предназначена для всего чистого и благого, левая - для всего нечистого и зловещего, родич - свой, пусть даже и плохой, но близкий по крови, иноплеменник - чужой, пусть даже и хороший, но заведомо неродственный и отталкивающий. В принципе это всем близко и понятно, хотя в современном обществе, во многом благодаря великим потрясениям первой половины XX века, принято лицемерно осуждать всякие проявления ксенофобии [глупо подавлять в себе память предков, ее невозможно обмануть, рано или поздно она обязательно проявится даже у тех, кто корчит из себя святых, поскольку человек и святость - понятия несовместимые, хотя бы потому что святость - это чистота, а человек - существо далеко не чистое и своими нечистотами склонно загрязнять все окружающее, в том числе и неразделимые со Всевышним священные реки, такие как Волга и Ганга, не говоря уже о ментальной и каузальной чистоте мыслей и поступков]. Такая гуманистическая демагогия ведет к атеизму, поскольку не может оправдать наивным, но завораживающе искренним возгласом: «Так хочет Бог!» то, что Библия и Коран писались кровью многобожников, иноверцев и вероотступников, а вся повествовательная цепь индусских пуран построена на лжи, убийствах и проклятьях [даже красный террор за «Свободу, равенство и братство!», существенно улучшивший плодородные свойства почвы чуть ли не половины Евразии, по «Закону Божьему» вылился все тем же: «Король умер, да здравствует король!», а «Закон Божий» для всякой плоти очень хорошо описал Ч. Дарвин, который не был «всезнающим» атеистом, а придерживался мнения агностиков в том, что божественное невозможно познать ограниченным человеческим умом и не тратил отпущенное ему время на тщетные «поиски истины»; правоту Ч. Дарвина можно увидеть в огромном количестве пород различных домашних животных, выведенных человеком от их диких предков, но в межвидовой эволюции, как в эволюции самого человека он, конечно, ошибался, хотя и задал повод для бесполезных дискуссий на многие последующие века]. На вышеуказанных арийских взглядах и основывается расслоение общества, которое наилучшим образом иллюстрирует староэддическая «Песнь о Риге» (XIII в.), согласно которой Хеймдаль, божественный муж из рода асов, под вымышленным именем Риг путешествовал по Йотунхейму. В середине своего пути он забрел в дом, где в бедственном состоянии пребывали Ай [прадед] и Эдда [прабабка]. Прогостив у них три ночи, он снова отправился своей дорогой, а Эдда через девять месяцев родила сына: «темен лицом был и назван был Трэлем [раб]» (Песнь о Риге, 7). Когда он подрос, то женился на деве «с кривыми ногами, грязь на подошвах, загар на руках, нос приплюснут» (Там же, 10), по-имени Тир [рабыня], которая родина ему двенадцать сыновей и восемь дочерей, а от них «весь род рабов начался» (Там же, 13). Затем Риг остановился в доме Афи [дед] и Аммы [бабка] со средним достатком. С ними у него приключилась та же история, что и с Айем и Эддой. Через девять месяцев Амма родила сына: «был рыжий, румяный, с глазами живыми» (Там же, 21). Его назвали Карлом [«мужик», простолюдин]. Возмужав, он женился на Снёр [сноха]: «хозяйка в одежде из козьей шерсти, с ключами у пояса» (Там же, 23). У них народилось двенадцать сыновей и десять дочерей, от которых «все бонды [свободные крестьяне-общинники; они же хускарлы - придворная челядь] род свой ведут» (Там же, 25). После этого Риг зашел на постой к Фадиру [отец] и Модир [мать], которые жили в роскоши. Попользовавших их гостеприимством в течение трех ночей, он опять продолжил свой путь, а Модир спустя девять месяцев родила сына, которого нарекла Ярлом [боярин]. Он был «румяный лицом, а волосы светлые, взор его был, как змеиный, страшен» (Там же, 34). Когда он вырос, к нему пришел Риг, который открыл ему таинство рун, признал над ним свое отцовство и сделал его своим наследником. Став могучим витязем, Ярл посватался к Эрне [умелая], дочери Херсира [глава свободных крестьян-общинников, деревенский староста], которая была «умная, с белым лицом и тонкими пальцами» (Там же, 39). У них тоже родились двенадцать сыновей, от которых происходит боярский род ярлов. Младший из них по-имени Кон [отпрыск] был умнее и проворнее всех остальных; от него пошли наделенные княжеским саном конунги.

«Готы – мрачные и депрессивные, они ходят по кладбищам и там пьют абсент и пиво». Примерно полгода назад, с легкой руки юной особы, пытавшейся доказать свою принадлежность к готам, этот тезис обошел весь рунет, но мало что прояснил в данном вопросе. Так кто же все-таки такие готы? С целью узнать побольше об этих своеобразных личностях, любящих спать в гробах, мы покопались в их внутреннем мире – и вот что выяснили.

История направления

Первые ростки готической субкультуры в России появились в средине 90-х годов. Разумеется, готика пришла к нам с Запада, где она имеет множество последователей и направлений. В конце 70-х годов, когда панк-волна в Англии начала принимать новые формы, появился пост-панк. Группы, чье творчество укладывалась в данное понятие, отличались от своих собратьев по панк-цеху более депрессивным звучанием и ярко выраженным декадентским имиджем. Этих предшественников современных готов стали именовать «темными панками», а новая мрачная эстетика получила широкое распространение в массах.

С середины 80-х поднимается вторая волна готических групп - The Shroud, Rosetta Stone, London After Midnight, Mephisto Walz, Corpus Delicti. Образовавшееся сообщество готов начинает проявлять интерес к мировому "готическому" наследию - художественной готической литературе, «мрачному» искусству в самом широком диапазоне. Считается, что толчком к развитию готической культуры послужил фильм про двух современных вампиров - The Hunger («Голод») и в особенности одна музыкальная композиция, вошедшая в его звуковую дорожку. Речь идет о песне группы Bauhaus под названием Bela Lugosi"s Dead («Бэла Лагоси мертв»), посвященная культовому венгерскому актеру, исполнителю роли графа Дракулы. В дальнейшем готический имидж и эстетика также формировались под сильным влиянием вампирского образа. Среди готов популярность приобрели многие вампирские фильмы – Nadja («Надя»), The Addiction («Пристрастие»), Interview with a Vampire («Интервью с вампиром»), а также вампирские романы - Брэма Стокера, Анны Райс и других. Вне зависимости от того, существуют вампиры или нет, есть люди, называющие и считающие себя вампирами. У «вампиров» свои клубы, сайты и конференции.

Наиболее активно готический стиль развивается в Германии, Америке и Англии. Возникают новые готические направления в музыке – darkwave («темная волна»), ethereal («бесплотное»), dark folk («темный фолк»). В зависимости от музыкальных предпочтений происходит разделение аудитории, появляются различные типы готов. К середине 90-х годов мировая готическая субкультура представляла собой развитую изолированную инфраструктуру – с неизменными атрибутами: готическими журналами, радио, символикой, клубами, магазинами и т.д.

Во второй половине 90-х формируется dark culture («темная культура»). Это общее название для всей субкультуры, которая включает в себя и готов, и вампиров, и другие мрачные персонажи. Кроме того, субкультуру готов обогатил приток выходцев из «металлической» среды. Так родился gothic metal - новый стиль металлической музыки, приближенный к готической эстетике.

Мировоззрение

Глядя на гота, не нужно отличаться большой сообразительностью, чтобы понять, насколько он мрачно воспринимает окружающий мир. Романтично-депрессивный взгляд на жизнь - вот оно готическое мировоззрение .

Для настоящего гота характерно быть замкнутым, испытывать частые депрессии, меланхолию, мизантропию. Вместе с тем – это эстет, мистик, избегающий стереотипов в поведении и облике, стремящийся к артистичности и творческому самовыражению. Большинство готов воспринимают смерть как фетиш.

Эстетика смерти

Готическая эстетика напрямую связана с образом смерти, и даже сам вид готов с бледными лицами и темными кругами под глазами весьма показателен в этом отношении. «Танатофилия» - одно из ключевых понятий в готической субкультуре. Сами готы считают, что это стремление индивида к использованию практик и сюжетов, связанных со смертью.

Подобное мировоззрение выражается в прогулках по кладбищам, пристрастию к произведениям, описывающим смерть и некоторых сексуальных отклонениях. Некрофилия или половое влечение к трупам в чистом виде среди готов встречается крайне редко. Если и есть среди готов настоящие некрофилы, то они тщательно скрывают свои пристрастия. Хотя не исключен вариант полового акта, когда один из партнеров “притворяется” трупом и не реагирует на действия партнера. Сюда же относятся получение сексуального удовольствия от удушения партнера (или само удушения) – асфиксофилия (иначе – скарфинг), любовь к занятиям сексом на кладбищах, или в окружении символов смерти, например секс в гробу.

Религия

Готическое мировоззрение не привязано к конкретной религиозной доктрине, тут готы ничем не отличаются от обычных людей. Среди них есть немало не верующих ни во что или даже радикальных атеистов. Но при этом немало и весьма религиозных - приверженцев как традиционных конфессий, так и новомодных или, наоборот, древних учений.
Существуют и готы-христиане, хотя они в готической субкультуре и представлены в меньшинстве. Кстати, готы позаимствовали некоторые элементы христианской символики. Эти загадочные личности испытывают повышенный интерес к сверхъестественному, то есть к магии и оккультизму. Поэтому среди готов больше всего язычников и сатанистов.

Тяга к таинственному имеет разные проявления: от примитивного использования магических символов как элемента украшений, до серьезного изучения магических таинств. Среди готов очень популярны оккультные традиции различных языческих школ. Например, Wicca - современная ведьмовская традиция, опирающаяся на пан-европейский шаманизм; Druids – друиды, пытающиеся возродить кельтские магические ритуалы; Asatru – традиция, базирующаяся на скандинавском язычестве.

Встречаются готы, изучающие иные оккультные традиции - от Египетских и Иранских до Вуду и Каббалы. К язычникам можно отнести последователей древних оккультных или претендующих на древность традиций Wicca, друидов, одинистов, а также последователей более современных и менее распространенных учений - телемитов, теософов, ариософов. Готы-статанисты - по большей части люди, привлеченные мрачной религиозной эстетикой и ее внешним проявлением. Всерьез их нельзя назвать сатанистами.

Символы

Готы используют разнообразную египетскую, христианскую и кельтскую символику. Основным готическим символом является египетский анк - символ вечной жизни. Здесь прослеживается очевидная связь с готической субкультурой, возникшей, как мы помним, благодаря вампирской эстетике. А вампиры как раз и есть ходячие мертвецы, живущие вечно. Часто на готах можно увидеть и другие египетские символы, например "Глаз Ра".

Христианская символика присутствует не так часто, обычно в виде распятий только с более стильным, чем это принято традицией, дизайном. Кельтские символы представлены кельтскими крестами и различными орнаментами. Нередко используются пентаграммы (обычные и перевернутые), перевернутые кресты, восьмиконечные звезды и другие оккультные символы. Популярны различные символы смерти - украшения с гробиками и черепами. К готическим символам можно отнести и летучих мышей.

Места тусовок и виды кайфа

Готическую субкультуру трудно представить без «сцены» или места сбора, тусовки со всеми атрибутами движения. В городах с развитой готической «сценой» это - клубы, пабы, регулярные концерты готических групп, готические магазины, условленные места сбора в заброшенных зданиях, на кладбищах. Соответственно, если какой-то человек начинает посещать данные мероприятия и каким-либо образом становится известен на готической "сцене", его начинают считать частью готической тусовки.

Как и все обычные люди, готы утоляют жажду пивом, водкой и креплеными винами. Особой популярностью пользуется «Абсент», «Абсентер» и красное вино. Все «пати» и домашние тусовки сопровождаются активными возлияниями. Ходят слухи, что готы не брезгуют и травкой.

Разделение на виды
Среди большого разнообразия готов, самые распространенные :

Сатано-готы появились из числа фанатов «симфо-блэк-металла», относящегося к готическому направлению. Специфическая атрибутика: схожа с блэк-металлической. Внешность - длинные, крашеные в черный цвет волосы и ногти, обильная подводка глаз черным карандашом. Одежда – куртки-косухи, черные джинсы, военные ботинки. Украшения: множество цепей, «сатанинская» символика - пентаграммы, перевернутые кресты, три шестерки (так называемое «число зверя») и так далее.

Панко-готы. Внешность – выбритые виски (наподобие ирокеза, который не поставлен, а зачесан на бок), черные крашеные волосы, грим - выбеленное лицо, черная подводка глаз, рта, «синяки по глазами», крашеные в черный цвет ногти. Одежда – кофты-сетки, кожаные куртки, черные джинсы (стильно разрезанные), иногда рваные колготки, военные ботинки.

Старые готы первой волны. Существует небольшая группа, состоящая из взрослых (олдовых) готов самой первой волны. По характеру субкультуры они наиболее близки к западным. Нормы поведения соответствуют сатанинской этике: цинизм, высокомерное и презрительное отношение к готам следующей волны, но без оккультного компонента

Готы-вампиры. На западе это одно из самых старых и многочисленных направлений готической субкультуры. Бисексуализм - один из декларируемых стилей поведения гота-вампира. Характерная черта - демонстративное кусание в шею: это своего рода визитная карточка. Специфическая атрибутика: цвета в одежде преобладают черные и красные.
Внешность – длинные волосы, крашенные в темные естественные цвета. Грим – выбеленное лицо, «синяки» под глазами, выделенный рот.

Наши люди

В России у готов-вампиров большие сложности в приобретении одежды, характерной для данного стиля. На западе существуют специальные готические бутики, а у нас такой неординарный прикид шьют на заказ в ателье или перешивают из другой одежды.