Ганс Альберт Эйнштейн - первый сын Альберта Эйнштейна и Милевы Марич: биография. Любовь эйнштейна была сложнее теории относительности

Рождение дочери В последний день февраля 1957 года на свет появилось наше общее архитектурное творение в образе дочери. Она была удивительно красивой копией жены. Мы ее нарекли Катюшей. Из родильного дома на Миуссах я бережно вез ее в шикарной по тем временам коляске.

Его называли пай-мальчиком за болезненную любовь к правде и справедливости. То, что тогда окружающим казалось болезненным, представляется сейчас выражением исконного, неистребимого инстинкта. Кто знает Эйнштейна как человека и ученого, тому ясно, что эта детская болезнь была лишь предвестницей его несокрушимого морального здоровья.

А. Мошковский

Среда, в которой Эйнштейн получил первые жизненные впечатления, позволила ему рано ощутить две диаметрально противоположные исторические традиции. Он их ощущал и позже - всю жизнь. Одна традиция - рационалистическая. В Швабии, где родился Эйнштейн, она имела арочные корни, которые отчасти шли из Эльзаса и далее из Франции. Другая традиция - слепая вера в непогрешимость полицейского государства, так рельефно показанная в "Верноподданном" Генриха Манна. Ее представителями были прусские офицеры и чиновники, насаждавшие в южной Германии вновь созданную имперскую государственность. Эйнштейн стал выразителем первой, рационалистической тенденции. Его жизненным идеалом было познание мира в его единстве и рациональной постижимости. Правда, парадоксальный мир Эйнштейна далек от застывшей картины мира, из которой исходили представители классического рационализма XVIII в. По все, что сопутствовало унаследованному от XVIII в. рациопалистическому мировоззрению, - идея суверенности разума, ирония Вольтера и его терпимость, провозглашенная Руссо защита естественных стремлений человека от тирании, - все это в известной мере сохранилось в правах и взглядах окружавшей Эйнштейна среды и навеянное ранними впечатлениями оставалось живым в его душе. Сохранилась и враждебная традиция. Она при жизни Эйнштейна приняла размеры и формы, угрожавшие самому существованию цивилизации.

Альберт Эйнштейн родился 14 марта 1879 г. в Ульме - у подножия Швабских Альп, на левом берегу Дуная. Этот старинный город, история которого восходит к IX в., когда-то был наиболее передовым и процветающим в Швабском союзе городов. В XVI в. Ульм, ставший к тому времени большой крепостью, участвовал в борьбе протестантских князей против католической церкви и императорской власти. Во времена наполеоновских войн Ульм стяжал известность благодаря происшедшему здесь разгрому австрийской армии Макка.

В 1809 г. по Венскому мирному договору, закрепившему поражение Австрии, Ульм вошел в состав Вюртембергского королевства. В 1842 г. разрушенные крепостные сооружения были восстановлены и перестроены прусскими инженерами. Вокруг Ульма возведено двенадцать фортов и крепостных башен, охватывающих оба берега Дуная.

В семидесятые годы Ульм сохранил черты средневекового швабского города: узкие, кривые улочки, дома с островерхими фронтонами, огромный, господствующий над городом готический собор XV в. со сташестидесятиметровой башней. С нее открывается панорама равнин и холмов до хребтов Тироля и Швейцарии, перспектива Швабских Альп, далеко видны поля Баварии и Вюртемберга, а в непосредственной близости - мощные очертания цитадели Вильгельмсбург и окружающих ее фортов, городская ратуша, рыночная площадь, литейные заводики и ткацкие фабрики. Тридцать тысяч жителей - торговцы сукном и кожами, поденщики, ремесленники, литейщики, ткачи, каменщики, столяры, мастера, изготовляющие знаменитые ульмские курительные трубки, мебельщики, пивовары. В большинстве коренные швабы - на две трети католики, на одну треть лютеране, несколько сот евреев, чей жизненный модус мало чем отличается от общего.

Всюду слышен мелодичный швабский диалект, следы которого надолго сохранились в речи Эйнштейна и который на всю жизнь сохранила Эльза, жена Эйнштейна. В ее устах Альберт всегда был "Albertl", страна (Land) - Landl, город (Stadt) - Stadtl . На фоне этого мягкого эмоционального диалекта звучала отрывистая и резкая речь прусских офицеров и чиновников, постепенно наводнявших швабские земли. Этот диссонанс выражал и символизировал более глубокие различия указанных выше идейных и культурных традиций. Мелкобуржуазным кругам Вюртемберга была свойственна известная широта взглядов, религиозная и национальная терпимость - черты, противоположные национализму, ограниченности и чванливой нетерпимости, объединенных общим наименованием "пруссачество".

В среде, к которой принадлежала семья Эйнштейна, существовал культ Гейне, Лессинга и Шиллера. Их книги стояли на полках вместе с Библией в еврейских семьях и Евангелием в христианских. Особенно популярным был Шиллер, в произведениях которого звучала родная швабская лексика.

Семья Эйнштейна переселилась в Ульм из Бухау, другого вюртембергского городка. Отец его, Герман Эйнштейн, окончив штутгартскую гимназию, хотел поступить в университет: у него были математические способности и интересы. Но вместо университета пришлось заняться торговлей. В 1878 г. Герман Эйнштейн женился на дочери богатого штутгартского хлеботорговца Полине Кох. Они поселились в Бухау, а в 1877 г. переехали в Ульм, где десятью годами ранее обосновался дед Эйнштейна и было немало родных. Герман Эйнштейн открыл в Ульме электротехнический магазин. В Эхингене, в двадцати пяти километрах от Ульма, жил двоюродный брат Германа Эйнштейна Рудольф. У него была дочь Эльза - в будущем жена Альберта. По материнской линии они находились в еще более близком родстве: мать Эльзы была сестрой Полины Кох.

В 1880 г. родители Альберта переселились в Мюнхен. Герман и его брат Якоб открыли здесь электротехническую мастерскую. Когда Альберту было пять лет, они переселились в Зендлинг - предместье Мюнхена, построили дом и небольшую фабрику, где изготовлялись динамо-машины, дуговые фонари и измерительные приборы. На постройку ушли остатки приданого матери Эйнштейна.

В Мюнхене в 1881 г. родилась сестра Альберта Майя. Почти ровесники, они были потом очень дружны. Сад, окружавший дом, был местом их игр.

Герман Эйнштейн привил своей семье любовь к природе. Традицией стали регулярные прогулки по живописным окрестностям города. В них принимали участие многочисленные родственники, иногда Рудольф Эйнштейн, приезжавший из Эхингена с маленькой Эльзой. Мать Альберта играла на пианино и пела. Ее любимым композитором был Бетховен, и с наибольшим увлечением она исполняла его сонаты. Вся семья любила музыку и классическую немецкую литературу.

Якоб Эйнштейн, очень образованный инженер, развивавший у Альберта склонности к математике, жил в семье своего брата Германа Эйнштейна. Братья вместе руководили электротехнической фабрикой. Герману принадлежало коммерческое, Якобу - техническое руководство. Герман Эйнштейн не был удачливым коммерсантом, и средства семьи были крайне ограниченны.

Альберт рос тихим, молчаливым ребенком. Он чуждался товарищей и не участвовал в шумных играх. Ему претила любимая игра сверстников в солдаты. По всей стране гремела музыка военных оркестров. Дефилировали войска, сопровождаемые толпой восторженных мальчишек, а на тротуарах стояли обыватели, с гордостью наблюдая этот марш молодой империи, довольные новым поприщем, широко открывшимся для карьеры их отпрысков. А бедный маленький Альберт, державшийся за руку отца, плакал и просился домой. Его нервировал и пугал шум.

Альберт подрос, пора было отдавать его в школу. Начальное образование в Германии находилось в ведении церкви, и школы строились по принципу вероисповедания. Еврейская школа помещалась далеко от дома, да и обучение в ней было не по средствам. Мальчика отдали в расположенную поблизости католическую школу. Здесь товарищи по школе обратили внимание на характерную черту Альберта - болезненную любовь к справедливости. Мошковский, записывавший в двадцатые годы беседы с Эйнштейном, говорит об этой появившейся уже в детстве черте своего великого собеседника в строках, помещенных в эпиграфе . По-видимому, здесь же, в начальной школе, Эйнштейн впервые столкнулся с антисемитизмом. "Еврейские дети, - пишет Мошковский со слов Эйнштейна, - были в школе в меньшинстве, и маленький Альберт почувствовал здесь на себе первые брызги антисемитско волны, которая из внешнего мира грозила перекинуться в школу. Впервые почувствовал он, как что-то враждебное ворвалось диссонансом в простой и гармоничный мир его души"

Быть может, этот диссонанс не был первым. Он, скорее всего неосознанно, ассоциировался со звуками прусских военных труб на фоне классической музыки, с командными окриками на фоне мягкого и эмоционального диалекта южной Германии. Разумеется, только через много лет Эйнштейн смог увидеть общность различных проявлений темной, иррациональной силы, направленной против разума и гармонии, к которым с детства тянулась его душа. Но уже теперь брызги антисемитизма ранили Эйнштейна не потому, что он был их жертвой, а потому, что они противоречили уже поселившимся в его сознании идеалам разума и справедливости. Во всяком случае, они не вызвали у Эйнштейна (ни в то время, ни позже) чувства национальной обособленности; напротив, они вкладывали в его душу зародыши интернациональной солидарности людей, преданных этим идеалам.

Десяти лет Эйнштейн поступил в гимназию. Здесь обстановка плохо вязалась со склонностями и характером подростка. Классическое образование выродилось в зубрежку латинской и греческой грамматик, а история - в скучную хронологию. Преподаватели подражали офицерам, а учащиеся выглядели нижними чинами. Вспоминая об этом времени, Эйнштейн говорил: "Учителя в начальной школе казались мне сержантами, а в гимназии - лейтенантами". Этот общий фон не исключал светлых пятен. Был в гимназии учитель по фамилии Руэс, пытавшийся открыть ученикам сущность античной цивилизации, ее влияние на классическую и современную немецкую культуру, преемственность культурной жизни эпох и поколений. Навсегда запомнилось Эйнштейну наслаждение, которое он испытывал на уроках Руэса во время чтения "Германа и Доротеи", этого шедевра романтического сентиментализма. Эйнштейн был увлечен своим учителем, искал его бесед, с радостью подвергался наказанию - оставался без обеда в дни дежурства Руэса. Впоследствии, став уже профессором в Цюрихе, Эйнштейн, проезжая

через Мюнхен, решил навестить Руэса. Старому учителю ничего не сказала фамилия бедно одетого молодого человека. Он вообразил, что тот будет просить помощи, и принял его очень холодно. Эйнштейн поспешил ретироваться.

Мальчик переходил из класса в класс. Сосредоточенный и тихий, он без блеска справлялся со школьной программой. Точность и глубина его ответов ускользали от педагогов, с трудом терпевших медлительность речи Эйнштейна.

Между тем в мозгу этого тихого мальчика возникали интеллектуальные порывы, он стремился увидеть вокруг себя, в мире и обществе, гармонию, которая была бы созвучна его внутреннему миру. Первоначальная религиозность была быстро разрушена знакомством с устройством Вселенной. Школьные учебники не могли раскрыть гармонию мироздания. Это сделали популярные книги. Их рекомендовал Альберту студент-медик из Польши Макс Талмей, посещавший семью Эйнштейна. В этой семье соблюдалась традиция каждую пятницу приглашать к ужину бедного студента из эмигрантов. По совету Талмея Альберт прочел составленные Бернштейном "Популярные книги по естествознанию". Здесь были собраны сведения из зоологии, ботаники, астрономии, географии и, что особенно существенно, все излагалось под знаком универсальной причинной зависимости явлений природы. Затем Альберт с увлечением принялся за книгу Бюхнера "Сила и материя". В конце столетия эта книга еще имела хождение среди немецкой молодежи, хотя и не такое, как среди русской молодежи шестидесятых годов. При всей своей ограниченности, при всем игнорировании бесконечной сложности мира книга Бюхнера была для многих импульсом для отказа от религии. На Эйнштейна она повлияла в очень большой степени. Школьное и гимназическое образование придерживалось библейского толкования происхождения мира и жизни. В книге Бюхнера все современные знания объединялись отрицанием какого бы то ни было религиозного начала и утверждением материальности мира.

В начальной школе Эйнштейн получил представление о католической религии. В гимназии он изучал иудейский религиозный закон, преподавание которого предусматривалось для еврейской группы учащихся. Эйнштейна увлекала историческая и художественная ценность Ветхого завета, но естественнонаучные знания уже сделали свае дело: разброд верований и представлений сменялся постепенно антипатией к религии. У Эйнштейна сложилось намерение выйти из еврейской религиозной общины и отказаться от какого бы то ни было вероисповедания.

Интерес к математике появился у Эйнштейна рано. Его дядя Якоб говорил мальчику: "Алгебра - это веселая наука. Когда мы не можем обнаружить животное, за которым охотимся, мы временно называем его икс и продолжаем охоту, пока не засунем его в сумку". И Альберт принялся за охоту. Он уходил от общепринятых методов и искал новые способы решения простых задач.

Ему было около двенадцати лет. В предстоящем учебном году начинались новые предметы - алгебра и геометрия. С алгеброй он уже был знаком, с геометрией еще не сталкивался. Эйнштейн приобрел учебник геометрии и, как делают все школьники, принялся его листать. Первая же страница захватила его, и он не мог оторваться от книги.

Шести лет его начали учить играть на скрипке. Здесь ему тоже не повезло. Преподаватели музыки не смогли воодушевить ребенка. В течение семи лет Альберт добросовестно тянул скучную лямку. Но вот он принялся за сонаты Моцарта и ощутил их грацию и эмоциональность. Ему хотелось, чтобы все это вылилось из-под его смычка, но не хватало умения. Он принялся оттачивать свою технику, и наконец Моцарт зазвучал. Музыка стала наслаждением. С четырнадцати лет он уже участвовал в домашних концертах. Моцарт в музыке сыграл для него ту же роль, что геометрия Евклида в науке.

Со своей первой женой Милевой Марич Эйнштейн познакомился в 1896 году в Цюрихе, где они вместе учились в Политехническом институте. Альберту было 17 лет, Милеве — 21. Она была из католической сербской семьи, жившей в Венгрии. Родители Альберта были против их отношений, а узнав, что сын собирается жениться, устроили скандал: в еврейских семьях было не принято родниться с христианами.

Альберт страдал. «…Я потерял разум, умираю, пылаю от любви и желания, — писал он возлюбленной в 1901-м. — Подушка, на которой ты спишь, во стократ счастливее моего сердца! Ты приходишь ко мне ночью, но, к сожалению, только во сне…».

О свадьбе на время пришлось забыть, но влюбленные продолжали встречаться и вскоре стали жить вместе. В январе 1902 года Милева родила их первого ребенка — дочь Лизерл. Появление ребенка озадачило Альберта. Он был не готов к отцовству. После окончания института Эйнштейн получил диплом учителя физики и математики, но преподавать в институте его не оставили. Пришлось зарабатывать частными уроками. Любовники едва сводили концы с концами. В итоге, Альберт решил отдать младенца на удочерение в бездетную семью родственников Милевы. Она согласилась, после чего ее родители потребовали от дочери немедленно уйти от такого возлюбленного. Милева не послушалась: она любила Альберта и мечтала о свадьбе. Но в ответ на ее разговоры о замужестве Альберт неожиданно поставил странные условия:

«Во-первых, ты будешь заботиться о моей одежде и постели; во-вторых, будешь приносить мне трижды в день еду в мой кабинет; в-третьих, ты откажешься от всех личных контактов со мной, за исключением тех, которые необходимы для соблюдения приличий в обществе; в-четвертых, всегда, когда я попрошу тебя об этом, ты будешь покидать мою спальню и кабинет; в-пятых, без слов протеста ты будешь выполнять для меня научные расчеты; в-шестых, не будешь ожидать от меня никаких проявлений чувств».

Милева согласилась. В июне 1902-го Эйнштейн устроился на работу в Бернское федеральное бюро патентов, а через полгода они поженились. 14 мая 1904 года у них родился сын Ганс Альберт, в 1910-м — Эдуард.

Работа государственного служащего давала много свободного времени для проведения собственных исследований. В 1905 году он опубликовал несколько научных работ, в которых описал свои сенсационные открытия в области физики, в частности «фотоэлектрический эффект», давший теоретическое обоснование будущего изобретения телевидения, и «специальную теорию относительности».

Эйнштейн защищает диссертацию, становится доктором наук, его приглашают преподавать в университеты Цюриха и Праги. Все это время Милева была для Альберта верной помощницей и старалась выполнять все его прихоти. Однако с гениальным мужем было трудно ужиться. Для Эйнштейна на первом месте всегда была лишь физика. Он месяцами сидел в своем кабинете, проводил расчеты. Когда что-то не получалось, играл на скрипке: музыка вдохновляла ученого. Ночью же его концерты мешали жене и детям спать.

В 1914 году по рекомендации известного немецкого физика Макса Планка Эйнштейна назначили профессором Прусской академии в Берлине. Милева с ним не поехала. Альберт не настаивал.

В 1916-м в самый разгар Первой мировой он создает «общую теорию относительности». Его идеи полностью разрушали общепринятые представления о законах мироздания, которые основывались на законах механики Исаака Ньютона. Концепция относительности доказывала, что пространство и время не абсолютны, как считалось ранее, а находятся под влиянием отношений движения и массы. Когда его гипотезу подтвердили астрономы, Эйнштейн стал мировой знаменитостью.

Однако интенсивная работа и плохое питание в воюющей Германии вскоре дали о себе знать: здоровье ученого было подорвано. Эйнштейн тяжело заболел: открылась язва желудка, потом добавилась желтуха. За больным ухаживала его двоюродная сестра Эльза Эйнштейн-Ловенталь. Она была на три года старше, разведена, имела двух дочерей. Альберт и Эльза дружили с детства, за время болезни ученого они сблизились. Выздоровев, Альберт написал Милеве письмо с просьбой о разводе. Жена отказалась. Тогда Эйнштейн поставил ей ультиматум:

«Обещаю тебе, что когда я получу Нобелевскую премию, то отдам тебе все деньги. Ты должна согласиться на развод, в противном случае ты вообще ничего не получишь».

У Милевы на руках было двое маленьких детей. Эдгар с детства страдал слабоумием и нуждался в лечении. Выхода не было. Как только Милева дала согласие на развод, Альберт и Эльза поженились. Ее дочерей Альберт удочерил и был с ними в прекрасных отношениях.

Свое обещание ученый сдержал. В 1922-м он получил Нобелевскую премию и все 32 тыс. долларов (огромную по тем временам сумму) отдал бывшей жене. Милева очень тяжело переживала развод, впала в депрессию, лечилась у психоаналитиков. Умерла она в 1948-м в возрасте 73 лет.

В 1933 году, когда Гитлер пришел к власти, Эйнштейн отказался от должности профессора в Берлине и принял предложение Института передовых исследований в Принстоне (штат Нью Джерси). Вскоре дирекция института решила заказать скульптурный портрет своего великого сотрудника у знаменитого русского скульптора Сергея Коненкова, который жил тогда в США. В доме мастера Альберт познакомился с его 35-летней женой Маргаритой. Они подружились, а после нескольких встреч сблизились. В 1936-м, когда от болезни сердца умерла Эльза Эйнштейн, они стали любовниками.

Маргарита работала на НКВД и должна была передавать в СССР сведения об американском ядерном проекте. Через Эйнштейна она познакомилась с Робертом Оппенгеймером — «отцом» американской атомной бомбы и другими учеными-ядерщиками. Альберт знал о ее «работе» и жалел любовницу, называл СССР «ее огрубевшей Родиной». Сам он не принимал участия в создании бомбы, и поэтому ничего рассказать об этом Маргарите не мог. Те же сведения, которые «агент Лукас» передавала в Кремль, не рассекречены до сих пор.

Целых три года любовники встречались тайно. Эйнштейна такое положение дел решительно не устраивало, и однажды он решился на подлог. Альберт написал Сергею Коненкову длинное письмо, в котором сообщал, что его жена серьезно больна. К письму были приложены справки, которые Эйнштейн взял у своих друзей-врачей. Те настоятельно советовали Коненковой подлечиться на курорте Саранак-Лейк, который был любимым местом отдыха Альберта. Обеспокоенный состоянием жены, Сергей отправил ее лечиться. Вскоре к ней присоединился и Эйнштейн.

Комнату, где влюбленные проводили время, они называли «гнездышком». Вещи, которые дарили друг другу, считали общими и окрестили «Альмар», от первых букв имен: Альберт и Маргарита. А еще Маргарита мыла ученому его знаменитую шевелюру. После ее отъезда Эйнштейн сам делал это с большим трудом.

Вскоре об их отношениях узнал муж, и устроил Маргарите грандиозный скандал. Но Коненкова продолжала встречаться с Альбертом.

В 1945-м Коненковы получили приказ из Москвы возвращаться на Родину. Маргарита последний раз поехала к Эйнштейну и прожила у него две недели. На прощание Альберт посвятил ей сонет и подарил свои золотые часы. Переписка бывших любовников продолжалась еще десять лет, вплоть до смерти Эйнштейна в 1955 году.

Маргарита пережила Альберта на 25 лет. После смерти мужа она осталась совсем одна. Никуда не выходила, избегала людей. Ее домработница откровенно издевалась над немощной хозяйкой, кормила селедкой с черным хлебом, портила вещи и воровала драгоценности. В 1980-м Маргарита умерла от истощения, просто отказавшись принимать пищу.

Однажды он пригласил их с матерью на пикник на озера недалеко от Берлина - традиционное место для встреч влюбленных. Пока Эльза хлопотала, вынимая из корзин многочисленные закуски, Эйнштейн увел Ильзе на прогулку. Скрывшись за дюнами, он недвусмысленно заявил ей о своих чувствах и желаниях. И услышал в ответ: «Я не люблю, когда за мной ухаживает мужчина, не знающий, что такое расческа и щетка для одежды. Оставьте меня и занимайтесь лучше своей физикой». Эйнштейн, не привыкший получать отпор от женщин, не скоро оправился от такой пощечины.

Однако в 1914 году Альберт переезжает в Берлин, где ему предложили кафедру в университете и пост директора Физического института кайзера Вильгельма. Милеву он с собой не берет. Она - «его крест», но уж никак не объект мужских желаний. И как ученый он больше не нуждается в ее помощи и поддержке. В разгаре Первая мировая война, берлинцы голодают, но все та же добрая кузина Эльза благодаря своим связям и богатым родственникам всегда находит для Эйнштейна парочку свежих яиц, масло и конечно же хороший табак.

Невысокого роста женщина вся в черном сидит на стуле в просторной гостиной Эльзы. Ее лицо напоминает застывшую гипсовую маску. Нет, она не голодна, нет, спасибо, она не хочет кофе, ей только нужно дождаться Альберта. Он входит в комнату, на ходу снимая пальто, и мрачное лицо женщины будто бы освещается электрической лампочкой.

Милева приехала в Берлин в последней надежде вернуть мужа. Но Эйнштейн непреклонен. «Ты должна оставаться в Швейцарии и не беспокоить меня по пустякам. Денег я тебе буду присылать сколько смогу. И не беспокой меня больше по пустякам!» Милева кивает головой - в ее горле застыл крик. Но кто ее услышит? Кто поверит, что она когда-то была физиком, подающим такие же большие надежды, как и Альберт?

В 1919 году, получив развод, Эйнштейн женился на Эльзе. Отступать было некуда - ведь он же и внушил Эльзе, что теперь она - его единственная отдушина.

К тому же Ильзе вышла замуж, а младшая, Марго, смотрела на Альберта влюбленными глазами. В 1930 году она по настоянию матери выйдет замуж, но брак продлится недолго. Оставив мужа, Марго присоединится к матери и Эйнштейну в Принстоне.

«Что такое злобные козни моей жены по сравнению с тем безумием, которым охвачен весь мир! Ты ни в чем не виновата. Ведь ты отняла у нее то, чем она уже давно не владеет. Она как старый сотрудник, от которого сложно избавиться», - убеждал Эйнштейн Эльзу. Перед тем как уйти, Милева посулила ей ту же печальную участь: в конце концов и Эльза станет для Альберта ненужной и разломанной на части вещью. А под «кознями» Эйнштейн подразумевал сердечные приступы, которые надолго приковали к постели его бывшую жену.

Сразу же после свадьбы Эйнштейн указал новой жене ее место - она не более чем прислуга, домашний цербер, ограждающий его покой от незваных посетителей. Однажды Эльза затеяла уборку в его кабинете. «Никогда не смей даже переступать этот порог!» - Эйнштейн был в ярости. «Но мы с тобой договорились, что я, только я буду хотя бы смахивать пыль», - лепетала испуганная Эльза. «Никогда не употребляй слово «мы»! Говори о себе или обо мне, но не о нас! Запомни это раз и навсегда!» - Эйнштейн с грохотом захлопнул дверь перед носом у жены.

На следующий день он вывесил на самом видном месте перечень запретов для Эльзы. В этом длинном списке главным, пожалуй, было то, что Эйнштейн запрещал жене жаловаться. В свое время точно такие же правила поведения пришлось изучить и Милеве…