Смысл волшебных русских сказок — художественный анализ. Детские народные сказки. Волшебные сказки Волшебные сказки анализ одной из сказок

«Какими же методами может быть достигнуто точное описание сказки? Сравним следующие случаи:

1. Царь даёт удальцу орла. Орел уносит удальца в иное царство (Аф. 171).
2. Дед даёт Сученке коня. Конь уносит Сученко в иное царство (132).
3. Колдун даёт Ивану лодочку. Лодочка уносит Ивана в иное царство (138).
4. Царевна даёт Ивану кольцо. Молодцы из кольца уносят Ивана в иное царство (156); и т. д

В приведённых случаях имеются величины постоянные и переменные. Меняются названия (а с ними и атрибуты) действующих лиц, не меняются их действия, или функции . Отсюда вывод, что сказка нередко приписывает одинаковые действия различным персонажам. Это даёт нам возможность изучать сказку по функциям действующих лиц.

Мы должны будем определить, в какой степени эти функции действительно представляют собой повторные, постоянные величины сказки. Постановка всех других вопросов будет зависеть от разрешения первого вопроса: сколько функций известно сказке?

Исследование покажет, что повторяемость функций поразительна.

Так, и баба-яга, и Морозко, и медведь, и леший, и кобылячья голова испытывают и награждают падчерицу. Продолжая наблюдения, можно установить, что персонажи сказки, как бы они ни были разнообразны, часто делают одно и то же. Самый способ осуществления функций может меняться: он представляет собой величину переменную. Морозко действует иначе, чем баба-яга. Но функция как таковая есть величина постоянная. Для изучения сказки важен вопрос что делают сказочные персонажи, а вопрос, кто делает и как делает, - это вопросы уже только привходящего изучения. функции действующих лиц представляют собой те составные части, которыми могут быть заменены мотивы Веселовского или элементы Бедье. Заметим, что повторяемость функций при различных выполнителях уже давно замечена историками религии в мифах и верованиях, но не замечена историками сказки. Подобно тому, как свойства и функции богов переходят с одних на других и, наконец, даже переносятся на христианских святых, точно так же функции одних сказочных персонажей переходят на другие персонажи.

Забегая вперёд, можно сказать, что функций чрезвычайно мало , а персонажей чрезвычайно много. Этим объясняется двоякое качество волшебной сказки: с одной стороны, её поразительное многообразие, её пестрота и красочность, с другой - её не менее поразительное однообразие, её повторяемость. Итак, функции действующих лиц представляют собой основные части сказки, и их мы прежде всего и должны выделить.

Для выделения функций их следует определить. Определение должно исходить из двух точек зрения. Во-первых, определение ни в коем случае не должно считаться с персонажем-выполнителем. Определение чаще всего представит собой имя существительное, выражающее действие (запрет, выспрашивание, бегство и пр.). Во-вторых, действие не может определяться вне своего положения в ходе повествования. Следует считаться с тем значением, которое данная функция имеет в ходе действия.

Так, если Иван женится на царевне, то это совершенно иное, чем брак отца на вдове с двумя дочерьми. Другой пример: если в одном случае герой получает от отца сто рублей и покупает себе впоследствии на эти деньги вещую кошку, а в другом случае герой награждается деньгами за совершенное геройство и сказка на этом кончается, то перед нами, несмотря на одинаковость действий (передача денег), морфологически различные элементы. Таким образом, одинаковые поступки могут иметь различное значение и наоборот.

Под функцией понимается поступок действующего лица, определенный с точки зрения его значимости для хода действия.

Приведённые наблюдения могут быть коротко формулированы следующим образом:

I. Постоянными, устойчивыми элементами сказки служат функции действующих лиц, независимо от того, кем и как они выполняются. Они образуют основные составные части сказки.

II. Число функции, известных волшебной сказке, - ограничено.

Если функции выделены, то возникает другой вопрос; в какой группировке и в какой последовательности встречаются эти функции? Прежде всего о последовательности. Есть мнение, что эта последовательность случайна. Веселовский говорит: «Выбор и распорядок задач и встреч (примеры мотивов – Прим. В.Я. Проппа) ... предполагает уже известную свободу» (Веселовский 1913, 3).

Ещё резче выразил эту мысль Шкловский : «Совершенно непонятно, почему при заимствовании должна сохраняться случайная последовательность мотивов. При свидетельских показаниях именно последовательность событий сильнее всего искажается» (Шкловский 1925, 23). Эта ссылка на свидетельские показания неудачна. Если свидетели искажают последовательность, то их рассказ бестолков, но последовательность событий имеет свои законы, и подобные же законы имеют и художественный рассказ, Воровство не может произойти раньше взлома двери. Что же касается сказки, то она имеет свои совершенно особые, специфические законы.

Последовательность элементов, как мы увидим ниже, строго одинакова. Свобода в последовательности ограничена весьма тесными пределами, которые могут быть приведены в точности. Мы получаем третий основной тезис нашей работы, подлежащий дальнейшему развитию и доказательству:

III. Последовательность функций всегда одинакова.

Следует оговорить, что указанная закономерность касается только фольклора. Она не есть особенность жанра сказки как таковой. Искусственно созданные сказки ей не подчинены. Что касается группировки, то прежде всего следует сказать, что далеко не все сказки дают все функции. Но это нисколько не меняет закона последовательности. Отсутствие некоторых функций не меняет распорядка остальных. На этом явлении мы ещё остановимся, пока же займемся группировками в собственном смысле слова. Самая постановка вопроса вызывает следующее предположение: если функции выделены, то можно будет проследить, какие сказки дают одинаковые функции. Такие сказки с одинаковыми функциями могут считаться однотипными. На этом основании впоследствии может быть создан указатель типов, построенный не на сюжетных признаках, несколько неопределенных и расплывчатых, а на точных структурных признаках. Действительно, это окажется возможным. Но если мы далее будем сравнивать структурные типы между собой, то получается следующее, уже совершенно неожиданное явление: функции не могут быть распределены по стержням, исключающим друг друга. Это явление во всей своей конкретности предстанет перед нами в следующей и в последней гладах.

Пока же оно может быть разъяснено следующим образом: если мы обозначим функцию, встречающуюся всюду на первом месте, буквой А, а функцию, которая (если она есть) всегда следует за ней - буквой Б, то все известные сказке функции разместятся в один рассказ, ни одна из них не выпадает из ряда, ни одна не исключает другой и не противоречит ей. Такого вывода уже никак нельзя было предугадать. Следовало, конечно, ожидать, что там, где есть функция А, не может быть известных функций, принадлежащих другим рассказам.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Для анализа по структуре В.Я. Проппа, я решила взять всеми известную сказку "Красная Шапочка", которую написали братья Гримм.

Сказка начинается с перечисления членов семьи, это не является функцией, но все же представляет собой важный морфологический элемент, некую исходную ситуацию в сказке. В "Красной Шапочке" становится понятно, что она живет со своей мамой и недалеко от них, в лесу, живет ее бабушка, которой нужно отнести пирог.

1) Отлучка (Красная Шапочка уходит из своего дома к бабушке)

3) Нарушение (Красная Шапочка сходит с тропинки, чтобы собрать цветы)

4) Выведывание (Волк расспрашивает Красную Шапочку, куда она идет и где живет бабушка)

5) Выдача (Красная Шапочка рассказывает волку, где живет ее бабушка и зачем она к ней идет)

6) Подвох (волк притворяется добрым и предлагает Красной Шапочке собрать цветы, чтобы попасть первым к бабушке. Затем, он обманывает бабушку притворяясь Красной Шапочкой, а далее, обманывает Красную Шапочку, притворяясь бабушкой)

7) Пособничество (Красная Шапочка поддается обману и начинает собирать цветы, тем самым, помогая волку)

8) Вредительство (Волк добирается до бабушки, проглатывает ее, сам одевается в ее одежду, тем самым, совершая подмену. Далее, он проглатывает саму Красную Шапочку)

Недостача (Мать посылает Красную Шапочку к бабушке, потому что бабушка болеет и ее нужно навестить)

9) Посредничество (Мать отправляет Красную Шапочку к бабушке)

10) Отправка (Красная Шапочка покидает свой дом и идет к бабушке)

11) Победа (Охотник режет брюхо волку, а потом все вместе набивают брюхо волка камнями и он умирает)

12) Ликвидация беды или недостачи (Красная Шапочка и бабушка освобождаются, бабушка съедает гостинцы, принесенные внучкой, и начинает выздоравливать)

1а) Отлучка (Красная Шапочка снова уходит из своего дома к бабушке,

чтобы отнести пирог)

6а) Подвох (Другой волк пытается снова проникнуть в дом к бабушке,

притворяясь Красной Шапочкой)

8а) Вредительство (Волк выманивает Красную Шапочку, поджидая, когда она пойдет домой)

Затем, появляются новые функции:

13) Трудная задача (Бабушка и Красная Шапочка думают, как им избавиться от волка)

14) Решение (Бабушка предлагает решение этой задачи)

15) Возвращение (Красная Шапочка счастливо возвращается домой)

Анализ сказки "Красная Шапочка"

Мифологический хронотоп сказки, характеристика героя

Особенностью хронотопа волшебной сказки является связь этого жанра с мифом. Постепенный переход от мифа к сказке происходил на фоне развития человеческой цивилизации и разрушения мифологического мировоззрения. Так, по мнению В.Я. Проппа, такое разрушение во многом предопределил отказ от обряда инициации: "блага, приобретенные актом посвящения, стали непонятны, и общественное мнение должно было измениться, осуждая этот страшный обряд". Другими словами, у людей со временем произошло ослабление строгой веры в истинность мифических событий. Люди стали более развиты духовно, у них поменялся быт, были изменены взгляды на жизнь, понятие нравственности и их мировоззрение в целом. Поэтому, с течением времени, из сказки частично либо совсем убираются все пугающие, "варварские", ярко выраженные моменты, а на смену им приходит этическое, соответствующее времени и образу жизни содержание. Но никак нельзя забывать, что фундаментом любой волшебной сказки изначально является миф. На примере сказки "Красная Шапочка" мы можем это проследить.

По мнению Ш. Перро, который написал эту сказку ранее братьев Гримм, Красная Шапочка олицетворяет собой небо. Подаренная ей бабушкой красная шапочка напоминает атрибуты богини в мифологии - венец или корону, а красный цвет символизирует принадлежность к огненной стихии. Можно предположить, что в основу написания сказки положен миф о Гелиосе и Фаэтоне. Гелиос - Солнце, имел сына, которого звали Фаэтон, что в переводе "Блистательный". Солнце - Гелиос, отдает свой лучезарный венец сыну Фаэтону для прогулки по небосводу, предупреждая о недопустимости остановки; такое же предостережение получает Красная Шапочка от матери. У Фаэтона и Красной Шапочки есть лишь одна дорога, с которой невозможно свернуть. В случае с Фаэтоном все заканчивается трагично, а в сказке мы наблюдаем счастливый конец. Кстати, изначально, сказка тоже плохо заканчивалась - Красную Шапочку съедал волк и лишь в немногих случаях, при помощи хитрости, ей удавалось сбежать. Также в ранних вариантах написания этой сказки присутствует каннибализм - девочка, якобы сама этого не зная, ела останки своей бабушки. Конечно, присутствующие мотивы каннибализма свидетельствуют о ведущем образе жизни людей на тот момент. Также варьировалось и содержимое корзинки Красной Шапочки. В Италии она несла свежую рыбу, в Швейцарии - головку молодого сыра, в России - пирожок и горшочек масла, у Гримм она несет кусок пирога и бутылку вина. Это говорит о том, что у каждого народа имеются свои традиции и предпочтения.

Если судить о Красной Шапочке, как о литературном персонаже, то это маленькая, весьма милая девочка, которая всем очень нравилась и которую прозвали Красной Шапочкой, потому что она всегда ходила в подаренной ей бабушкой красной шапочке и никогда ее не снимала. Жила она со своей мамой, а недалеко от них жила ее бабушка, которая ее очень любила. Дальше повествуется путешествие девочки, встреченные на ее пути препятствия со счастливым концом.

Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод, что миф - это сказание, передающее представление древних народов о происхождении мира, явлениях природы, о богах и легендарных героях. В мифах все идеализируется, напоминая жизнь богов, но, не смотря на это, все может закончиться весьма трагично. В волшебной сказке миф играет фундаментальную роль, он изначально заложен в сказку, но вне зависимости от мифа сюжет сказки развивается по "своему" сценарию, с наложением этических норм и культурных представлений народа, герои сталкиваются с проблемами, которые решаются в волшебно-фантастическом развитии событий и обязательно счастливым концом.

Обряд инициации, полученные блага

Инициация - определенный, как правило, мистический, обряд, связанный с переходом человека на новый социальный уровень. Инициация включает в себя функции обряда, мифа и ритуала. На примере сказки "Красная Шапочка" четко прослеживается пройденный героем обряд инициации. Вначале сказки мы видим, что бабушка дарит девочке шапку, которая в дальнейшем и определяет весь ее описательный облик и которую она никогда не снимает. Как утверждает В.Я. Пропп - в волосах заключается сила, на период у девушки менструальных дней ее заточали в башне и не разрешали не то что стричь волосы, а даже расчесывать. Отсюда можно предположить, что волосы у "Красной Шапочки" росли до определенного момента, точнее, до наступления половой зрелости. Также, если отойти от мифа, то можно символизировать красный цвет шапки с кровью. В сказке описывается, что она несет бабушке кусок пирога. Это в какой-то мере может ассоциироваться с дарами богам. Она проходит через лес, в котором есть только одна тропинка, ведущая к дому бабушки. Обряд посвящения всегда совершался в определенном доме, а лес символизируется с входом в потусторонний мир. Обряд инициации состоит в неразрывной связи с лесом. Место, где проводился обряд, было строго запрещено женщинам и непосвященным, поэтому мать отправляет "Красную Шапочку" одну, а сама остается дома. Посвящаемого особым образом украшали и одевали, здесь также можно символизировать шапку, яркого красного цвета, которая одета на девочке. Предполагалось, что посвящаемый во время обряда умирал и затем вновь воскресал уже новым человеком. Это - так называемая временная смерть. Смерть и воскресение вызывались действиями, изображавшими поглощение, пожирание чудовищным животным. Он как бы проглатывался этим животным и, пробыв некоторое время в желудке чудовища, возвращался, т.е. выхаркивался или извергался. Понятно, что в сказке волк проглатывает Красную Шапочку, тем самым, совершается обряд. Обряд сопровождался страшными пытками, голодом, жаждой, темнотой, ужасом и даже безумием. Также в обряде присутствовало обрезание и сдирание кожи, рассечение спины от шеи вниз, нанесение глубоких ран. Безумие возникало от вида разрубания тел и внутренних органов, кишков. Все это должно было создать впечатление временной смерти, и очень часто, человек действительно в это верил. Одна из форм временной смерти - вскрытие человека. В сказке проходящий мимо дома бабушки охотник думает: "Как, однако, старуха сильно храпит, надо будет посмотреть, может, ей надо чем помочь", это означает, что весь обряд сопровождался страшными криками посвящаемых, поэтому охотник и слышит сильный храп. Когда Красная Шапочка освобождается, то говорит: - "Ах, как я испугалась, как было у волка в брюхе темно-темно!" Здесь прослеживаются и темнота, и элементы безумия от вида внутренних органов. Также, присутствует вскрытие человека: "Он не стал стрелять, а взял ножницы и начал вспарывать брюхо спящему волку". Считалось, что высшей степенью посвящения являлось умение превращаться в женщину. В некоторых случаях проведение обряда вели мужчины, переодетые в женщин. В сказке волк переодевается в бабушкины вещи. По другим источникам все члены союза имели одну общую мать - старуху, эта форма более распространена. "Она якобы живет на месте сборищ и ее никогда не видят непосвященные… О ней говорят, что она больна, что у нее нарывы, и что она из-за этого не может ходить" (Nevermann, 1933) В "Красной Шапочке" бабушка также лежит больная, прикованная к постели. Появление помощника в обряде символизирует появление духа-хранителя. В сказке мы наблюдаем появление охотника - это извещает об окончании обряда. Волку набивают брюхо камнями или он тонет в каменном корыте. Образ камня представляется здесь как границы двух миров. Вода в последнем случае символизирует смерть старой жизни и возрождение новой. Кстати, что касается волка в сказке, то он представляет здесь царя животных или трансформированный образ яги. В сказке сказано, что охотник сдирает шкуру с волка и надевает ее на себя, это объясняет переодевание и надевание масок животных при исполнении ритуальных танцев. В "Красной Шапочке" сначала убивают первого волка, а через некоторое время еще одного волка. Возможно, это представляет собой некий путь прохождения ни одной инициации, а определенный круг нескольких. Допустим, из девочки - в девушку, а из девушки - в женщину. Что касается благ, которые получила героиня, то после обряда посвящения она стала полноправной женщиной, если можно так выразиться, имела право вступить в брак, обрела познание в изучении традиций и мифов, которые не говорились непосвященным и определенное мастерство, например, ткачество.

хронотоп волшебная сказка пропп

Отличие литературной и волшебной сказки

В первую очередь волшебная сказка отличается от литературной сказки, конечно, своим волшебством, своим фантастическим сюжетом и неразрывной связью с мифом. Все волшебные сказки построены по одной структуре описанной В.Я. Проппом, определенным функциям, которые могут варьироваться по количеству, но неизменны по порядку, в котором они выступают по ходу развития сказки. Неизменным Пропп определил и набор ролей, то есть действующих лиц, обладающих своим кругом действий - имеющих одну или несколько функций. Этих ролей семь: отправитель, царевна, герой, лжегерой, помощник, даритель и антагонист. Волшебная сказка включает в себя огромную трансформацию героев, например, три типа яги: яга-похитительница, яга-воительница и яга-дарительница. Универсальность и единство сказочных образов находит соответствие в понятии архетипов. Композиционное единство волшебной сказки кроется в исторической реальности прошлого. Она вся состоит из элементов, восходящих к явлениям и представлениям, имевшим место в доклассовом обществе. В волшебной сказке особое место занимает обряд посвящения - это ее древнейшая основа. Также, в основу сказки положены представления людей о смерти и загробном мире. Эти два явления или по-другому - цикла, тесно связаны друг с другом. Оба эти цикла дают почти все основные конструктивные элементы сказки. Как уже было отмечено выше, волшебная сказка основывается на определенных мифах. Еще, нельзя не заметить, что все беды и препятствия, встречающиеся на пути героев, преодолеваются в волшебном развитии событий, с помощью помощников-дарителей, поэтому у волшебной сказки всегда счастливый конец.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Связь сказки с областью культов и религии по В.Я. Проппу. Социальные функции сказки и мифа. Мотив заключения девушек и женщин. Беда и противодействие. Типы Яги, ее основные аксессуары: лес и избушка. Волшебные дары, облик змея в волшебной сказке.

конспект произведения , добавлен 18.04.2011


Признаки жанра волшебной сказки. Французская литературная сказка конца XVII – начала XVIII веков. Проблемы структурно-типологического изучения произведения. Сказка как последовательность событий. Сюжетно-персонажная структура волшебной сказки "Золушка".

курсовая работа , добавлен 05.06.2011


Многоуровневая структура художественного текста на примере русской народной сказки "Гуси-лебеди". Выявление особенностей структурных компонентов и их взаимосвязей. Трансформация мифа в сказке. Признаки волшебной сказки. Тема сказки "Гуси-лебеди".

реферат , добавлен 15.10.2015


Сравнительный анализ русской и английской сказки. Теоретические основы сказки как жанра литературного творчества. Выявление нравственности в эстетизме в сказках О. Уайльда. Проблема соотношения героев и окружающего мира на примере сказки "Молодой Король".

курсовая работа , добавлен 24.04.2013


Знакомство с творческой деятельностью братьев Гримм, анализ краткой биографии. Общая характеристика сборника "Детские и семейные сказки". Рассмотрение наиболее популярных сказок братьев Гримм: "Красная шапочка", "Храбрый портняжка", "Белоснежка".

презентация , добавлен 10.02.2014


Специфика и образный строй художественного текста. Особенности жанра сказки. Способы создания образа персонажа в произведениях. Типичные положительные герои немецких сказок. Построение речи и поступки персонажей в сказке Братьев Гримм "Красная шапочка".

курсовая работа , добавлен 24.06.2014


Определение литературной сказки. Отличие литературной сказки от научной фантастики. Особенности литературного процесса в 20-30 годы ХХ века. Сказки Корнея Ивановича Чуковского. Сказка для детей Ю.К. Олеши "Три Толстяка". Анализ детских сказок Е.Л. Шварца.

курсовая работа , добавлен 29.09.2009


Виды и жанровая специфика сказки, ее место в жизни ребенка. История кукольного театра, его влияние на развитие и воспитание ребенка. Страницы биографии, мир сказки Н. Гернет: новаторство и психологизм. Сценическая интерпретация сказки "Гусёнок".

дипломная работа , добавлен 26.12.2012


История авторской сказки в целом отражает особенности литературного процесса, а также своеобразие литературно-фольклорного взаимодействия в разные историко-культурные периоды. Становление и развитие советской детской литературы и авторской сказки.

контрольная работа , добавлен 04.03.2008


Понятие сказки как вида повествовательного прозаического фольклора. История возникновения жанра. Иерархическая структура сказки, сюжет, выделение основных героев. Особенности русских народных сказок. Виды сказок: волшебные, бытовые, сказки о животных.

Сказка - прекрасное творение искусства. Учёные по-разному толкуют сказку. Одни из них с безусловной очевидностью стремятся охарактеризовать сказочный вымысел как независимый от реальности, а другие желают понять, как в фантазии сказок преломилось отношение народных рассказчиков к окружающей действительности. Считать ли сказкой вообще любой фантастический рассказ или выделять в устной народной прозе и другие её виды - несказочную прозу? Как понимать фантастический вымысел, без которого не обходится ни одна из сказок? Вот проблемы, которые издавна волновали исследователей.

Работа содержит 1 файл

Сказка - прекрасное творение искусства. Учёные по-разному толкуют сказку. Одни из них с безусловной очевидностью стремятся охарактеризовать сказочный вымысел как независимый от реальности, а другие желают понять, как в фантазии сказок преломилось отношение народных рассказчиков к окружающей действительности. Считать ли сказкой вообще любой фантастический рассказ или выделять в устной народной прозе и другие её виды - несказочную прозу? Как понимать фантастический вымысел, без которого не обходится ни одна из сказок? Вот проблемы, которые издавна волновали исследователей.

Известный сказковед Э. В. Померанцева даёт определение сказки, с которым стоит согласиться: "Народная сказка (или казка, байка, побасенка) - эпическое устное художественное произведение, преимущественно прозаическое, волшебное, авантюрного или бытового характера с установкой на вымысел. Последний признак отличает сказку от других жанров устной прозы: сказа, предания и былички, то есть от рассказов, преподносимых рассказчиком слушателям как повествование о действительно имевших место событиях, как бы маловероятны и фантастичны они не были" .

Наверное, самая распространённая и самая любимая в народе сказка - сказка волшебная. Она уходит корнями в далёкую старину.

Все волшебные сказки имеют общие черты. Во-первых, они схожи общностью их построения. Простейшая схема предшественницы волшебной сказки содержала в себе в качестве обязательных такие звенья:

1) как исходное - существование запрета; 2) нарушение запрета кем-либо;

3) сообразное с характером мифологических представлений следствие нарушения;

4) повествование о практиковании магии; 5) её положительный результат и возвращение героя к благополучию.

Каждая из волшебных сказок позднего времени тяготеет к структуре этих рассказов как к своей первоначальной повествовательной основе. Во-вторых, ни одна волшебная сказка не обходится без чудесного действия: в жизнь человека вмешивается то злая и губительная, то добрая и благоприятная сверхъестественная сила. Чудесный вымысел лежит в основе этого вида сказки.

Попробуем понять происхождение этого вымысла на примере русской народной сказки "Лягушка-царевна". С самого начала сказка переносит слушателя (читателя) в мир странный, непохожий на тот, который окружает человека. Повествование сразу захватывает воображение. Отец заставляет сыновей взять луки и пустить по стреле в

разные стороны: куда стрела падёт, там и взять невесту! Ни чем другим, кроме как вольной выдумкой, не может показаться этот эпизод современному читателю со взглядами, чуждыми представлениям тех времён, когда люди придавали значение этому своеобразному гаданию и твёрдо верили в судьбу, которой и вверяли себя. Но эта вера ещё сохранялась, и древний мотив удержан в сказочном повествовании.

Стрела старшего сына упала на боярский двор, стрела, пущенная средним сыном, угодила на купеческое подворье, а стрела младшего сына попала в болото, и подхватила её лягушка. Старшие братья веселы и рады, а младший брат заплакал: "Как я стану жить с лягушкой?" Поженились братья: старший - на боярышне, средний - на купеческой дочери, а младший брат - на лягушке. Обвенчали их по обряду.

Младший брат не получил никакого приданого за женой: жила лягушка на грязном и топком болоте. Напротив, старшие братья женились с выгодой. Древний мотив обездоленного сына приобрёл новый смысл в этой сказке. В художественном повествовании оказалась изменённой жизненная ситуация. От давней традиции осталась лишь память, что именно младшему брату должно быть труднее всего.

Поэтическое воображение воссоздало картину, полную живого иронического смысла, - лягушку во время венчания держат на блюде: как иначе Ивану - младшему сыну стоять рядом и вести за руку невесту-лягушку.

Горькие размышления героя о власти судьбы, давшей ему в жёны пучеглазую зелёную и холодную лягушку, переданы в сказке с наивной простотой и психологической ясностью: "Как жить? Прожить - не поле перейти, не реку перебрести!" Сказка стремится запечатлеть душевное состояние героя, она особо говорит о переживаниях человека.

Связь с могущественными силами природы делает сильным героя сказки. Ему и его супруге помогают "мамки-нянюшки", которых батюшка некогда приставил к лягушке. Сказка почти забыла о том, что именно родственная связь с миром природы делает героя и могучим, и сильным. В ней говорится о младшем сыне в семье как о человеке, который остался верен прежним этическим нормам. Он не ищет богатства и женится на простой болотной лягушке.

Рассмотрим подробнее персонажей сказки в их соотнесённости с верованиями людей и мифическими персонажами.

Заглавный герой, лягушка, является персонажем, широко представленным в мифах и легендах многих народов. В различных мифо-поэтических системах встречаются как положительные (связь с плодородием, производительной силой, возрождением), так и отрицательные (связь с хтоническим миром, мором, болезнью, смертью) функции лягушки, определённые прежде всего её связью с водой, в частности с дождём. В одних случаях лягушка, подобно черепахе, рыбе или какому-либо морскому животному, держит на своей спине мир, в других - выступает как открывательница некоторых важных космологических элементов. У алтайцев лягушка обнаруживает гору с берёзой и камнями, из которых добывается первый огонь. Иногда с лягушкой связываются водные элементы хаоса, первоначального ила (или грязи), из которых возник мир. В Бирме и Индокитае с образом лягушки нередко связывается дух, который проглатывает Луну (поэтому лягушка считается причиной затмения). В Китае, где лягушек также связывают с Луной, их называют "небесными цыплятами", так как существует поверье, что лягушки падают вместе с росой с неба. Мотив небесного происхождения лягушек позволяет рассматривать их как превращённых детей (или жену) громовержца, изгнанных на землю, в воду, в нижний мир (сравним с русской приметой "до первой грозы лягушка не квакает" и повсеместными представлениями о кваканье лягушки к дождю, об их появлении вместе с дождём и т.п.).

Связь лягушки с богом неба косвенно засвидетельствована в басне Эзопа о лягушках, выпрашивающих у громовержца царя для себя. Мотив лягушек как превращённых людей, известный также и в австралийской мифологии, не исчерпывается их связью с громовержцем; в филиппинском этиологическом мифе в лягушку превращается упавший в воду мужчина, которого жена переносила в корзине через реку; к тому же кругу представлений относятся мотив обращения в лягушку за обман, образы так называемого лягушачьего принца в германском фольклоре и, наконец, образы Царевны-лягушки в русских сказках .

Завершив краткий экскурс в мифы и поверья различных народов с участием лягушки перейдём к рассмотрению других персонажей. После того, как Иван нарушил определённый запрет, бросив в печь лягушачью шкуру, и получил наказание в виде отлучения от жены, он сталкивается с группой персонажей, весьма характерных для сказок, особенно волшебных, - животными (к ним относится и заглавный герой).

Детское, наивное отношение к живой природе стало основой воззрений человека на живой мир: зверь разумен, владеет речью. Сказки о животных восприняли формы вымысла из представлений и понятий первобытных людей, приписывавших животным способность думать, говорить и разумно действовать. Представления людей, приписавших зверю человеческие мысли и разумные поступки, возникли в жизненно важной борьбе за овладение силами природы.

Первым животным, которого увидел Иван-царевич после встречи со "старым старичком", давшим ему клубок, указывающий путь, был медведь. В сознании любого человека, знакомого со сказками, медведь - зверь высшего ранга. Он самый сильный лесной зверь. Когда в сказках один зверь сменяет другого, медведь находится в положении самого сильного. Такова сказка о теремке, о зверях в яме и другие сказки. Надо думать, что это положение медведя в звериной иерархии по-своему объясняется связью с теми традиционными досказочными мифологическими преданиями, в которых медведь занимал самое важное место хозяина лесных угодий. Возможно, с течением времени в медведе стали видеть воплощение государя, владыки округа.

В сказках постоянно подчёркивалась огромная сила медведя. Он давит всё, что попадает ему под ноги. Медведь и в древние времена считался особым существом, его нужно было остерегаться. Языческая вера в медведя была так крепка, что в Древней Руси в одном из канонических вопросов спрашивали: "Можно ли делать шубу из медведя?" Ответ гласил: "Да, можно". Почему именно о медведе поставлен такой вопрос? Не потому ли, что этот зверь издревле считался неприкосновенным существом? Но это, разумеется, противоречило духу новой христианской религии. Итак, ничто не мешает нам признать более чем вероятным существование у славян культа медведя. С медведем связывали представления о покровителе, близком к тотему. Но даже независимо от решения вопроса, был тотемизм у предков восточных славян или нет, учёными доказан факт существования у славянских народов мифических представлений о наделённых разумом животных. Это был мир, которого боялись и с которым не хотели ссориться: человек соблюдал разного рода обычаи и магические обряды. Это касается и других животных, повстречавшихся главному герою. Селезень, косой заяц и щука, которых Иван-царевич пожалел и не стал убивать, сослужили ему впоследсвии добрую службу. В волшебной сказке распространён мотив благодарности животного, которое становится верным другом и помощником человека. Звери принимают сторону героя, когда он проявляет великодушие, не причиняет им вреда. Позднее объяснение такого сказочного эпизода естественно: зверь воздаёт добром за добро. Иное объяснение этому давалось в древности. Почти у всех народов существовал обычай убивать тотемную птицу, зверя. Соображения неприкосновенности тотема сочетались с целесообразными мерами сохранения дичи в пору, когда она размножалась. Возможно, сказки о благодарных животных отражают эти древние промысловые обычаи.

Сделаем некоторые выводы. Появлению собственно сказок о животных предшествовали рассказы, непосредственно связанные с поверьями о животных. Эти рассказы ещё не имели иносказательного смысла. В образах животных разумелись животные и никто иной. Существовавшие тотемные понятия и представления обязывали наделять животных чертами мифических существ, звери были окружены почитанием. Такие рассказы непосредственно отражали обрядово-магические и мифические понятия и представления. Это ещё не было искусством в прямом и точном смысле слова. Рассказы мифического характера отличались узкопрактическим, жизненным назначением. Можно предполагать, что они рассказывались с наставительными целями и учили, как относиться к зверям. С помощью соблюдения известных правил люди стремились подчинить животный мир своему влиянию. Такова была начальная стадия зарождения фантастического вымысла. Позднее на нём основывались сказки о животных и сказки с их участием.

"Долго ли, коротко ли, прикатился клубочек к лесу. Там стоит избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается" . К числу образов, возникших на древней жизненной основе, относится образ женщины-помощницы, чаровницы и колдуньи. Редкая волшебная сказка обходится без рассказа о зловещей старухе, Бабе Яге, которая, однако, оказывается весьма заботливой и внимательной к герою. Припомним, какими чертами и какой ролью наделена Яга. Она живёт в дремучем лесу, в диковинной избушке на курьих ножках. По чудесному заклятию "Избушка, избушка, стань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом" избушка поворачивается к герою и он входит в это странное жилище. Баба Яга встречает смельчака неизменным традиционным ворчанием и пофыркиванием.

В. Я. Пропп в своём исследовании о сказке писал, что Яге не по себе от запаха живого человека. "Запах живых так же противен и страшен мертвецам, как запах мёртвых страшен и противен живым". Баба Яга - мертвец. Она лежит поперёк своей избы "из угла в угол, нос в потолок врос". Иэба тесна Яге, в ней она как в гробу. Что Яга - покойник, говорит и её костеногость. Баба Яга - слепая: она не видит героя, а чует его по запаху. В Яге, по-видимому, люди видели предка по женской линии, обитавшего за той гранью, которая отделяет живых людей от мёртвых. Культ предков по женской линии тесно соприкасался с тотемизмом и культом природы. Этим и объясняется особая власть старухи над живым миром природы, да и в ней самой много черт от животного. В некоторых сказках Ягу заменяет козёл, медведь, сорока. Сама Яга обладает способностью превращаться в разных птиц и зверей. Близость Яги к мифическим образам владык мира природы объясняет и особый характер её избушки на курьих ножках. Изба, напоминающая своей теснотой гроб, едва ли не свидетельство поздней поэтической разработки древнего обычая хоронить покойников на деревьях или на помосте (так называемое воздушное погребание).

Баба Яга рассказала Ивану-царевичу, что жена его находится у Кощея Бессмертного, а также поведала, как с ним справиться. В образе Кощея выражается мир насилия, человеконенавистничества. Несомненно, Кощей - представитель той социальной силы, которая нарушила древние родовые порядки равноправия и отняла у женщины её прежнюю социальнуя роль. Кощей всегда предстаёт в сказке как похититель женщин, превращающий их в своих рабынь. Кроме того, он предстаёт в сказках и обладателем несметных богатств. Сказки рисуют Кощея высохшим костлявым стариком с запавшими горящими глазами. По сказкам, он прибавляет и убавляет людям век, а сам бессмертен: его смерть скрыта в яйце, а яйцо в гнезде, а гнездо на дубе, а дуб на острове, а остров - в безбрежном море. В яйце как бы материализовано начало жизни, это то звено, которое делает возможным непрерывное размножение. Только раздавив яйцо, можно положить конец жизни. Сказка не мирилась с несправедливым социальным строем и губила бессмертного Кощея. Прибегая к воображаемым средствам расправы с Кощеем, сказочники прекращали жизнь этого существа вполне понятным и наивным способом - зародыш раздавливался. В этом эпизоде мы сталкиваемся с парциальной магией (она основана на замене целого частью), характерной для волшебных сказок (вспомним кремень, огниво и т.п.). Смерть Кощея, говорится в данной сказке, "на конце иглы, та игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, тот заяц сидит в каменном сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и тот дуб Кощей Бессмертный, как свой глаз, бережёт". Герой преодолевает все препятствия, берёт в руки иглу, ломает кончик - и вот "сколько ни бился Кощей, сколько ни метался во все стороны, а пришлось ему помереть" .

На этом закончим далеко не всеобъемлющий, но достаточно полный анализ русской народной сказки "Лягушка-царевна", которая является волшебной сказкой - образцом национального русского искусства. Волшебная сказка уходит своими глубочайшими корнями в психику, в восприятие, культуру и язык народа.

Используемая литература:

1. Аникин В. П. Русская народная сказка. - М.: "Просвещение", 1977.

2. Мелетинский Е. М. Герой волшебной сказки. Происхождение образа. М., 1958.

3. Мифы народов мира. Энциклопедия. - М.: "Советская Энциклопедия", 1988,

Волшебные сказки отличает от других особый характер вымысла. В них всегда действуют сверхъестественные силы - то добрые, то злые. Они творят чудеса: воскрешают из мертвых, обращают человека в зверя или птицу. Здесь и страшные чудовища: Кощей бессмертный, Баба Яга, огненный змей, здесь и чудесные предметы: ковер-самолет, шапка-невидимка, сапоги-скороходы.

Волшебные сказки так же, как и сказки о животных, народ начал создавать в глубокой древности. Многие явления природы он не мог объяснить и не мог ими управлять. Поскольку происхождение явлений было не ясно, люди приписывали их сверхъестественной силе. Существовали верования в ведьм, колдунов, которые могут творить чудеса, зная слова-заклинания. Эти же волшебные силы (только может быть в другом виде) есть и в сказках. Народ в те далекие времена верил в волшебные вещи и предметы: кольцо, топор, пояс, платок, зеркало, яблоко.

А сколько сказок основано на вере в магическую силу слова!

Позднее люди многие явления осознали, потерялась связь сказки с обрядовой магией. Вместе с тем выросло поэтическое воображение людей. Многое хотелось уметь сделать, однако реальные возможности не позволяли это осуществить. Мечта нашла простор в волшебных сказках. Человек мечтал подчинить себе силы природы, построить прекрасные дворцы, быстро передвигаться, долго жить, всегда быть сытым.

А. М. Горький так отзывается о фантастике сказок: «В мире нет ничего, что не может быть поучительным, -- нет и сказок, которые не заключали бы в себе материал «дидактики», поучения. В сказках прежде всего поучительна «выдумка» - изумительная способность нашей мысли заглядывать далеко вперед факта...».

Мысль А. М. Горького о созидательной основе волшебных сказок неоднократно подчеркивали многие советские исследователи фольклора. «Сказки,- пишет В. П. Аникин,- своеобразный идейно-эстетический и этический кодекс народа, здесь воплощены нравственные и эстетические понятия и представления трудового народа, его чаяния и ожидания. В сказочной фантастике отражаются черты народа, ее создавшего. В радостном и светлом вымысле отражена вера народа в победу над черными силами гибели, разрушения, вера в социальную справедливость».

В книгах для чтения в I-III классах представлены такие волшебные, народные сказки, как «Снегурочка», «Гуси-лебеди», «Семь Симеонов», «Каждый свое получил», «Чудесная яблонька», «Птица Кахка» и некоторые другие.

К волшебным сказкам относятся также «Сказка о золотой рыбке» А. С. Пушкина, «Горячий камень» А. П. Гайдара.

В каждой из этих сказок герои прибегают к помощи предметов или живых существ, обладающих необычной, волшебной силой. В сказке «Гуси-лебеди» такими помощниками девочке Маше стали печка, яблонька и молочная речка - кисельные берега. Необычными свойствами обладает берестяной рожок Симеона-младшенького, золотая стрела Симеона-стрелка, а Симеон-хлебороб мог за один час морской песок вспахать, рожь посеять, урожай снять да на всю дорогу хлеба напечь (сказка «Семь Симеонов»). Стоило хлопнуть старушке в ладоши,- как перед Владиславом появились два сундука, полных драгоценных камней. «Махнула старушка рукой, Яблоня зашевелилась, стряхнула корни от земли и пошла за подпаском». А старику из сказки «Каждый свое получил» достаточно было только сказать несколько слов бедной женщине, чтобы она весь день мерила неизвестно откуда взявшееся полотно.

Специфика волшебных сказок, как отмечалось выше, заключается в том, что в них совершаются необычные превращения, действуют неправдоподобные силы и т. п. Поэтому и при анализе таких сказок специфичным будет только выяснение направленности волшебных сил (кому они помогают и почему, как это характеризует героев сказки и т. п.). В остальном анализ сказки будет осуществляться так же, как и анализ рассказа.

Особое место среди указанной группы сказок занимает сказка А. Гайдара «Горячий камень». Сказка интересна своей четко выраженной социальной направленностью. Это новая, наша, советская сказка. Содержание ее близко к рассказу. Сказочным является лишь эпизод с камнем.

Сложный философский вопрос выносит на обсуждение сказка: в чем смысл жизни, в чем счастье человека? Представители двух поколений: старшего, которое боролось за установление Советской власти в нашей стране, и совсем юного, которое еще только начинает учиться в школе,- держат перед читателем ответ на этот трудный вопрос. Автор дает возможность высказаться каждому из них; и не только высказаться, но и доказать свой подход на деле. Для этого автор создает сказочную ситуацию: разбей камень и можно начать жизнь сначала. Действительно, такое возможно только в сказке. Начать жить сначала означает (как и в любом деле), что жизнь ничего хорошего не дала человеку, он не сумел достойно прожить ее, было много ошибок и не было найдено главного. А что же это главное? Что составляет стержень настоящей, достойной человека, жизни? Так смыкаются два вопроса, в одинаковой степени важных и в то же время очень близких, взаимодействующих между собой. Ответ на них автор дает самим развитием сюжета, рассказом старика о своей жизни, раскрытием его понимания счастья.

Примером современной сказки с ярко выраженной социальной направленностью является «Сказка о трех буквах» Ю. Фучика и Б. Силова. При анализе такого типа сказок в центре должно быть раскрытие ее реальной основы и идеи. Анализ такой сказки максимально приближается к анализу рассказа. Большое место отводится выяснению конкретных событий и отношению к ним действующих лиц. «Тонет корабль! Люди зовут на помощь!»- вот основное событие, которое составляет тематическую основу сказки. По-разному реагируют на сигнал бедствия богач, крупный биржевой делец, плотник, слесарь, трубочист и другие представители бедных, простых людей. Богачам безразлично, погибнут моряки «Батаявы» или нет. Простые люди на берегу не в состоянии помочь гибнущему кораблю, хотя и страстно хотят это сделать. На помощь приходит советский корабль «Киргизия». Моряки с парохода «Батаява» спасены. «И так должно быть всегда» - такими словами заканчивается сказка. Всегда люди труда придут на помощь своим товарищам - такова идея сказки. Под углом зрения осознания учащимися этой идеи учитель организует всю работу над сказкой.

Сказка «Царевна-лягушка» является волшебной (мифологической), так как в основе ее сюжета много архаичных элементов: анимистическое представление о возможности брака человека и животного, магические действия, слова и предметы, традиционный мотив добывания невесты у мифологического противника, наличие мифологических героев (Василиса Прекрасная, Кощей Бессмертный, баба-яга) и чудесных помощников (благодарные животные, помогающие добыть смерть Кощея).
Героями сказки являются Иван-царевич и его чудесная жена Василиса Прекрасная, типичные персонажи сказочного мотива «добывание невесты». Характер Ивана-царевича раскрывается в соответствии с народным этическим идеалом: он добр, честен, верен данному слову, способен ради любимого человека рисковать жизнью, милосерден по отношению к слабым. Василиса Прекрасная обладает магическими способностями, что роднит ее с мифологическими персонажами (Кощеем и бабой-ягой) и миром природы (она вынуждена оставаться до определенного времени в образе лягушки).
История встречи героев и временной разлуки по вине Ивана-царевича является основой сюжета, который открывается традиционным зачином, вводящим в особый мир сказки. Экспозицией является решение царя женить трех сыновей необычным образом: пустив стрелу «по белу свету», т.е. положившись на судьбу. Стрела младшего сына упала в болото и подхватила ее лягушка. Кажется, что решение героя взять лягушку в жены можно считать завязкой сюжета, однако это не так, потому что это действие не является началом конфликта сил добра и зла, который обязателен для развития действия и достижения кульминации и развязки. В данной сказке продолжительная экспозиция: она включает три испытания жен царевичей и завершается необдуманным поступком Ивана-царевича – сжиганием кожи лягушки. Следовательно, завязкой сюжет является нарушение запрета, которое нарушает равновесие сил добра и зла и Василиса Прекрасная вынуждена подчиниться воле Кощея. Иван царевич отправляется на поиски жены и проявляет смелость при встрече с Бабой-ягой и доброту при встрече с животными. С помощью мифологического помощника (Бабы-яги) и благодарных ему животных он достигает кульминации : добывает магический предмет – яйцо, в котором заключена смерть Кощея и побеждает его. Смерть Кощея является развязкой сказочного сюжета, а возвращение героев домой–традиционной концовкой .

«Царевна лягушка».

В старые годы у одного царя было три сына. Вот, когда сыновья стали на возрасте, царь собрал их и говорит:

Сынки, мои любезные, покуда я ещё не стар, мне охота бы вас женить, посмотреть на ваших деточек, на моих внучат.

Сыновья отцу отвечают:

Так что ж, батюшка, благослови. На ком тебе желательно нас женить?

Вот что, сынки, возьмите по стреле, выходите в чистое поле и стреляйте: куда стрелы упадут, там и судьба ваша.

Сыновья поклонились отцу, взяли по стреле, вышли в чистое поле, натянули луки и выстрелили.

У старшего сына стрела упала на боярский двор, подняла стрелу боярская дочь. У среднего сына упала стрела на широкий купеческий двор, подняла её купеческая дочь.

А у младшего сына, Ивана-царевича, стрела поднялась и улетела сам не знает куда. Вот он шёл, шёл, дошёл до болота, видит - сидит лягушка, подхватила его стрелу. Иван-царевич говорит ей:

Лягушка, лягушка, отдай мою стрелу. А лягушка ему отвечает:

Возьми меня замуж!

Что ты, как Я возьму себе в жёны лягушку?

Бери, знать, судьба твоя такая.

Закручинился Иван-царевич. Делать нечего, взял лягушку, принес домой. Царь сыграл три свадьбы: старшего сына женил на боярской дочери, среднего - на купеческой, а несчастного Ивана-царевича - на лягушке.

Вот царь позвал сыновей:

Хочу посмотреть, которая из ваших жён лучшая рукодельница. Пускай сошьют мне к завтрему по рубашке.

Сыновья поклонились отцу и пошли.

Иван-царевич приходит домой, сел и голову повесил. Лягушка, по полу скачет, спрашивает его:

Что, Иван-царевич, голову повесил? Или горе какое?

Батюшка, велел тебе к завтрему рубашку сшить. Лягушка отвечает:

Не тужи, Иван-царевич, ложись лучше спать, утро вечера мудренее.

Иван-царевич лег спать, а лягушка, прыгнула на крыльцо, сбросила с себя лягушечью кожу и обернулась Василисой Премудрой, такой красавицей, что и в сказке, не расскажешь.

Василиса Премудрая ударила в ладоши и крикнула:

Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Сшейте мне к утру такую рубашку, какую видела я у моего родного батюшки.

Иван-царевич утром проснулся, лягушка, опять по полу скачет, а уж рубашка лежит на столе, завернута в полотенце. Обрадовался Иван-царевич, взял рубашку, понес к отцу. Царь в это время принимал дары от больших сыновей. Старший сын развернул рубашку, царь принял её и сказал:

Эту рубашку, в черной избе носить. Средний сын развернул рубашку, царь сказал:

В ней только, в баню ходить.

Иван-царевич развернул рубашку, изукрашенную златом-серебром, хитрыми узорами. Царь только взглянул:

Ну, вот это рубашка - в праздник её надевать. Пошли братья по домам - те двое - и судят между собой:

Нет, видно, мы напрасно смеялись над женой Ивана-царевича: она не лягушка, а какая-нибудь хитра… Царь опять позвал сыновей:

Пускай ваши жёны испекут мне к завтрему хлеб. Хочу узнать, которая лучше стряпает.

Иван-царевич голову повесил, пришёл домой. Лягушка, его спрашивает:

Что закручинился? Он отвечает:

Надо к завтрему испечь царю хлеб.

Не тужи, Иван-царевич, лучше ложись спать, утро вечера мудренее.

А те невестки, сперва-то смеялись над лягушкой, а теперь послали одну бабушку-задворенку, посмотреть, как лягушка будет печь хлеб.

Лягушка хитра, она это смекнула. Замесила квашню; печь сверху разломала да прямо туда, в дыру, всю квашню и опрокинула. Бабушка-задворенка прибежала к царским невесткам; все рассказала, и те так же стали делать.

А лягушка прыгнула на крыльцо, обернулась Василисой Премудрой, ударила в ладоши:

Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь! Испеките мне к утру мягкий белый хлеб, какой я у моего родного батюшки ела.

Иван-царевич утром проснулся, а уж на столе лежит хлеб, изукрашен разными хитростями: по бокам узоры печатные, сверху города с заставами.

Иван-царевич обрадовался, завернул хлеб в ширинку, понес к отцу. А царь в то время принимал хлебы от больших сыновей. Их жены-то поспускали тесто в печь, как им бабушка-задворенка сказала, и вышла у них одна горелая грязь. Царь принял хлеб от старшего сына, посмотрел и отослал в людскую. Принял от среднего сына и туда же отослал. А как подал Иван-царевич, царь сказал:

Вот это хлеб, только, в праздник его есть. И приказал царь трем своим сыновьям, чтобы завтра явились к нему на пир вместе с жёнами.

Опять воротился Иван-царевич домой невесел, ниже плеч голову повесил. Лягушка, по полу скачет:

Ква, ква, Иван-царевич, что закручинился? Или услыхал от батюшки слово неприветливое?

Лягушка, лягушка, как мне не горевать! Батюшка наказал, чтобы я пришёл с тобой на пир, а как я, тебя людям покажу?

Лягушка отвечает:

Не тужи, Иван-царевич, иди на пир один, а я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром, не пугайся. Спросят тебя, скажи: “Это моя лягушонка, в коробчонке едет”.

Иван-царевич и пошёл один. Вот старшие братья приехали с жёнами, разодетыми, разубранными, нарумяненными, насурьмленными. Стоят да над Иваном-царевичем смеются:

Что же ты без жены пришёл? Хоть бы в платочке её принес. Где ты такую красавицу выискал? Чай, все болота исходил.

Царь с сыновьями, с невестками, с гостями сели за столы дубовые, за скатерти браные - пировать. Вдруг поднялся стук да гром, весь дворец затрясся. Гости напугались, повскакали с мест, а Иван-царевич говорит:

Не бойтесь, честные гости: это моя лягушонка, в коробчонке приехала.

Подлетела к царскому крыльцу золоченая карета о шести белых лошадях, и выходит оттуда Василиса Премудрая: на лазоревом платье - частые звезды, на голове - месяц ясный, такая красавица - ни вздумать, ни взгадать, только, в сказке сказать. Берёт она Ивана-царевича за руку и ведёт за столы дубовые, за скатерти браные.

Стали гости есть, пить, веселиться. Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила. Закусила лебедем да косточки, за правый рукав бросила.

Жёны больших-то царевичей увидали её хитрости и давай то же делать.

Попили, поели, настал черед плясать. Василиса Премудрая подхватила Ивана-царевича и пошла. Уж она плясала, плясала, вертелась, вертелась - всем на диво. Махнула левым рукавом - вдруг сделалось озеро, махнула правым рукавом - поплыли по озеру белые лебеди. Царь и гости диву дались.

А старшие невестки пошли плясать: махнули рукавом - только гостей забрызгали, махнули другим - только кости разлетелись, одна кость царю в глаз попала. Царь рассердился и прогнал обеих невесток.

В ту пору Иван-царевич отлучился потихоньку, побежал домой, нашёл там лягушечью кожу и бросил её в печь, сжёг на огне.

Василиса Премудрая возвращается домой, хватилась - нет лягушечьей кожи. Села она на лавку, запечалилась, приуныла и говорит Ивану-царевичу:

Ах, Иван-царевич, что же ты наделал! Если бы ты ещё только три дня подождал, я бы вечно твоей была. А теперь прощай. Ищи меня за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Кощея Бессмертного…

Обернулась Василиса Премудрая серой кукушкой и улетела в окно. Иван-царевич поплакал, поплакал, поклонился на четыре стороны и пошёл куда глаза глядят - искать жену, Василису Премудрую. Шёл он близко ли, далёко ли, долго ли, коротко ли, сапоги проносил, кафтан истёр, шапчонку дождик иссёк. Попадается ему навстречу старый старичок.

Здравствуй, добрый молодец! Что ищешь, куда путь держишь?

Иван-царевич рассказал ему про своё несчастье. Старый старичок говорит ему:

Эх, Иван-царевич; зачем ты лягушечью кожу спалил? Не ты её надел, не тебе её было снимать. Василиса Премудрая хитрей, мудреней своего отца уродилась. Он за то осерчал на неё и велел ей три года быть лягушкой. Ну, делать нечего, вот тебе клубок: куда он покатится, туда и ты ступай за ним смело.

Иван-царевич поблагодарил старого старичка и пошёл за клубочком. Клубок катится, он за ним идет. В чистом поле попадается ему медведь. Иван-царевич нацелился, хочет убить зверя. А медведь говорит ему человеческим голосом:

Не бей меня, Иван царевич, когда-нибудь тебе пригожусь.

Иван-царевич пожалел медведя, не стал его стрелять, пошёл дальше. Глядь, летит над ним селезень. Он нацелился, а селезень говорит ему человеческим голосом:

Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе пригожусь, Он пожалел селезня и пошёл дальше. Бежит косой заяц. Иван-царевич опять спохватился, хочет в него стрелять, а заяц говорит человеческим голосом:

Не убивай меня, Иван-царевич, я тебе пригожусь. Пожалел он зайца, пошёл дальше. Подходит к синему морю и видит - на берегу, на песке, лежит щука, едва дышит и говорит ему:

Ах, Иван-царевич, пожалей меня, брось в синее море!

Избушка, избушка, стань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом.

Избушка повернулась к нему передом, к лесу задом. Иван-царевич взошёл в неё и видит - на печи, на девятом кирпичи, лежит Баба-яга, костяная нога, зубы - на полке, а нос в потолок врос.

Зачем, добрый молодец, ко мне пожаловал? - говорит ему Баба-яга. - Дело пытаешь или от дела летаешь?

Иван-царевич ей отвечает:

Ах ты, старая хрычовка, ты бы меня прежде напоила, накормила, в бане выпарила, тогда бы и спрашивала.

Баба-яга его в бане выпарила, напоила, накормила, в постель уложила, и Иван-царевич рассказал ей, что ищет свою жену, Василису Премудрую.

Знаю, знаю, - говорит ему Баба-яга, - твоя жена теперь у Кощея Бессмертного. Трудно её будет достать, нелегко с Кощеем сладить: его смерть на конце иглы, та игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, тот заяц сидит в каменном сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и тот дуб Кощей Бессмертный, как свой глаз, бережёт.

Иван-царевич у Бабы-яги переночевал, и наутро она ему указала, где растет высокий дуб. Долго ли, коротко ли, дошёл туда Иван-царевич, видит - стоит, шумит высокий дуб, на нем казённый сундук, а достать его трудно.

Вдруг, откуда ни взялся, прибежал медведь и выворотил дуб с корнем. Сундук упал и разбился. Из сундука выскочил заяц - и наутек во всю прыть. А за ним другой заяц гонится, нагнал и в клочки разорвал. А из зайца вылетела утка, поднялась высоко, под самое небо. Глядь, на неё селезень кинулся, как ударит её - утка яйцо выронила, упало яйцо в синее море.

Тут Иван-царевич залился горькими слезами - где же в море яйцо найти! Вдруг подплывает к берегу щука и держит яйцо в зубах. Иван-царевич разбил яйцо, достал иголку и давай у неё конец ломать. Он ломает, а Кощей Бессмертный бьется, мечется. Сколько ни бился, ни метался Кощей, сломал Иван-царевич у иглы конец, пришлось Кощею помереть.

Иван-царевич пошёл в Кощеевы палаты белокаменные. Выбежала к нему Василиса Премудрая, поцеловала его в сахарные уста. Иван-царевич с Василисой Премудрой воротились домой и жили долго и счастливо до глубокой старости.