Доходный дом П.Н. Перцова. Доходный дом перцовой

Дом Перцовой (Соймоновский проезд, 1) - уникальное здание, выстроенное в стиле русского модерна в 1905-1907 годах.

Доходный дом был построен по заказу Петра Николаевича Перцова - успешного инженера путей сообщения, однако, фактически его история началась с другого известного человека. Немногим ранее, в 1898 году, известный коллекционер картин Иван Цветков выкупил на Пречистенской набережной участок земли для строительства дома с галереей, проект которого был выполнен художником Виктором Васнецовым. По проекту Васнецова особняк Цветкова был оформлен в русском стиле: с изразцами, резными украшениями и внутренним убранством. Посетивший галерею Перцов был восхищён видами на Москву-реку, Кремль и Храм Христа Спасителя, открывающимися из окон цветковского особняка, и Цветков пообещал посодействовать ему в покупке участка неподалёку при условии, что дом на нём тоже будет оформлен в русском стиле.

Участок был куплен за 70 000 рублей - огромные по тем временам деньги - и оформлен на жену Перцова Зинаиду Алексеевну.

К постройке дома Перцов приступил с завидной ответственностью - на составление проекта им был учреждён конкурс, в жюри которого были приглашены выдающиеся мастера российской архитектуры и искусства: Виктор Васнецов, Фёдор Шехтель, Василий Суриков, Василий Поленов, Илларион Иванов-Шиц и Станислав Ноаковский; был учреждён "призовой фонд". Однако, право окончательного выбора победителя Перцов оставил за собой.

В итоге члены жюри присудили первую премию Аполлинарию Васнецову - брату Виктора Васнецова, но Перцов воспользовался своим правом и выбрал проект обладателя второго места - Сергея Малютина, который к тому времени был известен как автор первой русской матрёшки.

В результате по проекту Малютина архитекторами Николаем Жуковым и Борисом Шнаубертом был выстроен дом, напоминающий сказочный терем и имеющий соответствующее оформление: с изразцами в древнерусском стиле, майоликовыми панно с изображениями мифических животных, существ и растений, фигурами драконов - и даже трубы были выполнены в виде застывших на крыше сов. В строении дома присутствует художественная асимметрия (расположение окон, балконов, башнеобразных возвышений), однако дом выглядит целостно и гармонично, а характерная форма кровли и продолжающие её элементы фасада действительно напоминают крышу русского терема.

Сами хозяева заняли лишь часть дома: остальные квартиры и комнаты сдавались арендаторам, а в подвале в 1908-1910 годах размещалось артистическое кабаре "Летучая мышь", созданное как место творческого отдыха актёров Московского художественного театра.

Пётр Перцов прожил в своём доме всего 15 лет. Будучи одним из хранителей ценностей Храма Христа Спасителя, он выступал в защиту церкви от нападок советской власти, и в 1922 году стал обвиняемым по "делу церковников", получив 5 лет тюремного заключения. Спустя год его досрочно освободили, однако из национализированного к тому моменту дома он был выселен, а квартиру семьи занял сам Лев Троцкий, который прожил здесь вплоть до эмиграции в Мексику.

Интересно некоторое разночтение в названии дома. Несмотря на то, что на табличке на фасаде памятник архитектуры указан как "Доходный жилой дом З.А. Перцевой" (по имени жены Перцова - его официальной владелицы), его часто называют "Дом Перцова" (по самому Петру Николаевичу), а также "Дом Перцовой" - ввиду разночтения фамилии Перцова/Перцева. Употребление "Дом Перцовой" является наиболее распространённым и узнаваемым и используется чаще прочих.

Добраться до доходного дома Перцовой можно пешком от станции метро "Кропоткинская".

Я очень люблю Москву, самое сердце люблю просто до страсти,. Это места, в которых мне гораздо комфортнее, чем где бы то ни было. Я сразу ощущаю себя на своём месте, независимо от того, одна я или с кем-то очень близким. Арбат, Никитский бульвар, Остоженка, набережные, Чистые пруды, Китай-город - мне кажется это всё жило во мне ещё до того, как я всё это впервые увидела. Одно из самых ярких детских воспоминаний - как бабушка выгуливала меня по Моховой. Вообще, подозреваю, в прошлых жизнях где-то на Пречистенке у меня был милейший особнячок и я пешком ходила в гости к Цветаевым через Сивцев Вражек. ..

Я практически всеядна в плане московской архитектуры - терплю и даже люблю почти всё, что сохранилось из досталинских времён. Но настоящих привязанностей две и обе связаны с моим обожаемым Серебряным веком: модерн и неорусский стиль.

Восхищающих меня творений тоже полным полно, но самых любимых несколько - Особняк Рябушинского, Дом Игумнова, Дом Перцовой, Особняк Кекушева. Сегодня расскажу о доме, возникшем в моей жизни сначала случайно, а потом просто в неё врывающемся постоянно.

Впервые этот Дом я увидела совсем маленькой и от него осталось только ощущение картинки со страницы каких-нибудь русских сказок. На протяжении многих лет у меня периодически всплывал в памяти красное кирпичное здание с чудесными картинками на стенах, но вспомнить, где оно находится никак не удавалось и в конце концов я пришла к мысли, что оно вообще мне приснилось.

В сознательном возрасте, учась на филфаке, я часто ездила на Арбат «за знаниями» - там находится библиотека № 2 или "Гоголевка" (кстати, в доме, где Гоголь собссно и почил). Едучи обратно на троллейбусе, я как-то раз и увидела в оконце Дом. Учитывая, что остановки поблизости не было, бедному водителю пришлось наслушаться за пару минут...В конце концов добравшись до Дома я не могла налюбоваться на всю эту красоту минут сорок...

С тех пор прошло много лет, но я до сих пор восхищаюсь этим строением.

А да кстати, именно Дом Перцовой упомянут в одном из самых прекрасных произведений Бунина «Чистый понедельник» - именно в нём живёт главная героиня: « Каждый вечер мчал меня в этот час на вытягивающемся рысаке мой кучер — от Красных ворот к храму Христа Спасителя: она жила против него…»; «В доме против храма Спасителя она снимала ради вида на Москву угловую квартиру на пятом этаже, всего две комнаты, но просторные и хорошо обставленные»; «Странная любовь!» — думал я и, пока закипала вода, стоял, смотрел в окна. В комнате пахло цветами, и она соединялась для меня с их запахом; за одним окном низко лежала вдали огромная картина заречной снежно-сизой Москвы; в другое, левее, была видна часть Кремля, напротив, как-то не в меру близко, белела слишком новая громада Христа Спасителя, в золотом куполе которого синеватыми пятнами отражались галки, вечно вившиеся вокруг него... «Странный город! — говорил я себе, думая об Охотном ряде, об Иверской, о Василии Блаженном. — Василий Блаженный — и Спас-на-Бору, итальянские соборы — и что-то киргизское в остриях башен на кремлевских стенах...»...

Дом Перцовой - доходный дом, расположенный на углу Соймоновского проезда и Пречистенской набережной построенный архитекторами Н. К. Жуковым и Б. Н. Шнаубертом в 1905—1907 по эскизам художника С. В. Малютина, автора русской матрешки.

В 1907 году рядом с храмом Христа Спасителя вырос новый дом. Строителем и владельцем дома был инженер путей сообщения Петр Николаевич Перцов .

Петр Николаевич Перцов (1857-1937) родился в Казани, в русской старинной дворянской семье. Его дядя, поэт и сатирик Эраст Перцов, был дружен с А.С. Пушкиным. В семье сохранились воспоминания об обеде, который Эраст дал в честь поэта в своем доме в Казани, куда Пушкин приехал, собирая материалы о Пугачевском бунте.
Петр Николаевич окончил гимназию в Казани, Институт путей сообщения в Санкт-Петербурге. На строительстве Уфа-Златоустьинской железной дороги его участок находился рядом с участком Н.Г. Гарина-Михайловского, который и посоветовал Петру Николаевичу назвать своего новорожденного сына Георгием, так как считал, что каждая семья должна иметь своего Георгия-заступника.
Одновременно с возведением дома Петр Николаевич пытается осуществить постройку первой в России «народной» железной дороги, в частности создать Акционерное общество по строительству Армавиро-Туапсинской железной дороги и порта в Туапсе. Суть этого проекта состояла в том, чтобы акции этой дороги были распространены исключительно среди населения Северного Кавказа. Трудность осуществления этого проекта определялась противодействием со стороны министра финансов России В.Н. Коковцева, лоббировавшего интересы Владикавказской железной дороги, которая до этого времени была монополистом перевозок на Северном Кавказе. Последовательность, с которой Петр Николаевич шел по намеченному пути, ярко проявилась в следующем примере. В поисках банковской ссуды под выпуск акций он едет в Англию, где получает вполне законное предложение — за один миллион золотых рублей он, как единственный к этому моменту владелец акционерного общества, должен передать право распространения акций в Англии. Петр Николаевич отказывается от такого предложения как несовместимого с самой идеей народной концессии. В конце концов акционерное общество спас молодой А.И. Путилов. Он внес в казну взнос в размере двух миллионов золотых рублей под залог всего капитала Петра Николаевича, включая и только что построенный дом. Номинальной владелицей его была жена Петра Николаевича — Зинаида Алексеевна Перцова, урожденная Повалишина.

К. Ф. Юон. "Портрет З. А. Перцовой"

И здесь произошло непредвиденное осложнение, о котором Петр Николаевич вспоминал:

«Дома неожиданно для меня вышло серьезное объяснение с женой, которая воспротивилась залогу дома, считая, что дом должен был служить обеспечением семьи и всех моих обязательств перед кредиторами. Взволнованный этим неожиданным для меня возражением со стороны Зины, я привлек к участию в нашем объяснении обоих сыновей и, объяснив им, в чем дело и что меня вынуждает на залог дома, я получил в их лице защитников моей точки зрения. Оформив, что требовалось, в Москве, я поспешил обратно в Петербург и заключил уже нотариальные условия с банком».

И только в 1910 году было ликвидировано соглашение Петра Николаевича с банком и дом освобожден от залога.
В 1905 году П.Н. Перцов, подобно многим, увлекся политикой: входил в Центральный комитет партии «Союз 17 октября», баллотировался в 1 Государственную думу. Он был одним из хранителей ценностей храма Христа Спасителя. Много интересного о Петре Николаевиче, о замечательных людях, с которыми его свела жизнь, о событиях ушедшей эпохи можно узнать из объемистой книги воспоминаний П.Н. Перцова. Рукопись ее насчитывает свыше 500 страниц. Приведем из нее ту главу, в которой рассказывается о строительстве знаменитого доходного дома близ храма Христа Спасителя, до сих пор называемого «Домом Перцова».

«...» В ноябре 1902 г. я посетил как-то Ивана Евменьевича Цветкова, только что построившего себе или, вернее, для своей коллекции картин на набережной р. Москвы, близ храма Христа Спасителя, двухэтажный особняк в русском стиле по рисунку В.М. Васнецова. Из окон его главного зала я залюбовался открытым видом на Кремль и высказал И.Е., что завидую ему, что он нашел такое прекрасное место под выстройку дома. И.Е. поймал меня на слове и предложил указать мне еще лучшее место при условии, что я, приобретя его, построю дом также в русском стиле. Я согласился, и тогда И.Е. объяснил мне, что все участки по набережной от его дома до площади под храмом Спасителя принадлежали Н.В. Ушакову и что у него еще остался во владении последний участок, выходящий на эту площадь, на который зарится А.А. Левенсон, владелец известной в Москве типографии, купивший соседний, предпоследний участок. И.Е. высказал уверенность, что ежели я не постою за ценой, то Ушаков продаст мне участок, так как Левенсон выжимает у него цену. Я тут же отправился на место: Владелец был удивлен сделанному мною предложению, но, посоветовавшись с женой, объявил цену в 70 тысяч рублей. Я согласился, и на следующий же день сделка была оформлена у нотариуса под видом купчей на имя Зины.
«...» Зимой 1905/06 года я решил приступить к составлению проекта для перестройки нашего дома в Москве с расчетом начать постройку его с весны. Памятуя обещание, данное мною И.Е. Цветкову, — построить дом в русском стиле и считаясь с тем, что место постройки на берегу реки Москвы, рядом с храмом Спасителя и с открытым видом на Кремль обязывает строго отнестись к заданию, я решил объявить закрытый конкурс на составление проекта «доходного дома в русском стиле» и обратился к художникам А.М. Васнецову и С.В. Малютину, архитектору А.И. Дидерихсу и архитектору-художнику Л.М. Браиловскому с предложением участвовать в конкурсе. Условием составления проекта я поставил, чтобы он отвечал «духу и преданиям Москвы и требованиям современности», при этом для нормировки проектирования я выработал с городским архитектором Н.К. Жуковым, применительно к участку земли, план дома и предложил конкурентам придерживаться его. Первую премию я установил в 800 рублей. И вторую — в 500 рублей, но оставил за собой право личного выбора для постройки любого из премированных проектов. В жюри конкурса я пригласил В.М. Васнецова, В.И. Сурикова, В.Д. Поленова, Ф.О. Шехтеля, И.А. Иванова-Шиц, С.У. Соловьева и С.В. Ноаковского, предложенного мне дополнительно Л.М. Браиловским. Первая премия была присуждена А.М. Васнецову и вторая — С.В. Малютину. Л.М. Браиловский был обижен результатом конкурса: за него был подан всего один голос — С.В. Ноаковского. Проект А.М. Васнецова, будучи шаблонным, меня не удовлетворил, и я решил остановиться на С.В. Малютине, поручив ему переработать конкурсный проект.

Эскиз А. М. Васнецова

Эскиз С. В. Малютина

«На конкурс он представил проект в стиле русского ампира, который, будучи интересным по замыслу, не вполне отвечал первому условию задания. У С.В. сохранился крайне интересный красочный эскиз его первого проекта, который, как не отвечающий заданному плану, он не выставил на конкурс, и вот, увидав его у него, я решил, что лучшего нечего и желать. С.В. взял в нем за основу существующую постройку — трехэтажный ящик с небольшими оконными отверстиями, нанес на него четвертый этаж с большими окнами комнат-студий для художников и с интересным балконом под золотым куполом под названием «Беседа Царицы» и пристроил к нему по набережной четырехэтажный особняк и по переулку — особый отлетный корпус со стильно разработанным главным подъездом, богато покрытым майоликовой живописью. Все здание завершалось высокими отдельно разработанными крышами, а стены и фронтоны дома были богато украшены пестрой майоликой. Эскиз получился в высшей степени интересным, красочным и крайне оригинальным — в сказочно-былинном стиле. Я пленился им и договорился с С.В., что он переработает проект, приспособив его к заданному плану. Острый угол к переулку представлял из себя немалое затруднение для его разработки, но С.В. талантливо разрешил вопрос, допустив некоторое уклонение от нормальной архитектурной проектировки, и угол этот получился особенно интересным. Чтобы лучше сообразить общую компоновку отдельных частей здания, С.В. вылепил модель дома из глины. Меня С.В. совершенно захватил своим индивидуальным талантом, и я решил всецело отдаться на его вкус, вводя лишь небольшие коррективы чисто технического или хозяйственного значения. С.В. по разработке проекта в целом приступил к обработке деталей фасада и составлению рисунков для заказа наружной майолики. По его совету я поручил выполнить заказ майолики артели молодых художников Строгановского училища под фирмой «Мурава», не имевших в то время работы и близких, за отсутствием заказов, к ликвидации своего дела. Выбором фирмы мы не ошиблись, работа была исполнена в срок с точным воспроизведением раскраски, согласно данным С.В. рисункам; качество работы также оправдало себя — за пятнадцатилетний период времени не последовало никаких повреждений глазури.

Я лично руководил всеми работами и входил во все детали постройки, целыми днями носясь по всем этажам и не оставляя без личного надзора ни одного места работ. Все работы велись одновременно, и через четыре с небольшим месяца от начала работ постройка была закончена, в конце сентября были сняты леса, и на зиму остались штукатурные работы, настилка паркетов и малярные работы, которые и продлились до марта месяца. Таким образом, в одиннадцатимесячный срок были закончены решительно все работы, и с апреля месяца квартиры были объявлены к сдаче. В мае въехали в дом первые жильцы: Во всем доме не было допущено деревянных перекрытий: Проводка электричества устроена вся скрытая, равным образом замаскированы все водопроводные и канализационные трубы. Вообще при постройке дома во всех деталях преследовались две основные задачи — солидность устройства и удовлетворение требований эстетики».
«...» Наша квартира, расположенная в трех этажах корпуса на набережной, обслуживалась своим подъездом. Позднее, когда выяснилась нужда в особом зале для молодежи, к нашей квартире было присоединено подвальное помещение, в котором одно время помещался кружок артистов Московского художественного театра под названием «Летучая мышь», устраивавший свои закрытые интимные собрания по ночам по окончании спектаклей. Душой этих собраний был Н.Ф. Балиев, организовавший позднее свою труппу для публичных спектаклей «Летучей мыши», ставшую вскоре столь популярной в Москве. Для устройства танцевального зала помещение было мною углублено на аршин и по асфальтовой подготовке положен дубовый паркет. Фронтоны на площадь и на набережную облицованы сплошь майоликой, равно как и простенки между окнами 4-го этажа на площадь. Также майоликой украшены перила балконов и углы дома. На коньке крыши над острым углом поставлена золоченая решетка со львами, а над пирамидальной крышей над зеленой башней — золоченый петух.
Художественный критик Сергей Глаголь (доктор Голоушев) посвятил описанию дома особую статью, в которой он отмечал значение постройки в Москве домов в русском стиле. По его отзыву, наш дом в художественно-архитектурном отношении занял следующее место после Ярославского вокзала. По своей оригинальной внешности дом наш в очень скором времени стал известен всей Москве и попал, как одна из достопримечательностей Москвы, в путеводитель «По Москве» «Издания М. и С. Сабашниковых».
Отделка нашей квартиры захватила часть лета 1907 г. Салон с панелями и хорами из красного дерева, спальную с нишей и восточную курительную комнату отделывал мебельщик Коршанов, а столовую русского стиля, как и вестибюль, и лестницу, — кустари, выписанные С.В. из Нижегородской губернии.

С.В. лично руководил резьбой стен, арок, наличников, столовой мебели и всеми работами по отделке комнат. Стены столовой резались из дуба, а арки, наличники и карнизы — из березы. Посудный лифт для спуска кушаний из кухни в буфет при столовой обделан в виде изразцовой майоликовой печи. Столовая вышла строго стильной. Половина салона от входа с площадки лестницы отведена под кабинет. Красивы вышли хоры с библиотечными на них шкафами и широким под ними камином. В большом окне ниши вставлено цветное, исполненное Строгановским училищем по рисунку Врубеля стекло с изображением «Въезда победителя». Картина Малявина «Мужик» была вделана в стену над письменным столом. Под широким, во всю стену, трапецеидальным окном с зарисованными цветами и арабесками стеклами стояла дубовая, с резьбой, скамья. Березовая резная арка, с резным окошечком, отделяла от столовой «Думку», на стене которой против арки висело большое синее полотно Рериха — «Заморские гости»:

В общем, вся отделка первого и второго этажей с соединяющей их лестницей была интересно задумана и любовно выполнена под непосредственным руководством С.В. Малютина, проявившего не только массу вкуса, но и много практичности.
Петр Николаевич прожил в своем с любовью построенном доме пятнадцать лет. Будучи одним из хранителей ценностей храма Христа Спасителя, выступая в защиту церкви от нападок новой власти, он в 1922 году проходит как обвиняемый во втором процессе «церковников». Результатом процесса явился приговор — пять лет тюремного заключения. Однако в следующем году трое осужденных по этому процессу были освобождены, в их числе — и Петр Николаевич. В этом же 1923 году он был выселен из собственного дома, в который уже никогда не вернулся.
Младшая дочь Петра Николаевича Зинаида оставила мемуары, из которых стала известна дальнейшая судьба дома:

«Наш московский дом (известный всему городу «Дом Перцова», в древнерусском стиле, против храма Христа Спасителя) стал неожиданно знаменитым — в нем поселился Троцкий! Стоит рассказать, какую именно из всех московских квартир он себе выбрал. Уже несколько лет жил в нашем доме известный оригинал и чудак — Поздняков. Свою квартиру из четырех громадных комнат он устроил необычайным образом. Самая большая, почти зала, была превращена в ванную (братья мои бывали у Позднякова, они подробно описали мне ее устройство). Пол и стены были затянуты черным сукном. Посреди комнаты, на специально сооруженном помосте, помещалась громадная черная мраморная ванна (вес 70 пудов). Вокруг горели оранжевые светильники. Огромные стенные зеркала отражали со всех сторон сидевшего в ванне: Другая комната была превращена в зимний сад: паркет засыпан песком и уставлен зелеными растениями и садовой мебелью. Гостиная была прелестная — с тигровыми шкурами и художественной мебелью из карельской березы. Хозяин принимал в ней посетителей в древнегреческой тоге и сандалиях на босу ногу, причем на ногте большого пальца сияла бриллиантовая монограмма. Прислуживал ему негр в красной ливрее, всегда сопровождаемый черным мопсом с большим красным бантом! Вот этой-то фантастической квартирой и прельстился вначале Троцкий: Не знаю только, заимствовал ли он также у Позднякова его греческую тогу и сандалии!
Позднее Троцкий переехал в нашу личную квартиру, представлявшую из себя особняк в 4 этажа, и — уже в изгнании — я прочла мемуары одного английского дипломата, описывающего пышный прием, данный Троцким для дипломатического корпуса. Дипломат восторгался его замечательным вкусом! Я поспешила написать наивному автору, что все поразившие его картины, статуи, вазы и мебель были собственностью моего отца:
В заключение статьи мне хотелось бы привести слова, которыми Петр Николаевич Перцов завершает свои воспоминания. Заметим, что они сказаны в 1923 году: «И вот, переживая настоящее и живя в прошлом, я не могу не благодарить Создателя, что он уберег меня от самого ужасного переживания — угрызений совести — и сохранил еще во мне на 67-м году моей жизни радость бытия и веру, что придут, пусть даже после нас, лучшие дни, когда наступит действительное равенство между людьми и ничьи интересы не будут приноситься в жертву ни классам, ни партиям».

Дом Перцовой (дом Перцова) - здание в неорусском стиле принадлежало Зинаиде Алексеевне Перцовой, жене инженера путей сообщения Петра Николаевича Перцова.

Здание задумывалось как доходный дом для творческой интеллигенции. Дом включал в себя квартиры, а также мастерские художников в верхней мансардной части здания.

Здание

Несмотря на разнообразие и усложнённость форм, здание отличается пластическим единством и отражает характерное для стиля модерн стремление к художественному синтезу архитектуры и форм изобразительного и прикладного искусства.

В композиции фасадов живописная асимметрия расположения окон, балконов, башнеобразных возвышений кровли вносит разнообразие в монотонные членения многоквартирного дома, в оформлении теремков-балконов использованы мотивы древнерусского декора, которые органично сочетаются с элементами западноевропейской средневековой архитектуры.

Декор фасадов «населён» причудливыми мифологическими существами, сказочными животными и растениями. По рисункам Малютина была исполнена мебель для дома. Похожие образцы малютинской мебели находятся в Музее декоративно-прикладного и народного искусства в Москве.

Стилизация Малютина простиралась даже до использования слюды. Первоначально парадные помещения в квартире хозяев украшали деревянная резьба и росписи.

Сохранились резные украшения наружных дверей, лестничных перил и дверей квартир, убранство парадной лестницы.

История

В подвале с 1908 по 1910 год размещалось артистическое кабаре «Летучая мышь», где мхатовские знаменитости пробовали себя в неожиданных амплуа: В. И. Качалов - в роли циркового борца, О. Л. Книппер-Чехова - парижской шансонетки, В. И. Немирович-Данченко дирижировал любительским оркестром, К. С. Станиславский демонстрировал «чудеса черной и белой магии», а устав гласил «Не обижаться».

Высказывают мнение, что главная героиня рассказа Ивана Бунина «Чистый понедельник» жила в этом доме, однако, это не подтверждается прямыми указаниями в тексте.

В доме находилась мастерская художника Роберта Фалька, до середины 1970-х гг. дом оставался жилым, а затем перешел во владение МИДа.

Искусствовед Сергей Глаголь в 1913 году назвал дом Перцовой одним из самых оригинальных в русской архитектуре за последние десятилетия.

Реставрацию здания в 1918 году осуществлял архитектор В. А. Мазырин

Наткнулся в архивах на фото доходного дома Перцова или Перцовой. Это довольно интересный дом в центре в Москвы и некоторыми он считается одним из самых самых в городе. Так оно или нет, не мне судить. Но как-то летом, я выбрался из своего далекого Бутова, чтобы специально его посмотреть. Жаль только, что снаружи, ибо чтобы внутрь попасть, надо иметь отношение к министерству иностранных дел, которому он теперь передан в ведение. Раньше говорят, двери были открыты и можно было зайти.

Доходный дом Перцова в Москве

У дома богатая история, которую я не буду подробно перессказывать, все уже давно описано в интернете. «Дом-сказка» был построен в 1907 году для художников, оттого он такой пестрый и необычный, в стиле модерн. По замыслу инженера Перцова — это жилые квартиры с мастерскими. Самого Перцова в 1922 году приговорили к 5 года тюрьмы за хранение ценностей Храма Христа спасителя, он как раз рядом расположен, и когда он вышел обратно через год, то из дома его уже выселили. В 1908-1912 году тут располагалось кабаре Летучая мышь, то есть тусовалась московская богема, а после еще и Троцкий пожил. В общем, говорю, богатая история.

Труба — это застрявшая сова!

Доходный дом Перцевой на табличке — она последняя владелица

К сожалению, дух того времени уже никак не ощутить, вроде как внутри ничего не осталось, все интересное снаружи. Вот из интернета пара фотографий интерьера. На мой взгляд он чересчур не функциональный и аляпистый.

Где находится

Дом находится по адресу Соймоновский проезд дом 1/35, на пересечении Соймоновского проезда и Пречистенской набережной.

P.S. На фото не снег, а тополиных пух.

Дом Перцова, или как его еще называют «дом-сказка» расположился на углу и Пречистенской набережной. История этого дома началась в начале XX века. Тогда на берегу Москвы-реки на Пречистенской набережной практически не было жилой застройки, излучина реки была занята лишь складами и сооружениями производственного назначения. Иван Евменьевич Цветков именно здесь присмотрел себе место для художественной галереи. Фасад был нарисован В.М. Васнецовым, а всю внутреннюю отделку коллекционер выполнил сам, выдержав в едином стиле все 12 музейных залов. В 1907 году музей был открыт для посещений.

Но еще на этапе строительства его посещает инженер –путеец Петр Николаевич Перцов, который приходит в восторг от расположения дома, а так же заражается идеей воплощения в древнерусском стиле. Перцов готов последовать примеру коллекционера и покупает угловой участок набережной за немалую по тем временам сумму в 70 тысяч рублей. На участке находился безобразный трехэтажный кирпичный дом, и это делало еще более интересной задачу преобразования имеющегося ансамбля.

Петр Николаевич - человек нового времени. Он отличный инженер, который проложил по России не одну тысячу километров железных дорог, превосходный организатор, умеющий делать деньги и пользоваться ими.

Увлекшись идеей дома на Пречистенской набережной, Перцов ищет лучшее для города и себя решение. Он объявляет закрытый конкурс на проект «доходного дома» в русском стиле, к участию в котором приглашаются знаменитые художники А.М. Васнецов, и С.З. Малютин, автор русской матрешки, архитекторы А.И. Дидерихс и Л.М. Браиловский. Условием конкурса было, чтобы дом «отвечал духу и преданиям Москвы и требованиям современности». Первая премия определялась в 800, вторая в 500 рублей, при этом заказчик оставил за собой право построить любой из понравившихся проектов. В жюри конкурса были приглашены В.М. Васнецов, В.И. Суриков, В.Д. Поленов, Ф.О. Шехтель, И.А. Иванов-Шиц, С.У. Соловьев и С.В. Ноаковский.

Первая премия была присуждена Васнецову, вторая Малютину, но Перцов не согласился с подобным решением. Васнецовский вариант показался ему шаблонным, малютинский, в стиле московского ампира тоже не отвечал первоначальному замыслу. В итоге Петр Николаевич находит среди первоначальных вариантов художника тот, который признает идеальным.

Замысел Малютина заключался в том, что уже существовавшее трехэтажное кирпичное здание предполагалось надстроить четвертым этажом с большими окнами для комнат-студий для художников. По набережной к нему пристраивался четырехэтажный особняк, а со стороны Курсового переулка особый отлетный корпус со стильно разработанным главным подъездом, богато покрытым майоликовой живописью. Все здание завершалось высокими, отдельно разработанными крышами, а стены и фронтоны дома были богато украшены пестрой майоликой. В качестве исполнителей майоликового убранства были привлечены выпускники Строгановского училища, которым работы по перцовскому дому принесли известность и множество заказов.

Перцов лично руководил всеми работами и уделял внимание всем деталям постройки. Все работы велись одновременно, и через четыре месяца после начала работ постройка была закончена. В начале апреля 1907 года квартиры были объявлены к сдаче.

Квартира хозяев располагалась так же в этом доме, но имела особый подъезд со стороны набережной, располагалась на трех этажах. Подвальное помещение было переделано Перцовым под зал для молодежи- в семье росло пятеро детей. Одно время подвал сдавался артистам Московского Художественного театра «Летучая мышь».

События Октябрьской революции обошли стороной Перцова. И он прожил еще тринадцать лет. Похоронил любимую жену. Все дети его эмигрировали, он не последовал за ними, считая себя не вправе отойти от судьбы своей России.